Вавулиотис Василиос, Халкида

Вавулиотис Василиос, Халкида

Я познакомился со старцем Паисием, когда он переехал из келлии Честного Креста в Панагуду. В первый же день нашего знакомства он произвел на меня колоссальное впечатление, и я сказал себе: «Этот монах особенный».

Как?то раз я взял благословение у отца Паисия и построил в Халкиде церковку во имя Василия Великого. Старец говорил, что это его церковь, и не только потому, что дал мне благословение на ее постройку, но и потому, что, как и Василий Великий, был родом из Каппадокии.

Однажды я пришел к старцу и увидел рядом с его келлией юношу, который кричал: «Отче, отче, открой!» Я тоже подошел к калитке, но старец, несмотря на крики, не открывал, давая нам немного подождать. Когда мы успокоились и набрались терпения, он вышел и открыл нам. «Добро пожаловать, уроженец Кесарии, — сказал он мне. — «А тебе, дорогой, не идет носить имя Ангела и быть атеистом !» — сказал он юноше. После этого мы зашли в келлию, и я сказал старцу то, что хотел, поклонился и ушел. На следующий день я встретил этого юношу в Карее и спрашиваю: «Что произошло? Что тебе сказал старец?» — «Лучше и не спрашивай, — говорит он. — Я и в самом деле ни во что не верил, но теперь я озадачен. Теперь буду все время ходить к старцу». Кажется, его звали Серафим.

Я рассказал старцу о своих внуках и спросил его: «Нужно ли мне их драть за уши?» Он ответил: «Не надо, не надо. Видишь, там у меня помидоры, привязанные к колышкам? Я привязал их не проволокой, а тряпочкой». Он имел в виду, что с детьми нужно обращаться нежно. Там был еще куст. Я увидел, что под ним что?то краснеется. Мне стало любопытно, и я спросил, что это такое. Он ответил улыбаясь: «Там мой холодильник!» Было лето, и он положил туда несколько помидоров.

Как?то старец Паисий сказал: «Уклонение от самоотдачи и жертвенности приводит современного человека к запутанности, мучениям и безысходности. Источником самой большой радости для человека является жертвенность, которая есть проявление любви.

«Свобода необходима для человека, но нельзя ею злоупотреблять. Экологи ратовали за то, чтобы выпустить львов на свободу из зоопарка, — шутя говорил старец некоторым сторонниками полной свободы. — Однако я узнал, что, когда львов выпустили, первыми, кого они съели, были эти экологи…»

«Замысел Божий заключается в том, говорил отец Паисий — чтобы использовать зло, порождаемое сатаной, так, чтобы оно в конечном итоге оборачивалось добром».

Однажды в зимний день, находясь на Афоне, я решил спуститься от Карей к старцу Паисию. Перед тем я стал спрашивать находящихся вокруг, не хочет ли кто?нибудь пойти вместе со мной. Вызвался один человек лет тридцати. По дороге, разговаривая, я узнал, что он — выпускник Университета Пандио, абсолютно равнодушен к духовным вопросам и не принадлежит никакой религии. Он даже издевался над верующими. «Ну, пойдем посмотрим, что это за старец», — рассуждал он в таком духе. Он был из Яницы. Когда мы подошли к калитке с нижней стороны сада, старец открыл нам и ввел нас к себе в келлию. Была зима, и шел снег. Он угостил нас инжиром и не успел еще ничего сказать, как к нему обратился молодой человек, говоря, что слышал от многих, будто старец обладает знанием о людях, которые к нему приходят. Старец с большой любовью, чуть улыбнувшись, ответил ему: «Ты боишься, что я сдам тебя в полицию или опозорю? Я этого не сделаю, потому что ты исправишься». Молодой человек побледнел и замолчал. Я остался ненадолго со старцем и, закончив беседу, спросил молодого человека, не хочет ли и он с ним поговорить. Но тот отказался. На обратном пути он казался абсолютно изменившимся. Он сказал мне: «Господин Василиос, я не стал сегодня говорить со старцем, но обязательно пойду к нему завтра. Слова, которые он сказал мне, потрясли меня, я понял, что это не простой монах». С тех пор я его не видел, но надеюсь, что он встал на путь покаяния.