Глава 19

Глава 19

Как вам уже известно, в период между 1985 и 1988 годами я часто посещал Кембриджский университет, встречаясь со студентами Тринити Колледжа, Кингз Колледжа, Уолфсона, Люси Кавендиш и других, и проводил там сеансы регрессии. В этот раз я должен был выступить в почитаемом всеми Крайст Колледже. Описание событий того вечера мне хотелось бы предварить небольшим рассказом об этом чудесном городе, несмотря на то, что в одной из прошлых жизней мне довелось утонуть в местной речке. Обиды за это не держу.

У любого, кому посчастливилось побывать здесь, а тем более жить или учиться, есть свой Кембридж. Сказать, что Кембридж — это университетский город, всё равно, что назвать Моцарта неплохим мелодистом, Шекспира — сочинителем историй, Ньютона — автором каких-то теорий, а Чарльза Дарвина — человеком, склонным к задумчивости.

Кембридж расположен в загадочной, потерявшей счёт времени сельской местности Фенланд, в графстве Кебриджшир. Здесь веками жили творческие любознательные люди, но Кембриджу и сегодня есть, что предложить каждому новому поколению. Город полон контрастов — старинные здания, античная резьба, тёмные узкие проулки соседствуют с просторными лужайками, зелень которых дождь делает серой, а временами они подсвечиваются солнцем или выбеливаются снегом. Красота садов, окружающих колледжи, услаждает взгляд и умиротворяет душу. Церкви, в круговороте осенних листьев, приглашают укрыться за их стенами от повседневной суеты. Река Кэм, укутанная холодными туманами или сонная от летней жары, ведёт за собой по сельским закоулкам. Все вместе создаёт неизменное и, в то же время, постоянно меняющееся лицо города, такое же старое, как далёкие пережитые им столетия, и такое же молодое, как его грядущие годы. Остановись и присмотрись внимательнее, а ещё лучше, прислушайся — и город поведает тебе бесконечное число историй из своего прошлого, настоящего и будущего. Эти истории живут в его колледжах, садах, в реке и во всём, что и составляет саму сущность Кэмбриджа. Вековая история, которая всё ещё творится у тебя на глазах, жизнь такая постоянная и такая изменчивая для всех, кто прожил её, живёт ей, или, подобно мне, рассказывает о ней — насколько же она необычна!

Когда я впервые пересёк мостовую перед входом в Крайст Колледж, я даже и не догадывался, какая великая честь выпала мне, необразованному человеку — выступать перед этими молодыми интеллектуалами, делиться с ними той мудростью, которую в отличие от них я не зарабатывал годами учёбы, но которая по воле судьбы буквально свалилась мне на голову. В этих священных стенах, воздвигнутых в 1356 г., хранятся редчайшие средневековые манускрипты, среди которых жемчужиной считается Кентерберийские Евангелия, которые привёз в Англию Св. Августин, направленный сюда римским папой Григорием в 597 г., с тем, чтобы обратить британцев в христианство. Я изрядно переживал, но всё же надеялся, что смогу внести свою лепту в эту сокровищницу знаний.

Около 150 студентов Крайст Колледжа, взволнованных перспективой участия в регрессии, шумели и накаляли атмосферу. Подогревали её и слухи о тех необычайных историях, которые происходили на моих предыдущих сеансах. Вся эта суета, казалось, никак не касалась молодой женщины, лет около 30 от роду, которая сидела на первом ряду, как раз напротив меня, и не переставала хмуриться. Я изо всех сил старался не обращать на неё внимания, потому что в любой аудитории всегда находится человек, относящийся к происходящему с максимальным недоверием, особенно если предмет разговора противоречит его системе ценностей или верованиям.

Я рассказал о том, с чем мне довелось столкнуться за последние пять лет. О том, как, с помощью моих экспериментов, мне удавалось отслеживать историю души от её рождения до воплощения в теле человека, а также её эволюцию до более «возвышенных форм жизни», а временами, наоборот, деградацию до самых примитивных форм. Я продемонстрировал насколько неизменной была подобная последовательность событий, вне зависимости от расы или веры испытуемого.

