Масонская социальная утопия
Масонская социальная утопия
Краеугольный камень идеологии просвещения и масонства «естественный закон» вел «философов» к построениям будущего, вполне напоминающего концлагеря с рабами, заключенными и надзирателями.
«Естественный закон», которым должны управляться люди, составляя сообщества, на самом деле имел мало естественного, зато легко смыкался с теософскими умозрениями на власть, человеческую природу и, в конце концов, имел в своей основе теократический взгляд на общество: сверху «святые цари», а внизу падшие под грузом своих страстей неразумные рабы. Как было выше сказано, «естественный закон» — это учение Торы, каббалы.
Показательны слова Виельгорского о масонских воззрениях на рабство (см. выше), как подчинение «искры» божией в человеке плоти, обуреваемой страстями, которые и следует смирять всяческими внешними утеснительными средствами, в том числе, при наличии у власти каббалистов-масонов, и средствами государственными, полицейскими. В этом вопросе доктрина каббала-гностики об «искре», плоти-тюрьме, наличии среди людей не падших, «святых» цадиков-мастеров, которые и обязаны вести людей через их угнетение к «свободе» от страстей, традиций, религии, семьи и всего, что «наружно» и «телесно», вошла в самое тесное соприкосновение с социальной жизнью народов, породив четко выраженные политические и социальные проекты преобразований всего человеческого общества, ересь страшную по своим последствиям для человечества — ересь утопизма, выражение демонизма.
Эта доктрина легла в основу деятельности Ордена вольных каменщиков; возбуждая совершенно определенную психологическую установку неприятия всего строя жизни, основанного на правилах традиционных и, кстати же, действительно естественных, а не выдуманных по указке цадиков иудаизма, «учителей» каббалы, которым подлинное естество мира и человека было закрыто напрочь самим их учением дьявольских миражей.
Наиболее полно и ощутительно учение о будущем государстве масонов нашло свое выражение в уже упоминавшемся сочинении князя Щербатова «Путешествие в землю Офирскую г-на С., швецкого дворянина», над которым он работал в то же время ( 1783-1784 гг.), когда писал и свое знаменитое сочинение «О повреждении нравов».
Два слова о самом М. М. Щербатове (1733-1790). Он принадлежал по рождению к старинному дворянскому княжескому роду. Родился в Москве и здесь же получил первоначальное образование. Он знал французский, немецкий, итальянский языки, имел представление о политике. экономике, философии, естествознании и даже медицине, собрал самую большую частную библиотеку в России. Как и полагается дворянину, он служил в гвардии, в Семеновском полку, куда был зачислен в 1756 году. а в 1762 году по объявлении манифеста Петра III «О вольности дворянской» в чине капитана вышел в отставку и занялся исключительно литературной и общественной деятельностью, а затем и чиновничьей.
Масонская карьера князя Михаила Михайловича Щербатова началась если не с пеленок, то. по крайней мере. с ранней молодости. Уже в 1756 году его имя называется в числе «гранметров», то есть Великих мастеров, а ему было тогда лишь 23 года. В 1768 году он входил в число руководителей системы «Строгого наблюдения» — в капитул Феникса в Петербурге. В 1770-х годах он посещает ложу «Урания», в числе членов которой были многие видные деятели литературы и театра. Эту ложу посещал и Радищев.
В 1775 году он живет в Москве, пишет свою «Российскую историю» и посещает ложу «Равенства». В конце 70-х князь участвует в работах ложи «Озириса» и «Латоны» в Москве, где, видимо, встречается и с Н. И. Новиковым.
