Опустошить ум

Когда мы перестаем идентифицировать свое «я», это не значит, что мы исчезаем. У нас не возникает ни ощущения неопределенности, ни растерянности. Наоборот, мы чувствуем себя более живыми, чем когда бы то ни было прежде, более сосредоточенными и разумными, хотя наши новые знания получены не из книг. Пустота способна познавать. Когда ум ясен и пуст, он заслуживает намного большего доверия.

Учение о «не-я» можно также исследовать на примере ума, рассматривая наших старых знакомых, килесы — жадность, ненависть и иллюзию. Например, мы сидим в медитации и замечаем, что в уме проснулась жадность. Сам факт ее про­буждения находится вне сферы нашего контроля: она приходит и уходит, когда хочет. Обычно жадность побуждает человека к тем или иным часто глупым действиям, поскольку мы склонны переоценивать объект своих желаний. Тем самым человек ввергает себя в страдания.

Но жадность обладает такой властью над нами только потому, что мы себя с нею отождествляем. Мы воспринимаем свою потребность как часть себя. Энергия жадности завладе­вает нами, а очнувшись, мы обнаруживаем, что сделали что-то достойное сожаления. Благодаря медитативной практике мы развиваем в себе способность исследовать желание как внешнее явление, не подавляя его и в то же время не давая ему власти над собой. Мы видим его таким, каково оно есть.

Тут очень важно не впадать ни в одну из крайностей. Нередко, начиная заниматься той или иной духовной прак­тикой, человек слышит, что желание представляет собой проблему. Он не хочет иметь проблем и потому подавляет возникающие у него желания. Это бесполезно. Желание будет возвращаться до тех пор, пока вы не прочувствуете его. Наш метод — исследовать желание в свете осознания. Мы учимся искусству раскрываться. Именно благодаря такой открытости наша практика — освобождение через непривязанность — может принести зрелые плоды.

Когда вы открываетесь навстречу тому или иному состоя­нию ума и переживаете его в полном объеме, отождествление с этим состоянием — склонность превращать его в «я» — невоз­можно. Отождествление с объектом не может сосуществовать с осознанием. Полностью осознавая состояние ума — так, как вы осознаете дыхание, — вы понимаете, что оно никому не принадлежит и просто существует.

Итак, для наблюдения за не-я нужно сесть и сосредото­читься на дыхании, сохраняя спокойствие и ясность ума. Вы наблюдаете, как ум хочет, хочет и хочет, но не отождествляете себя с его устремлениями и не создаете «я». Вы просто рас­сматриваете его, видите, что у него нет прочной основы, и не привязываетесь к нему. Или же вы к нему привязываетесь и затем наблюдаете, как привязанность исчезает. И то, и дру­гое — очень ценная практика. Мы не можем предопределять, что появится в нашем сознании. Все, что мы можем, — изменить свое отношение к происходящему.

Об уме написано множество книг. О нем много говорил сам Будда. После него описывали свой медитативный опыт и многие другие замечательные мастера. Читать эти книги очень полезно — многие из них могут послужить для вас прекрасным источником вдохновения, — но в конце концов необходимо самому заглянуть в свой ум и увидеть содержащиеся в нем истины. Тот факт, что Будда достиг освобождения, не имеет для нас никакого значения, если мы не можем использовать учение Будды для собственного освобождения.

Однажды, общаясь со своими последователями, Будда поднял с земли горсть листьев. «Где больше листьев, в лесу или в моей руке?» — спросил он. Ученики ответили, что в лесу, конечно, больше. И тогда Будда сказал: «То, что я знаю, — это листья в лесу. А то, чему учу, — листья в руке. Я передаю только суть. Но этого достаточно, чтобы вы могли освободиться от страдания».

Учение Будды можно свести к одному наставлению, о котором мы уже упоминали: ни при каких обстоятельствах не привязывайся ни к чему, подобному «я» и «мое». Кто слышал эти слова, тот слышал все учение Будды. Кто воплотил их в практику, тот практикует учение Будды. Кто отведал их плодов, тот отведал плодов учения Будды.

И в сердцевине этих слов та концепция, о которой мы сей­час говорим, — концепция пустоты, или не-я. «Пустота» на санскрите — илуньята. Будда говорил, что он живет в шуньята вичара — доме пустоты. Именно из этого места он учил. Иными словами, ум Будды был пуст.