На протяжении всего моего рассказа, скучающая девушка из первого ряда чего только не делала, чтобы вывести меня из себя — морщилась, зевала, что-то бормотала себе под нос, ухмылялась. Несколько раз я уже порывался сказать: «Если вам не нравится, пойдите куда-нибудь ещё.

К чему бесполезно тратить время?», чего всё же не сделал, и она осталась.

И вот началась вторая часть моего выступления, во время которой я провожу коллективную регрессию. Я объявил, что те, кто не хочет принимать в ней участия могут просто сидеть и наблюдать за остальными. В регрессии решили участвовать почти 90 % присутствовавших.

В тот момент, когда все оказались в прошлых жизнях, девушка вдруг прекратила хмуриться, на секунду закрыла глаза и сразу же открыла — вид у неё был чрезвычайно взволнованный. Она несколько раз закрывала глаза, буквально на секунду, и с каждым разом выглядела всё более и более встревоженной. Когда, наконец, все участники регрессии вернулись в обычное состояние бодрствования, она вдруг закричала «Спасите! Спасите меня!», напугав всех своим криком.

Я понял, что девушка, на протяжении всего сеанса, не осознавая этого, то входила, то выходила из транса, и, несмотря на то, что мне очень не понравилось её поведение во время презентации, я решил прийти ей на помощь и увёл её в отдельную комнату, чтобы помочь ей сохранить достоинство. Мне удалось вернуть её в состояние, вызвавшее столько страданий.

«Спасите меня, спасите! Я горю!» — вновь закричала она.

Её сжигали на костре под злобные, полные ненависти крики толпы: Ведьма! Сжечь её! Ведьма! Сжечь её!

Я помог ей быстро пройти через смертный опыт, очистил её тонкое тело от травмы и помог ей вернуться в почти святые стены Крайст Колледжа.

Ещё несколько мгновений она проплакала, но не более чем через минуту она окончательно пришла в себя и впервые за весь вечер улыбнулась.

Почувствовав, что она пришла в себя, я не смог удержаться от сарказма, хотя и в очень мягкой форме:

 — Ну, вот вы и улыбаетесь! А тот бедолага преклонных лет, который вытащил вас из огня, весь вечер был пригвождён к позорному столбу. Ну, что вы на это скажете?

 — Мне так стыдно, — ответила она. — Целью моего прихода сюда сегодня было посмотреть, как вы опозоритесь. Видите ли, я — новообращённая христианка, и верю в то, что регрессия это проделки дьявола. В Библии нет ни слова о реинкарнации, не говоря уже о возможности возращения в прошлую жизнь, или о том, что у животных тоже есть души — это уж слишком!

 — Вы и сейчас продолжаете так думать?

Она задумалась, а потом произнесла:

 — Нет. Я на самом деле чувствовала пламя костра и ненависть толпы. И эта ненависть обжигала меня не меньше огня.

 — А кто были эти люди? — поинтересовался я, хотя в этом и не было необходимости. Я уже знал ответ.

 — Христиане. Ну, так называемые христиане. Они считали меня ведьмой, потому что я хорошо знала травы и прочие подобные вещи, и они убили меня за то, что я помогала своим соседям и знакомым, всем кто обращался ко мне.

В голове моей зазвучали слова песни, которую часто напевала моя бабушка «Расскажи мне вновь эту старую сказку».

 — Ну, теперь вы понимаете, почему вы стали фанатичкой в этой жизни?

Она задумалась:

 — Нет.

 — Подсознательная память об этом событии заставляет вас искать убежища у той же самой догмы, потому что в глубине души вы всё ещё боитесь, что вас снова могут сжечь, если вы выступите против неё.

Она кивнула. Кроме того, она с лёгкостью согласилась с моим предположением, что в этой жизни она боится огня и больших, шумных скоплений людей.

Чтобы объяснить ей свою позицию, я сказал, что ничего не имею против того, что она христианка. «Это прекрасно, но, пожалуйста, постарайтесь понять, что переселение душ имеет отношение ко всем без исключения. Вам, наверняка, знакомо выражение, что некоторые вещи имеют место быть, вне зависимости от того, верим мы в них или нет. А сейчас, в качестве „искупления вины“, вы выйдете и расскажете всем о том, что с вами сегодня произошло. Начиная с того момента, как вы пришли сюда, надеясь на мой провал, до вашего удивительного путешествия по тропинкам вашей памяти».

