Иерей Евангелос Анастасиу, Серрес

Иерей Евангелос Анастасиу, Серрес

Я познакомился со старцем Паисием 15 марта 1975 года — с моими учениками мы посетили его на Святой Горе. Среди них были нынешний митрополит Иерапетры Евгений, отец Харалампий из монастыря Кастамонит и отец Теологос Тсиридис из Лити под Салониками.

Мы прибыли в монастырь Ставроникита и оттуда направились к келлии отца Паисия. Я много слышал до этого о старце и теперь очень хотел побыстрее услышать, что скажут его святые уста. Через полчаса мы пришли к его келлии Честного Креста, но старец отсутствовал. Мы взяли угощение, которое было на дереве, и стали беседовать. В скором времени показался старец, волоча за собой ветку. Мы подбежали к нему, и он благословил нас. Радость наша была велика. Простой, скромный, бедный, нестяжательный, святой. Мы зашли в его лачугу. Обращаясь к одному из нас, он сказал: «Ты, будущий богослов, садись там». Его имя было Теологос[11]. Мы все собирались стать священниками. Велики были его любовь и гостеприимство, оказанные нам. Мы просидели с ним два с половиной часа и сполна вкусили его святости. Я записал многое из того, что он нам сказал. Он сосредоточился на главном: верить–любить–жертвовать собой. Он сказал, чтобы мы имели любовь ко всем: и к язычникам, и к безбожникам, и к животным. Он рассказал, что шакалы приходили к нему ночью и он их кормил. Одна птичка упала в ведро, и он ее спас. Он нам рассказал и о змее, которая была у него для компании. Чтобы полюбить змею, мы должны поставить себя на ее место. То же самое надо сделать, чтобы полюбить человека. Потом он говорил с нами об умерших, которые находятся в «тюремной камере», и мы обязаны давать им облегчение с помощью заупокойных служб и наших молитв. Диавол принимает разные образы, и мы его видим. Мы не должны обвинять и осуждать никого, только самих себя. Он сказал, что эгоизм — корень всех страстей. Посоветовал нам держаться подальше от психологии и психоанализа, сказал, что одна только мирская мудрость может привести человека к погибели. Человек должен воспитывать в себе благочестие.

Наша первая задача — спастись от страстей. Затем, если сможем, с помощью Божией, можно помогать и другим. Велика будет наша награда, если мы поможем хотя бы одному человеку. Священник должен заниматься в первую очередь духовными делами. Не нужно суеты, не нужно переживаний. Во всем должно полагаться на Бога. Наша работа и наше внимание, как священников, должны быть сконцентрированы на приходах. Перед молитвой, чтобы прийти в себя, нужно немного почитать. Какой?нибудь яркий отрывок из духовной книги. В нашей жизни ум должен быть прилеплен к Богу. Рассеивание ума не полезно.

Прежде чем расстаться, он сделал нам подарок и записал наши имена. То, что мы почувствовали тогда, в возрасте двадцати двух лет, от общения с ним, было удивительно.

Много лет спустя, в 1993 году, уже будучи священнослужителем, я посетил его вместе со своим двенадцатилетним сыном в Панагуде. Был июль. Когда мы его увидели, он беседовал с каким?то молодым человеком. Мы сели и стали его ждать в архондарике под открытым небом. Когда он закончил разговаривать с молодым человеком, мы взяли благословение и сели беседовать. Тогда я еще жил в деревне Газоро, но уже построил дом в городе Серресе и думал, когда переехать. Когда я сообщил об этом своему духовнику, он сказал мне, чтобы я помолился. Старец спросил меня: «Что там этот бес делает?» Я был потрясен. Я понял, что он имел в виду колдуна Христоса, который был у нас в деревне и прельщал людей. «Что же он может делать, Геронда? — ищет простодушных». — «Тебе хорошо быть там, где ты есть», — сказал он мне, прежде чем я успел рассказать ему о доме. Он дал мне ответ на два вопроса, с которыми я к нему пришел. Именно об этом я и хотел его спросить. Я не посмел задавать ему других вопросов. Мой сын был потрясен. Он смотрел то на старца, то на меня. Потом мы вспомнили некоторых знакомых, которые были у него в Газоро. В это время пришел некий священник. Старец Паисий спросил его: «Ты откуда?» — «С Крита, Геронда», — ответил тот.

«Сколько лет ты уже священник?» И тот, чтобы не называть свой возраст, спросил: «А вы, Геронда, сколько лет мне дадите ?» — «Я даю тебе одну неделю священства!» — «Нет, Геронда, не одну неделю. Я уже тридцать лет священник». — «По тебе не скажешь, — заметил старец Паисий. — Мне кажется, ты одну неделю не брился…» Его борода была очень коротко подстрижена. Старец хотел таким образом донести до него, что его вид не соответствовал годам его священства.

Таков мой опыт общения с покойным старцем Паисием.