Он прославился как лучший оратор в «Уложенной комиссии», собранной Екатериной II специальным Указом 1766 года для выработки новых узаконении на основе просветительской философии «естественного права» и всеобщего Разума, в коем, по уверению «философов» и Уставов масонов, английских и шведских, все люди согласны. Кн. Щербатов. дворянин московского уезда, стал лично известен императрице, ученице Локка и Гольбаха, и она, радея вполне искренне о литературных и прочих просветительских успехах вверенной ей державы и ориентируясь на своих западных друзей — Дидро, Вольтера, Гримма и прочих, поощряла князя на написание «Истории Российской». Но еще в 1759 году в июльском номере «Ежемесячных Сочинений» (полное название этого журнала было в то время: «Сочинения и переводы к пользе и увеселению служащие») была напечатана его статья без подписи: «О надобности и пользе градских законов». В этой статье можно видеть весь комплекс идей о власти, который развивали масоны на протяжении всего столетия и которые были, можно сказать, вневременными по своей сути, масонской метапарадигмой, порождающей массу теорий во все эпохи и во всех странах, где они осуществляли свою деятельность.
«Человек по собственной своей природе есть волен и подвержен единому лишь естественному закону; но страсти, — пишет Щербатов, — совлекая его с истинного пути, чинят необходимую нужду, чтобы он имел власть над собою, которая бы бдела о исполнении его самого закона (т.е. закона его естества, который нарушается действием стихии страстей. — В. О.), для отвращения им же приключаемого вреда от нехранения онаго».
То же самое писал и Сен-Мартен в 1775 году в своем сочинении: о «развратности воли», мешающей человеку исполнить закон его естества.
Щербатов был за «равенство и братство», но, поскольку существует слабость человеческой натуры, борьбу с ней, борьбу с «развращенностью нравов» — все это должна взять на себя верховная власть, правительство. Но какое, из кого оно должно состоять? Так или иначе, но уже в этой статье от 1759 года, статье, «ставшей результатом чтения тогдашней «модной» просветительной литературы» (см. «Русский биографический словарь». Спб., 1912), Щербатов вплотную подошел к своему идеалу полицейского государства.
Эта идея проводится всей масонской литературой, и ярким подтверждением тому является настольная книга московских розенкрейцеров. как, впрочем, и немецких их начальников, — «О заблуждении и истине» Сен-Мартена. Она вышла в 1775 году, в России появилась не позднее 1777 года и была переиздана масонским издательством Новикова в Москве в 1785 году в переводе П. И. Страхова, будущего профессора Московского университета.
В V главе своего труда Сен-Мартен излагает ту же теорию, что и князь Щербатов. Интересны выводы, к которым приходит Сен-Мартен на основе необходимости утеснения неразумных людей.
Человек от рождения, пишет он, попадает в зависимость от целого ряда обстоятельств. Да и сама «жизнь его не есть ли цепь непрерывных зависимостей... В младенчестве он зависит от родителей, затем от учителей, которые «вооружают его противу заблуждений и приуготовляют ко брани». Долг взрослых, разумных «есть делать над разумным существом его то, что делали они над телом его, когда ощущал он болезни, не будучи в силах ни сносить, ниже избавить себя от них».
Но человек и далее не становится в массе своей самостоятельным, он «осужден пресмыкаться... одни попускают себя в порабощение и падают при бесчисленных камнях преткновения, которыми усеяна сия тина стихийная, другие мужественно и счастливо избегают оных» (Сен-Мартен. «О заблуждениях и истине». М., 1785, с. 259 и далее).
Те, кто избежал пленения своей натуры стихией страстей неразумных, «имеет пред ними все эти преимущества, должен быть выше их и управлять ими».
«Тот, кто предохранил себя (и от затемнения, и от развратности), становится владыкою не только по самому делу и необходимости, но и по долгу. Он должен овладеть (павшим человеком) и не давать ему ни малой свободы в его деяниях как для удовлетворения закона началам его, так и для безопасности и примера общества: он должен употреблять над ним все права рабства и подданничества; права столь же праведные и существенные в сем случае, сколько непонятные и ничтожные во всяком ином обстоятельстве.
Владычество сие не токмо нельзя почитать угнетением и притеснением естественного общества, но должно почитать его твердейшею онаго подпорою, и самым несомнительным средством к подкреплению его как противу злодейств членов своих, так к противу нападений всех его врагов.