Так она и поступила, и остаток вечера прошёл отлично. Интересно, рассказала ли она о необычайных событиях того дня своим единоверцам, или так и оставила эти воспоминания при себе?

* * *

На моё первое выступление в Тринити Колледже пришло около 250 человек, и не успел я закончить свою речь, как один парень подскочил со своего места и прокричал:

 — Всё это — полная туфта!

 — Скажите, что вы здесь изучаете?

Он с гордостью ответил, что он — учёный.

 — И чем же занимаются учёные? Насколько пристрастны они при проведении научных экспериментов?

 — Естественно они беспристрастны, — последовал ответ, а по выражению его лица было видно, что он считает меня полным идиотом.

 — Тогда выйдите, пожалуйста, вперёд, и мы с вами беспристрастно проведём эксперимент.

Я немного волновался, потому что при проведении регрессии, я стараюсь выбрать из аудитории тех людей, которые легко входят в транс, что немного облегчает мою работу. Конечно же, я совершенно не представлял, удастся ли это молодому забияке — ведь в противном случае весь вечер может пойти под откос, как гружёный товарняк, именно в тот момент, когда люди уже возложили на него надежды. Но, раз уж мы сцепились рогами, дуэль должна была идти по моему сценарию, и уже через мгновение голова нашего учёного поникла, и он вошёл в транс, подчинившись моей команде, которая беспрепятственно достигла его незащищённых ушей.

Атмосфера была до предела наэлектризована, и я повёл его в прошлое, с лёгкостью переходя от одного удивительного воплощения к другому, до тех пор, пока кое-что не привлекло моего внимания.

 — Итак, где вы сейчас?

 — Я живу в деревне Аскригг, в Йоркшире.

 — Это прекрасно! — воскликнул я. — И чем вы там занимаетесь? У вас есть какая-нибудь работа?

 — Я — викарий, ответил он с той же гордостью, с которой совсем недавно объявлял, что он учёный.

 — Сэр, вы наверняка, неплохо начитаны? — поинтересовался я.

 — Ну, естественно! — в его интонации отчётливо слышен был намёк на то, что я беспросветно туп.

 — Тогда вы наверняка знакомы с теорией переселения душ или реинкарнации?

Его ответ прозвучал так, как будто он разговаривал с куском дерьма, прилипшим к его подошве:

 — Ещё бы я не был с ней знаком.

 — Верите ли вы в неё, преподобный?

 — Это дьявольская выдумка, совершенно недостойная обсуждения. Конечно же, не верю!

Аудитория взорвалась от смеха. У всех на глазах, он только что заявил, что исповедует одну веру, при этом находясь в абсолютно противоречащей ей ситуации, пусть даже пребывая в трансе.

Я немедленно попросил аудиторию прекратить смех, потому что совершенно не хотел беспокоить моего подопечного, учитывая, в каком обострённо-чувствительном состоянии он находился. Хотя, конечно, удержаться от смеха было действительно непросто.

Когда он вернулся в сегодняшний день, я смиренно обратился к нему с предложением при проведении экспериментов принимать в расчёт Бога, потому что, возможно, именно Он и есть та неизвестная величина, которую все мы пытаемся вычислить и определить: великий беспристрастный учёный, создавший бесконечное разнообразие явлений, которое сегодня мы называем материальной вселенной.

Предчувствуя приближение очередного момента, достойного мыльной оперы, я обратился к аудитории.

 — Он — источник всего сущего, поэтому знать Его — значит знать всё. И об этом говорит вам не просто какой-то никому неизвестный последователь Харе Кришна, об этом заявляли такие учёные и философы как Эйнштейн, Декарт, Эмерсон, Сократ и Платон, поэты и провидцы Теннисон и Шелли. А не только такая необразованная личность, как ваш покорный слуга.

Он очень внимательно выслушал моё обращение и заявил, что с этого самого дня, он никогда не будет судить о книге по обложке, и всегда будет стараться проникнуть в суть глубже, чем ему позволяют его предрассудки. Аудитория зааплодировала и оживлённо поддержала его выступление. Это было начало очередного вечера, который многих заставит задуматься.

Закончили мы около полуночи, так как появилось большое количество желающих поговорить о теории реинкарнации.

