Сравнение нравоучительной и разъяснительной проповедей

Сравнение нравоучительной и разъяснительной проповедей

Сходства между этими двумя методами проповеди включают, кроме всего прочего, тот факт, что обе проповеди произносятся разумными, богобоязненными людьми, которые стремятся накормить порученное им Богом стадо. Оба метода используются подготовленными, красноречивыми людьми, которые проповедуют убедительно и достойно. И, как кажется, оба метода используются Богом для кормления стада, если это позволяют размеры общины.

Однако есть и некоторые различия. Во-первых, как указано выше, есть основное процедурное различие. Разъяснительная проповедь начинается с чтения отрывка из Слова Божьего, расширяет этот текст и затем применяет его к жизни современных верующих.

Нравоучительная проповедь начинается с мыслей проповедника, которые приобретают масштабы проповеди и подкрепляются стихами Писания, подтверждающими определенный пункт проповеди. (Эти различия относительные, а не абсолютные, и могут изменяться в зависимости от личности служителя, а также иногда от проповеди к проповеди у одного и того же служителя.) Во-вторых, часто существуют различия в герменевтических методах. Когда я слушаю нравоучительные проповеди у меня часто возникает впечатление, что: (а) зачитывается стих или отрывок, после чего следует сообщение, которое нельзя было бы извлечь из этого текста, если бы место не было вырвано из контекста, или (б) я слушаю отрывок, который никак не связан с последующей проповедью.

Из этого, однако, не следует, что эйзегетика ограничивается только нравоучительной проповедью, а экзегетика — разъяснительной. Но когда служитель строит проповедь на изложении материала из определенной книги Библии, изучение текста, находящегося до и после данного отрывка, может послужить вмонтированным предохранителем от эйзегетического толкования. Когда же служитель пытается подобрать отрывок для обоснования уже готовых мыслей, существует большое искушение использовать текст, который является вербальной параллелью к этой мысли, а не настоящей смысловой параллелью.

В-третьих, существует различие в библейской авторитетности между разъяснительной проповедью и нравоучительной проповедью. Библейскую авторитетность не следует путать с человеческой убедительностью. Человеческая убедительность зависит от подготовки, красочного использования иллюстраций, интонации голоса, применения электронной аппаратуры и т.д. и не зависит от вида проповеди — будь-то разъяснительная или нравоучительная проповедь. Однако нравоучительная проповедь, независимо от человеческой убедительности, остается в сущности передачей слова от человека к человеку. И хотя проповедник может быть очень уважаемым своей общиной, его психологические, социальные или политические теории вынуждены конкурировать с сотнями других «авторитетов», влияющих на его общину.

Но когда служитель говорит с авторитетом Бога — «так говорит Господь» — он излагает Его Слова. Поразительный авторитет Моисея, Иеремии, Амоса, Петра и Павла был основан на том, что они провозглашали слова, будучи движимы Святым Духом (2 Пет. 1,21).

Мы никогда не будем иметь такого Божественного авторитета, если будем использовать методы популярной психологии и подкреплять свои разглагольствования стихом из Слова Божьего. Единственный метод получить авторитет фразы «Так говорит Господь» — это вернуться к изложению Его Слова.

Наконец, в Писании нет обетования того, что Бог благословит человеческие нравоучения. Однако Бог обещает благословить провозглашение Его Слова:

«Как дождь и снег нисходит с неба и туда не возвращается, но напояет землю, и делает ее способною рождать и произращать, чтоб она давала семя тому, кто сеет, и хлеб тому, кто ест: Так и слово Мое, которое исходит из уст Моих, — оно не возвращается ко Мне тщетным, но исполняет то, что Мне угодно, и совершает то, для чего Я послал его» (Ис. 55,10-11).