Все мы на самом деле пусты, так же как и Будда. Нам не нужно ничего менять. Проблема в том, что мы этого не видим.

Ум представляется нам чем угодно, только не пустотой. Человек имеет дело с непрерывным потоком представлений о том, кто он есть, кем был, кем будет, — и принимает эти умственные построения за «я». Подобные представления складываются у нас и об окружающих. Именно поэтому в отношениях людей царит такой хаос, причина которого — в беспорядочном нагро­мождении образов. Когда же этим образам что-то угрожает, мы страдаем.

На Западе люди склонны считать, что образ себя имеет реальное значение и что самореализация означает его транс­формацию. Человек продвигается от убогого образа себя к хорошему, а затем — вне всяких сомнений — к великолеп­ному. Иными словами, он продвигается от ночного кошмара к сладкому сну. С точки зрения медитативной практики любые образы равноценны и одинаково ложны. Когда практикуешь достаточно долго, все твои образы, даже самые любимые, рассыпаются в прах. Ты вообще перестаешь видеть сны. Просыпаешься.

Люди почему-то считают, что путь к счастью лежит через укрепление «я» — нужно сделать его более уверенным в себе, добыть для него побольше денег, обеспечить ему престижное положение в обществе, сделать внешне привлекательным. Практика не возражает против всех этих вещей как таковых. Но когда человек строит из них свое «я», это приводит к стра­даниям.

Будда сказал: «Рождение есть страдание». У этого утверж­дения есть несколько уровней значения. Очевидно, физиче­ский процесс деторождения подразумевает страдание. Кроме того, рожденное тело подвержено всякого рода страданиям, о которых мы уже говорили выше. Но у этих слов есть и более тонкий уровень смысла. Страдания возникают в результате рождения эго. Оно рождается и умирает на протяжении всего дня — всякий раз, когда та или иная ситуация вызывает в нас в новое ощущение «я».

Такое страдание настигает кого угодно. Оно настигает бездомного. Не просто потому, что он голоден, беззащитен и одет не по погоде — все это очевидно, — но и потому, что он отождествляет себя с ситуацией: «Я плохой. Я ничтожество. Я бомж». Подвержены страданиям и богатые люди. В годы великой депрессии в США некоторые настолько отождест­вляли себя со своей чековой книжкой, что, лишившись денег, совершали самоубийство.

В Таиланде я познакомился с одним монахом из Канады. Внешне этот человек выглядел как безупречный монах, но как-то раз он признался мне, что глубоко несчастен. Дело в том, что его целыми днями преследовала мысль: «Я — монах, я — монах». Иногда он бывал доволен этим образом себя — когда думал, что соответствует ему. Иногда же он мучился, когда считал, что не достоин звания монаха. В любом случае, этот образ стал для него обузой.

Человек, который ежедневно отправляется на Уолл-стрит в дорогом костюме, итальянских туфлях и самом роскошном плаще, какой только можно купить за деньги, но не отож­дествляет себя с этими вещами, — свободнее, чем тот монах в скромных одеяниях, для которого аскетическая жизнь стала ловушкой.

Важнейший вопрос данной практики и духовной жизни вообще: «Кто ты?» На первых порах ты отвечаешь штампами, стандартными образами. Но, приглядевшись к ним внима­тельнее, ты понимаешь, что они не выдерживают никакой критики. Все, что ты считаешь собой, приходит и уходит, все это лишено устойчивой сущности. По мере того как подобные образы меркнут, ты обретаешь связь с чем-то непостижимо огромным, глубоким и живым. В этом огромном пространстве можно жить, но дать ему название нельзя. Едва ты даешь ему имя, за это имя хватается эго — и пространство съеживается. Ты снова становишься просто маленьким человечком.

Центральная идея нашей практики — освобождение. И хотя кажется, что данная практика предполагает только индивиду­альную работу, она по сути не эгоистична, хотя вначале дело может обстоять именно так. Эго со всеми его желаниями как раз и является той проблемой, которую мы пытаемся решить.

Достигнув определенных высот в практике, вы обнаруживаете, что работаете не ради себя, а ради всех существ. У нас у всех одинаковый ум, и если ваше мышление станет более ясным и здравым, вы сможете помочь всем.