Иногда я очень уставал, и по пути домой в Эссекс, мне приходилось прилагать немало усилий, чтобы не уснуть за рулём на шоссе М11. Если же я был не слишком утомлён, я выбирал более длинный путь, в объезд по А12. Меня очень занимали слухи о том, что над А12 нередко видят НЛО, и мне очень хотелось самому проверить эти слухи, а поскольку, я был в свободном полёте, может даже прокатиться на одном из них над Эссексом.

К сожалению, мне ни разу не повезло в этом деле, во всяком случае, именно так я думаю, но у меня было два клиента, которым примерно с год назад удалось пережить нечто удивительное на этой асфальтированной полоске земли, которая так вдохновляла меня на ночные вылазки.

В середине 1980-х Том и Ева пришли ко мне в клинику на Виктория Роуд. Хотя в ведической литературе содержатся многочисленные рассказы о существовании того, что мы сегодня называем НЛО, описания живых существ, управлявших ими, а также миров, из которых они явились, всё же в то время мне мало что было известно об этом. И, хотя временами мне попадались истории о людях, похищенных НЛО, ко мне лично это не имело никакого отношения. Мои знания по этому предмету были чрезвычайно скудны. В то время я ещё не читал «Шримад-Бхагаватам», где рассказывается об этих летательных аппаратах, называемых виманами.

Том и Ева показали мне маленький, чёрный, почти шарообразный камень и спросили, что я о нём думаю. Не успел я взять этот камень в руки, как в то же мгновение я почувствовал слабость, как будто бы все силы разом оставили меня. Я быстро положил этот опасный объект на стол и предупредил их: «Будьте очень осторожны с этим камнем. Он обладает сильной негативной энергией, и я вам советую как можно скорее от него избавиться».

Видно было, как Том погрустнел от такой перспективы. Я объяснил им, что я почувствовал, держа камень в руках, и они вышли из клиники, явно расстроенные тем, что я не сумел оценить их приобретение по достоинству. Через три месяца они явились снова, на этот раз с вопросом, сколько времени должно уходить на дорогу из Ипсвича в Саффолке до Ромфорда, в котором они жили. Как странствующему музыканту мне не раз приходилось ездить по шоссе А12, поэтому я ответил им, что на эту дорогу должно уходить максимум два часа.

 — Последний раз нам понадобилось 9 часов, чтобы добраться в Ромфорд.

Я не имел понятия о том, чего они хотели и поэтому стал задавать обычные для такого случая вопросы: уверены ли они, что не останавливались по пути? Не принимали ли они в тот вечер наркотики? Не находятся ли они в данный момент под наркотическим опьянением (учитывая их последний странный визит)?

Ответом на все вопросы было категорическое «нет». Через десять минут они ушли, так и не объяснив цель своего визита.

На следующий вечер нас с женой пригласили на обед к Доктору Леонарду Уайлдеру, в Борэмвуде, в графстве Хертсвордшир. Леонард и Джоан, его жена, немного позже нас стали преданными, но поскольку и мы, и они были не самыми молодыми семейными парами в Сознании Кришны, между нами было довольно много общего. Леонард был дантистом, а Джоан — пианисткой с классическим музыкальным образованием. Я похвалил многочисленные таланты Джоан, но Леонард заметил, что это ещё не всё. Ко всему прочему, она является редактором известного журнала про НЛО.

 — Как интересно! — в один голос воскликнули мы с Шачи.

 — Джон, ты что-нибудь слышал о той паре из Харольд Хилла, которую похитили на А12?

 — Про Тома и Еву?- мгновенно выпалил я.

Нет, это были не Том и Ева, но прочитав в журнале статью, я понял, что обе истории чрезвычайно похожи друг на друга. Эта пара ехала по шоссе А12, причём по их утверждению без остановок, пока они не оказались в густом тумане, где машина сразу же заглохла. Им удалось вновь завести её. Больше они не помнят ничего примечательного, за исключением того факта, что поездка заняла на несколько часов больше, чем обычно.

Решив, что не стоит придавать этому слишком большое значение, они продолжали жить обычной жизнью. Но неожиданно их взаимоотношения испортились, да так, что они начали постоянно ссориться. Их семейный доктор посоветовал обратиться к психотерапевту, и они оказались у Леонарда на сеансе гипнотерапии. Во время сеансов выяснилось, что их похитело НЛО.

