Непостоянство — это страдание

Практикуя тринадцатое наблюдение, вы сосредоточиваетесь на непрерывном движении вещей. Но Будда сообщает нам нечто большее, чем идея непостоянства. В общем-то, непосто­янство не имеет особого значения.

Будда вскользь упоминал некоего мыслителя, жившего в то же время. Аджан Буддхадаса полагает, что речь может идти о Гераклите, греческом философе досократовских времен. До нашего времени дошли лишь небольшие обрывки его трудов. Именно ему принадлежат знаменитые слова, что нельзя войти в одну и ту же реку дважды.

Но Гераклит, насколько мы можем судить по дошедшим до нас скудным фрагментам его работ, не говорит о необходимости заглянуть внутрь себя. Этот мыслитель рассуждает о переменах в природе, но не обращается к внутреннему миру индивидуума. Он не делает тех выводов, которые сделал Будда.

На пали «непостоянство» — анигга. С этим словом очень тесно связано другое слово (оно в буддизме ключевое) — дуккха. Обычно дуккха переводят как «страдание», но такой перевод не совсем точен. Несколько лучше другой (несколько неуклюжий) перевод — «неудовлетворенность». Дуккха есть изначальная неудовлетворенность, присутствующая в жизни. Это слово охватывает не только самые очевидные формы страдания — болезнь, старость и смерть, — но и тот факт, что даже приятные для нас моменты не совершенны. Ничто непо­стоянное не может дать нам высшего удовлетворения.

Дуккха тесно связана с аниггой. Дело не в том, что одно про­исходит из другого. Скорее они представляют собой различные аспекты одного и того же факта.

Недавно я смотрел документальный фильм о разрушитель­ном землетрясении в Японии. Мне пришло в голову, что, если взглянуть на вещи достаточно широко, землетрясение — это естественное явление, обычное изменение структуры земной коры, в чем-то подобное изменениям, которые могут проис­ходить и в теле человека. Однако с точки зрения отдельных индивидуумов это событие стало причиной огромных стра­даний.

Есть и более обыденные примеры. Ты сидишь в перепол­ненном зале, слушаешь лекцию и вдруг ощущаешь, что твой мочевой пузырь переполнен. Это естественное, ничем не при­мечательное событие. Но оно может стать причиной неудобства и даже неловкости.

Будда говорит: по-настоящему постичь непостоянство означает увидеть, что жизни изначально присущи страдания. Они различаются лишь по степени: начиная от невыносимой боли и печали и заканчивая малой долей неудовлетворенности, которая присутствует даже в самых счастливых моментах.

Многие люди, услышав, что в основе учения Будды — стра­дание, не приходят на следующее занятие. На самом деле они пытаются уйти не от буддизма, а от реальной жизни. Ты живешь в прекрасном доме, вдруг налетает ураган и превращает его в развалины. Ты вполне доволен семейной жизнью, но вдруг жена подает на развод. Распадается Советский Союз — прекрасная новость! — и тут же по всей Европе разгораются кровавые конфликты. Старый друг необъяснимо меняется, и ваша дружба угасает. И так далее.

Если задуматься, все это выглядит довольно уныло. Человек в большинстве случаев умудряется не замечать подобных вещей, но стоит обратить на них внимание — и тезис о стра­даниях начинает звучать весьма убедительно. Затем Будда делает удивительное заявление о том, что существует способ покончить со страданиями. Дело не в том, что ты перестанешь испытывать боль, но практика так повлияет на твой ум, что ты будешь относиться к боли иначе. Тело болеет, стареет, умирает, но ум не обязательно должен страдать.

Итак, непостоянство — факт; страдание — факт; болезнь, старость, смерть, природные бедствия — факты. Однако ключевым моментом является реакция твоего ума на все эти события. Именно реакция ума определяет разницу между болью и страданием.

Третье важное понятие (кроме анигги и дуккхи) учения о непостоянстве — это анатта, или не-я. Концепция анатты, возможно, наиболее сложная для понимания из всех буд­дийских концепций. Если она озадачит вас, не расстраивай­тесь — ее смысл нередко ускользает даже от тех, кто занимается медитацией давно и успешно.

