66. Главный предмет и содержание пророчеств Аггея.

66. Главный предмет и содержание пророчеств Аггея.

Главный предмет пророческих речей Аггея есть построение храма в Иерусалиме по возвращении из Вавилонского плена. Всех речей в книге Аггея четыре: они поразительно кратки и безискусственны, так как произнесены к народу бедному, обремененному заботами о пище, одежде и жилище и в этих заботах оставлявшему без удовлетворения свои высшия нравственные потребности.

Первая речь произнесена в первый день шестого месяца второго года царствования Дария и содержится в первой главе с присовокуплением первого стиха второй главы. Указав повеление Божие — обращать свое слово к вождям народа, Зоровавелю и первосвященнику Иисусу, Аггей обличает неосновательность возглашаемого мнения, будто не пршло еще время строить дом Господень, так как принимающие это мнение сами живут уже в украшенных домах (1:1–4 [1269]). Явное небесное наказание за такое нерадение о построении храма есть безуспешность трудов, так что ни в чем нет ожидаемой прочной выгоды, и выручаемые деньги как будто попадают в дырявые кошельки (1:5–7 [1270]). Итак, пойдите на гору (Мориа), стройте храм, и Я буду благоволить к нему, и прославлюсь, говорит Господь (1:8). Теперь трудитесь вы много, а получаете мало, да и то нередко пропадает на дороге, за Мой дом, который в запустении (1:9). По той же причине свирепствует у вас и засуха (1:10–11 [1271]). Эта речь и присоединенное к ней уверение: Я с вами! говорит Господь, имели надлежащий успех: в том же месяце через двадцать три дня приступлено было к постройке храма (1:12–15 [1272]).

Вторая пророческая речь произнесена в двадцать первый день седьмого месяца того же второго года Дария или через двадцать четыре дня после начатия работ. Она изложена со 1-го по 10-й стих второй главы.

Здесь пророк старается поддержать бодрость в строителях храма, чтобы не боялись происков Самарян, а особенно не падали духом от соображения, что строимый ими храм есть как бы ничто в глазах видевших великолепие прежняго или Соломонова храма (2:2–4 [1273]). Будьте тверды, говорит Господь строителям храма, Завет Мой, который Я заключил с вами… и Дух Мой пребывает среди вас (2:5–6). Еще немного, и Я потрясу небо и землю, т. е. произведу переворот, подобный Синайскому законодательству, или, по толкованию Апостола Павла, пошлю проповедь Евангельскую (Евр 12:22–28 [1274]). Тогда Примиритель (Быт 49:10), т. е. Желаемый всеми народами придет.., и Слава сего последнего храма будет больше, нежели прежнего. Этим пришествием, а не серебром и золотом будет славен храм тот: тогда на месте сем Я дам мир.

В предостережение читателя Богомудрые Семьдесят Толковников присовокупили: и мир души в снабдение всякому зиждущему, еже восставити церковь сию, т. е. здесь разумеется не мир гражданский, которого почти не было во Иудее, часто возмущаемой влиянием сильных завоевателей, но мир внутренний, какой, например, почувствуют строители храма по исполнении своего благочестивого намерения или по окончании работ.

Третья пророческая речь Аггея содержится во второй главе с одиннадцатого по двадцатый стих и произнесена через два месяца после второй. Посредством двух вопросов утвердив ту мысль, что не вещью, а душой живого человека восприемлется и передается как освящение, так и нечистота, пророк напоминает иудеям, что прежде создания храма у них неочищенных (ибо обряды очищения не могли совершаться прежде устройства храма) было упорство и нераскаянность; все шло малоуспешно, и плодов получали они меньше половины против обыкновенного; а теперь ниспошлется благословение небесное на их труды (2:10–19 [1275]).

Четвертая и последняя пророческая речь Аггея изложена в последних четырех стихах второй главы и произнесена вместе с третьей речью в тот же 24 день девятого месяца. В ней излагается обетование особого небесного покровительства Зоровавелю, так что среди всех скудных обстоятельств и переворотов он будет цел и невредим, как печать или перстень на руке (2:21–24 [1276]). Эта речь направлена ближайшим образом против доноса местных сатрапов на Зоровавеля, как на ослушника царских повелений, замышляющего измену (1 Езд 5:1–6, 17 [1277]); а по полному значению слов и выражений относится к дому или потомству Давидову, представителем которого был Зоровавель, и содержит обетование сохранения его среди всех бедствий, которым будет подвергаться Иудея.