Вооружившись этой ценной информацией, я решил разыскать моих знакомых путешественников с А12, и спросить, смогу ли я как-нибудь заглянуть к ним вечерком, чтобы попытаться разобраться с их проблемами раз и навсегда.

Мы обо всём договорились и встретились через неделю в их магазине на Виктория Роуд, всего в нескольких сотнях ярдов от нашей клиники. Они радостно приветствовали меня и мою любопытную дочку Пию, и мы сразу перешли к делу.

«Мне кажется, я знаю, куда пропали те несколько часов, которые вы потеряли по дороге из Ипсвича, но для того, чтобы поделиться с вами этой информацией, мне нужно, чтобы вы мне полностью доверяли. Если я сам расскажу, что с вами произошло в тот вечер, я навяжу вам своё мнение, поэтому я хочу, чтобы вы оба участвовали в регрессии, ведь в тот вечер вас тоже было двое».

Согласившись с моим предложением, они поудобнее устроились в креслах, мы приглушили свет и начали...

Моя дочь может засвидетельствовать то, что произошло во время этого сеанса. Ни с того, ни с сего, за окном зашумел очень сильный ветер. Собаки, которые находились на втором этаже, вдруг заметались по лестнице. Может быть, это было совпадением, но Тому показалась, что это уж слишком, он вышел из транса и заявил, что ему всё это не нравится, и что ему страшно.

Ветер не унимался, но Ева оказалась более крепким орешком, и продолжала погружаться в транс всё глубже и глубже.

Когда она была готова, я перенёс её в тот самый вечер, и она рассказала мне, что сидит на пассажирском сиденье в машине, которая едет по шоссе А12. Чувствовала она себя прекрасно, была совершенно расслаблена и мечтала поскорее оказаться дома, как вдруг неожиданно раздался её крик: «Том! Смотри! Ты сейчас собьёшь этого мужчину! О, Господи, по-моему, ты сбил его... Тормози! Останови машину!» И Пия, и Том были совершенно потрясены таким поворотом событий.

Ева продолжала: «Том остановил машину и пошёл посмотреть, что случилось с мужчиной. Его не было слишком долго, и я решила узнать, куда же он запропастился. И тут я услышала низкий, гудящий звук, доносящийся из-за живой изгороди. Я заглянула через неё, а там, о Господи, это...»

Я обратил внимание на то, что в течение двух последних минут Том что-то лихорадочно записывал, и в этот момент он сунул мне этот листок прямо под нос.

Ветер снова усилился. Собаки уже не лаяли, теперь они выли. В комнате стало холоднее, несмотря на то, что было включено отопление.

«Не сейчас, Том», — подумал я. «Я не могу читать твои записки в тот момент, когда Ева собирается мне сообщить нечто важное». Я неохотно бросил взгляд на листок и понял, что это не список вопросов, а рисунок.

На рисунке был изображён необычный НЛО, с отставленными назад крыльями.

Как раз в этот момент Ева воскликнула:

 — Это космический корабль!

 — Как он выглядит?

 — Я никогда не видела ничего подобного. У него отставленные назад крылья.

Том упал обратно на кресло, а у Пии на лице было написано, что всё это, конечно, ни в какие ворота не лезет, но всё равно ужасно интересно, и сидя на поручне кресла, она с нетерпением ожидала нового захватывающего поворота событий.

 — Из-под корабля виден свет, и в этом свете я вижу силуэт, похожий на человеческую фигуру... О, Господи, он тоже увидел меня. Он делает знак, чтобы я подошла к нему. Он зовёт меня, хотя и не говорит ни слова. Я должна идти. У меня нет выбора. Нет выбора...

Она видит пришельца и неуклонно направляется к нему. Ева говорит, что у него человеческий облик, с лицом, похожим на окно эпохи короля Георга, а из того места, где должны быть глаза, льётся свет. Хотя он одет в серебристую, похожую на фольгу униформу, она уверена, что его тело покрыто выступами и неровностями, похожими на огромные бородавки. Их обоих освещает свет с корабля, который «втягивает» их внутрь.