Одеянный сим достоинством, поелику не может быть блажен иначе, как придержася крепко тех качеств, которыми приобрел он владычество, старается для собственной пользы устроить блаженство подданных своих...» (ус. соч., 275...)
Правитель должен знать все «основания законов и правосудия, уставы воинского порядка, права частных людей и свои, равно как и то множество пружин, которыми движется государственное управление».
Этот правитель означен как «истинный царь», опирающийся в своей власти на таких же «истинных просвещенных»; он должен «иметь возможность и устремлять взор свой и власть свою простирать и на те части государственного управления, которые ныне во многих державах не поставляются главною целью, но которые в том правлении, о котором мы говорим, должны быть крепчайшим узлом, то есть религия и излечение от болезней... и в художествах, к увеселению ли, к пользе служащих, не может он не наставить на путь и не показать истинного вкуса».
Таким образом, перед нами классический образец самого крайнего тоталитарного государства с правом вмешательства власть имущих чиновников-жрецов во все уголки его жизни. Граждане лишаются права на частную жизнь. Искусство, литература, наука, медицина, то есть здоровье людей, — все ставится под неусыпный контроль «просвещенных» и «сознательных» начальников и их главы — «истинного царя». Этот манифест угнетения человечества никогда не вызывал гневных отповедей со стороны либералов прошлого, о нем никогда, кстати же, не упоминал борец за «свободу человечества» — Герцен. Этот манифест угнетения, принятый за вероисповедную формулу жизни русскими масонами-либералами, был принят и последующим веком. XIX, как руководство, и теоретическое и практическое, к преобразованию мира. Новиков, Шварц, профессора университета изучали книгу Сен-Мартена как своего рода «Коммунистический манифест» или «Майн кампф». Но у Сен-Мартена политика сливается с мистикой власти.
Само свое название московские масоны-розенкрейцеры получили от имени автора «Заблуждения и истины» и стали называться мартинистами.
Но, как мы видели, все эти идеи уже имелись и в статье князя Щербатова. В счастливом государстве — земле Офирской нет никакой религии в подлинном значении этого слова. Но есть нечто, ее напоминающее. Это «естественная религия» иудаизма — поклонение живому существу Натуры. Ведь для масона видимая природа оживляется центральным огнем, мировым Разумом, двуполым по своей природе, великим Гермафродитом.
Общественная молитва офирянами производится в храме, обстановка в котором воспроизводит масонскую ложу. Сам храм построен из «дикого камня». Посредине имеется символ солнца, которому и совершается поклонение офирянами. Символ солнца — это непременный атрибут масонской символики[34]. Он знаменует собой и огонь, и разум, и Иегову, который, обернувшись, с другой стороны, оказывается и Люцифером. Каббалистическое число солнца — 666, и это с несомненностью открывает того, кто скрыт за этим символом. Число Зверя, Сатаны, одновременно указывает и на Иегову, в верности которому клялись масоны-розенкрейцеры в Теоретическом градусе Соломоновых наук «Я, Н.Н., обещаюсь свободно и по добром размышлении Вечному Всемогущему Иегове во всю жизнь в духе и истине поклоняться... Тебе, Единому, да будет честь, о Иегова! Ты начало, средина и конец, ты живой от вечности до вечности. Аминь!» (ОР РГБ, ф. 147, № 102, л. 42 об.) То, что солнце знаменует собой и Иегову, видно из следующего факта. Масон в степени мастера Шотландского Ритуала носил на груди, кроме «блистающей шестиугольной звезды», и изображение солнца, «в котором выгравирован или вычеканен четвероугольник, в оном находится слово Иегова, написанное на еврейском языке» (там же. № 69, л. 30 об.).
Масон поклонялся Единому двуполому огненному Разуму, животворящему природу. Его он звал на помощь, с ним вступал в магические отношения. Этот мировой Разум. Интеллегио, изображался масонами чаше всего в виде пентаграммы, пятиконечной звезды. Это «пламенеющая звезда» масонских лож, утренняя звезда — Денница, Люцифер. Магический свет этой звезды сообщает силу для внутреннего преобразования человека. Что это за преобразование — можно только догадываться, внимательно вглядываясь в происходящее.