Расскажу вам следующую историю. Один знаменитый пси- холог-бихевиорист имел привычку, читая лекции, расхаживать по кафедре из стороны в сторону. Несколько лет назад студенты решили сыграть с ним шутку. Те из них, которые сидели с одной стороны аудитории, развалились на стульях со скучаю­щим видом и, не глядя на лектора, жевали жвачку. Студенты с другой стороны аудитории были бодры и улыбчивы, они активно конспектировали лекцию и там, где нужно, понимающе кивали. Можете не сомневаться, что довольно скоро психолог остановился в той части аудитории, где сидели «внимательные» студенты, и обращался уже исключительно к ним. Он поневоле подтвердил на практике собственные теории.

Я вспоминаю эту историю всякий раз, когда рассказываю об анатте. Ученики любят слушать об экстазе и о счастье. Но стоит мне завести речь об анатте, я вижу насупленные брови и недовольство на лицах. Затем после лекции мне задают массу сложных вопросов типа: «Если «я» не существует, кто тогда обретает просветление?» В общем, обычно я откладываю раз­говор об анатте, насколько могу. Но, нравится это ученикам или нет, анатта — одно из центральных понятий буддийского учения.

Будда говорит, что у «я» нет постоянной основы, нет устойчивой сущности. Довольно неожиданное заявление, ведь люди всю жизнь действуют от имени своего «я», такого, каким мы его себе представляем. Но наши представления о себе постоянно изменяются. Это как если бы мы устроились на работу к собственному эго и теперь пашем на него от зари до зари. Нашему боссу нужно больше денег, больше имущества, больше славы, лучший секс, машина попредставительней, дом подороже; или, если мы говорим о людях иного типа, — более качественная медитация, более глубокое самадхи, просветление (и немедленно).

Процесс определения всех и вся через «я» и «мое» непре­рывен. Однако согласно учению Будды, «я» — иллюзия, весьма правдоподобная галлюцинация. Мы все от нее страдаем. Это самая тяжелая форма духовного заболевания. В «я» корень всех наших проблем.

Когда Будду просили кратко выразить сущность его учения, он отвечал (немного перефразируем): ни при каких обстоятельствах не привязывайся к чему-либо, подобному «я» и «мое».

Возьмем, к примеру, тело: оно набирает и сбрасывает вес, появляются морщины, где-то пробивается седина, и мы исполь­зуем эти факты как основание для довольства или недоволь­ства собой. Исходя из физического состояния нашего тела, мы выстраиваем в своем уме целую вселенную. Мы отождествляем себя с упадком сил, болью в спине, депрессией, радостью и таким образом выстраиваем собственное «я». Таков процесс создания эго.

Но все такие состояния можно уподобить погоде. Они приходят и уходят, и с этим ничего не поделаешь. Если мы превращаем их в свое «я», нас ждет разочарование, поскольку тело меняется.

Согласно учению об анатте, в жизни неизбежна некоторая доля стресса, или страдания, так как все проходит. Мы сами становимся причиной своих страданий, поскольку стремимся ухватиться за изменчивые явления, создавая из них свое «я». То, что вы идентифицируете как «я», — это просто сменяющие друг друга состояния ума. Они существуют, но не в том смысле, как вы думаете. Они — не «я».

Мы очень легко попадаем во власть наших умственных состояний. Особенно много внимания уделяют содержанию ума представители западной культуры — прежде всего те, кто увлечен психотерапией и психоанализом. Люди тратят годы на то, чтобы проследить какое-нибудь порождение своего ума до самого истока. Но цель буддийской практики состоит отнюдь не в этом. Тринадцатое наблюдение может побудить вас значительно изменить свой взгляд на мир. Вы видите, что в определенном смысле состояния вашего ума не имеют ника­кого значения, поскольку всегда заканчиваются, каковы бы они ни были. Любая ментальная структура аналогична любой другой — ни у одной из них нет постоянной основы.

Мы склонны отвергать и даже осуждать такой взгляд на вещи. По сравнению с теми мыслями, которые кажутся нам важными, концепция о непостоянстве представляется абстрактной, безосновательной и бесполезной.

Будда мудрый наставник. Он принимает во внимание нашу привязанность к процессу мышления и дает нам двенадцать наблюдений, чтобы мы могли изучить этот процесс (тут особенно важна третья четверка наблюдений). И когда мы достаточно долго вглядываемся в свой изменчивый ум, нам в какой-то момент надоедает его содержание. Теперь мы готовы сделать шаг к чему-то более глубокому — к мудрости.