Затем она увидела себя пристёгнутой к плоской поверхности, освещённой мерцающим неоновым светом из трех машин, которые были похожи на чёрные кожаные почтовые ящики, а свет проникал через отверстия, в которые кладут корреспонденцию.

Через некоторое время она поняла, что свет изменяется вслед за её мыслями и чувствами, и что он рождает в её голове определённые мысли и заставляет испытывать определённые чувства. Но позже Ева осознала, что всё было с точностью до наоборот и что, когда она о чём-нибудь думала или что-то чувствовала, машины считывали её чувства и мысли, как бы сортируя её эмоциональные и ментальные состояния.

Ей нелегко было вспомнить всё, что происходило в тот вечер, потому что её сознание то отключалось, то она вновь приходила в чувства, но Ева поняла, что они сделали что-то с её репродуктивной системой. Она догадалась, или почувствовала, что они взяли у неё яйцеклетку.

Когда стало ясно, что она больше ничего вспомнить не может, я спросил, каким образом она оказалась в машине, и она сразу же воскликнула:

 — А, так вот как они сделали это!

 — Что ты хочешь этим сказать?

 — Как только я оказалась в машине, они внушили мне, что свет, освещавший меня из-под корабля, на самом деле был светом полной луны и что это всё, что я должна запомнить. Да, именно так они и сказали, хотя никакая это была не луна, это было круглое отверстие на брюхе корабля. Я помню, что когда машина снова поехала, я всё время спрашивала у Тома, видел ли он красивый свет полной луны. Но он тоже не мог сказать ничего вразумительного и в ответ только бормотал что-то неразборчивое.

Несомненно, что Тому тоже пришлось пережить нечто подобное в тот вечер, но в этот раз нам так и не суждено было выяснить, что именно. Пережитое сказалось на Томе совсем иначе, чем на его жене. В то время как Ева, казалось, испытывала облегчение, Том был совершенно раздавлен этими воспоминаниями. Для меня всё это тоже было слишком необычно. Я отправился домой, и принялся искать упоминания о подобных явлениях в ведической литературе, и оказалось, что «Шримад-Бхагаватам» прямо-таки изобилует подобной информацией. Тем, кто интересуется этим предметом, могу порекомендовать очень содержательную книгу Ричарда Томпсона «Инопланетяне».

На следующий день, по пути на работу, я решил заглянуть к Тому и Еве, чтобы узнать, пришли ли они в себя после воспоминаний. Меня встретил озабоченный Том, который что-то искал в машине.

 — Как дела, Том?

 — Отлично, — ответил он, не прекращая поисков. — Я пытаюсь кое-что найти и, думаю, тебя это очень заинтересует. Тебе следует это знать. После вчерашнего вечера я понял, что должен во всём признаться тебе. Я ищу тахометр, из своего грузовика. Пришла пора сказать правду. Вчера я не мог этого сделать, и не потому, что я испугался. Ну, в общем, со мной такое уже случалось. Меня похищали. И не раз.

 — НЛО?

 — Да. Я ищу тахометр из грузовика, потому что он является доказательством того, что грузовик перемещался.

 — Куда перемещался? — думаю, что моё замешательство понять было несложно.

И Том рассказал мне следующее:

 — Однажды ночью, несколько лет назад, я ехал по М4. Было около двух часов. Дело было зимой. Я помню, как этот парень вытянул руку, пытаясь остановить машину, было очень холодно, и когда я проехал мимо него, то заметил, что он без куртки. Я подумал, что вероятно у него что-то случилось. В ту ночь я сделал две вещи, которые раньше никогда не делал. Во-первых, я никогда не подвожу автостопщиков, потому что это может быть опасно. Неизвестно почему в тот раз я остановил машину. Мне даже самому не верилось, что я остановился. Парень залез в кабину, и я спросил, всё ли у него в порядке. Он сказал, что да. А я спрашиваю — у тебя что, машина сломалась, а он так беззаботно мне отвечает: «Нет». А ещё, я даже не спросил, куда он едет. Через некоторое время у меня страшно разболелась голова. И вот это второй момент: я никогда никого не подвожу, и у меня никогда не болит голова. И вот дело дошло до того, что я уже с трудом вёл машину. Я увидел заправку, и сказал ему, что, мол, у меня болит голова и мне надо отдохнуть. Я решил его там высадить, потому что мне надо было поспать... и он согласился. Мы подъехали к заправке, и я с ним попрощался. Голова у меня раскалывалась. Я забрался на полку за сиденьем и услышал только, как он говорит: «Да, пока, уже скоро». Я, конечно, не понял о чём это он, но, честно говоря, мне уже было наплевать, и я закрыл кабину. Я проспал как убитый 12 часов подряд, а когда проснулся, у меня болела уже не голова, а совсем другая, интимная часть моего тела. И, кроме того, на мне были какие-то непонятные цветные носки. Тахометр показывал, что машина проехала 12 миль. В каком направлении — совершенно непонятно, но вот такие были на нём показания.