Этот ряд сопоставлений и соотнесений, открывающий внутренний смысл масонской символики, открывает одновременно и инфернальный смысл социалистических устройств на демократической подкладке. Оккультная эзотерика со своим символическим фасадом хотя и вполне очевидно присутствует в нашей повседневной жизни, даже просто бросается в глаза, но по удивительной нашей способности к слепоте решительно не замечается и не осмысливается. Печать антихриста легла на наш ум и сердце.
Но продолжим наблюдения. Священник в офирском храме одет в масонский передник, запон, на котором изображено восходящее солнце. Отсюда, кстати, и названия масонских журналов Н. И. Новикова — «Утренний свет», как, впрочем, и «Вечерняя заря», — ведь опускаться солнцу или подниматься — решают начальники Ордена. Офиряне стоят в храме молча, на коленях, а «священник» про себя читает молитву. Не более двух минут продолжается эта молитва-медитация. Она, таким образом, необременительна, но смысл ее огромен. С точки зрения магии — коленопреклонение перед идолом, тем более изображением самого Сатаны означает покорность ему, принесение дани. Первые христиане шли на смерть, на мучения, чтобы только не принести даже формальную жертву идолам. Жертва, самая незначительная, есть признание идола, злой силы, и выражение покорности ему. В этом — мистический и демонический смысл, в частности, партийных взносов в СССР.
Вся эта церемония полностью воспроизводит в то же время молитву Верховному Строителю, Демиургу, Архи-Магу в ученической ложе иоанновского масонства.
По выходе из храма путешественник в землю Офирскую узнает, что священник является офицером полиции, так как эти должности имеют одну цель: исправление нравов офирян. Никаких таинств, вероисповедных истин религия офирян не знает. Все сводится к поддержанию здорового образа телесной жизни и состояния нравов. Идеологическая сфера тоталитарного государства офирян вобрала в себя жрецов идеологии, полицию и правосудие и слила их в одно целое. «Священник», полицейский и судья — эти должности исполняет у них одно лицо, как в СССР всё это сливалось в коммунисте, «исправляющем» общество.
Все процветание земли офирской основано на тщательном контроле за каждым шагом жителей. Полиция обязана знать о каждом дыхании граждан. «Каждый разврат нравов, яко явное непочтение родителям своим, сварливость, жестокие поступки с подданными своими, мотовство, излишняя роскошь» — унимается «благочинными», то есть полицейскими.
Бесконечный и беспощадный контроль за каждым жителем с точки зрения соблюдения «нужных нравов» ставился во главу угла и в других излюбленных сочинениях московских масонов, например, в переведенном с немецкого «Новом Начертании Истинныя Теологии» (1784 г.). «Земля Офирская» — праобраз современных нам государств, в т.ч. США.
Масоны — это «истинно верующие», посредники между Богом и людьми, очищенные уже от страстей. Вспомним, что первые же степени масонства посвящены именно усвоению масонских добродетелей. Скорость усвоения их занимала не более года. Далее шло более глубокое усвоение мистических истин и магии. В «Новом начертании» говорилось от лица Владык всего мира: «Призываю я всех истинно верующих, дабы присоединиться к тому и быть готовыми, ибо я ясно вижу, что сие есть воля Божия и что подлежащее исправление нравов не может иначе совершиться, как через соединенных верующих всякого состояния, которые рассеянными находятся во всех церквах». Если учесть, что рассеянные в церквах — это все те же масоны, члены «вселенской высокой церкви», то смысл будет ясен.
В этой книге находилось и обращение к Владыкам мира, которое так напугало следователя по делу Новикова князя Прозоровского[35]. Он совершенно правильно уловил мысль московских масонов — основать теократическое государство. Во главе — начальник Ордена, он же и «святой царь», рядом те, «кои суть священники», как говорил, обращаясь к «братьям», З.Я. Карнеев, — «вы суть священники и цари», которые «над собою и над всею натурою владычествуют неограниченно» (Вернадский, с. 179). Так же правильно он определил и поиски кандидатуры на роль «истинного царя» — Павла Петровича, наследника престола, которого и воспитывали для этой роли те же масоны. Он был нужен и как законный наследник, ибо мистически он соединял в своем лице власть помазанника Божия и имел от Бога право быть царем, и власть по Ордену, то есть от самого верховного владыки Князя Мира сего — Люцифера. Таким образом, в его лице должна была произойти подмена престола Божия на престол Сатаны.
В программных документах масонов московского кружка, какими могут считаться «Новое Начертание» и «Истина Религии», захват власти мыслился постепенным процессом, в ходе которого Владыки мира, «истинно верующие», будут проникать во все сферы управления государством; «сии верующие соединятся для того, чтобы работать во всеобщем исправлении нравов». Это общество уже подразделено на степени: «святые — главные надзиратели, облагодетельствованные — помощники святых, кающиеся — в распоряжении тех и других».
Одним из главных орудий преобразования общества в нужном направлении должно было стать создание в каждой стране «Патриотического Общества».
Подчеркивается, что «общество верующих»» никакой религии не имеет. Его религия есть чисто практическое «исполнение всех христианских добродетелей и должностей», то есть это «общество верующих», или еще «Народа Божия», или еще «Народа Израиля» должно исполнять требования «естественной религии», каббалы — поклонение идолу Человекобожия в теософской интерпретации, как у Сен-Мартена и князя Щербатова. Перед нами оккультный и социальный идеал Талмуда. Очевидно, что человек, как бог — это мираж, созданный для прельщения человека недоброй силой. Этой силе на самом деле он, купленный тщеславной мечтой, и будет служить.
Для большего уяснения смысла сказанного необходимо обратиться к некоторым основным положениям иудаизма. Для этого обратимся к книге известного раввина Адина Штайнзальца (см. ниже в списке литературы): «Определение иудаизмом еврейской избранности состоит в том, что Израиль был признан стать народом священнослужителей, и весь сценарий его жизни... установлен для достижения этой цели».
«...С принятием Торы в качестве плана своей жизни они взвалили себе на плечи обязанности священнослужения, не ограничиваясь определенным местом или временем, но выполняемого всегда и повсюду» (с. 127). Нелишне заметить, что человек и становится масоном, когда строит свою жизнь по законам иудаизма.
Как известно. Великий мастер масонских лож имеет чертежную доску, на которой он рисует план переустройства всего мира согласно законам Торы. Следуя этому плану, масоны всего мира, интеллигенты, производят «работы» по «совершенствованию и исправлению мироздания». Этот план может быть назван мартинизмом, или марксизмом, или просто «демократией», но в сущности своей он один и тот же:
«Пути к исправлению мира предначертаны Торой... Ибо Тора (в расширительном смысле Тора — это и Танах, и Талмуд, и каббала. — В.О.)— ...практическое руководство к действию, объясняющее человеку, как именно осуществлять задачу по исправлению мира» (Штайнзальц, с. 85). Вот перед нами классическое положение Утопизма всех наименований и времен:
«При этом Тора — более ясное и совершенное проявление Всевышнего, чем мир... Тора служит первоначальным планом мира. Тора и мир неотделимы друг от друга» (там же, с. 116). Конечная цель: гаолам габа, коммунизм.
В иудаизме приобщенный к Торе «должен продолжать работу по завершению и исправлению первоначального творения...» (там же, с. 201), он совершает тикун — «усовершенствование мироздания», он строит мир Коммунизма. В этом слове все: и «рынок», и «демократия», и «прогресс»...
Механический взгляд на человека, мир и Вселенную, отрицание личного Бога как источника нравственной правды влекут за собой и отрицание нравственных и моральных устоев личности и общества, как незыблемых начал всей нашей жизни.