Вот так рассказ! Поискав ещё немного тахометр, он посмотрел на меня и огорошил новым признанием.

 — Я не мог никому сказать об этом. Тебе первому рассказываю. Я не могу сказать об этом Еве. Не думаю, что она поймёт.

 — Почему?

 — Потому что здесь замешана другая женщина.

 — Так у тебя была любовница?

 — Через пару дней после того, как я поспал в грузовике, туман в голове рассеялся, и я вспомнил, что был там с женщиной.

 — В кабине?

 — Нет — там, наверху, — и он показал на небо. — Я не знаю, как им это удалось, но я побывал ещё в каком-то месте с одним из них, и этот «один» оказался женщиной, притом очень красивой, и у меня была с ней связь. Они «забирали» меня несколько раз, и я успел к ней сильно привязаться. Поэтому я и не могу ничего рассказать Еве. Она с ума сойдёт.

После нескольких мгновений многозначительного молчания он добавил:

 — Да я и сам с ума схожу.

Неожиданно его грусть сменилась злостью.

 — Она бросила меня. Она просто пустила всё это на самотёк.

Том замолчал и ушёл в дом, с силой хлопнув дверью, чтобы подчеркнуть, что наш разговор, также как и его внеземной роман, окончены.

Во время моей последней встречи с ними, они рассказали мне ещё о паре необычных моментов из их жизни. Речь шла о молодом парне, который в тот период время от времени снимал у них комнату. Люди они были простые, с ними было легко найти общий язык. Том познакомился с этим парнем во время одной из своих поездок, и по доброте сердечной разрешил ему пожить у них в доме. Парень был спокойный, дружелюбный, охотно помогал по дому, если его просили, как это и произошло в тот раз, когда им нужно было отремонтировать одну из комнат на втором этаже.

Ева должна было уходить, а Том уезжал на весь день, когда их жилец как раз поинтересовался, не нужно ли что-нибудь сделать по дому. Том шутливо предложил ему отремонтировать комнату, потому что они уже несколько месяцев откладывают это дело.

 — А что именно нужно сделать?

Том показал ему на обои и штукатурку, которые уже полгода пылились на лестнице и предложил: «Если ты начнёшь, то я потом закончу». После чего он сел в грузовик и уехал, оставив жильца на весь день одного в доме.

Вечером Том с Евой не поверили своим глазам, когда увидели, сколько работы сделал этот парень — он приклеил все обои. Была, однако, маленькая деталь, которая сразу бросилась им в глаза. Обои были наклеены горизонтально. Может это и мелочь, конечно, но видели ли вы хоть раз в жизни, чтобы кто-нибудь горизонтально клеил обои? Их всегда приклеивают вертикально.

Ева невинно пошутила по этому поводу: «Это, конечно, прекрасно, но, похоже, обои клеил инопланетянин».

Когда через несколько месяцев жилец съезжал, Том собрался отвезти его в аэропорт. Перед тем, как выйти из машины, парень открыл большой матерчатый контейнер, который лежал у него в рюкзаке и показал Мику коллекцию таких красивых камней, которых тот и в жизни не видывал. Он предложил Тому выбрать себе любой камень на память. Все камни были разными и по форме, и по размеру, а цвета были настолько поразительно красивы, что Том никак не мог сделать выбор.

Он сказал, что его внимание почему-то привлёк какой-то уродливый круглый камень, очень тёмный, нелепо торчащий посередине, выглядевший, как не посмотри, самым неудачным «отпрыском из помёта». По словам Тому, трудно сказать, что на него нашло в этот момент, во всяком случае, никакого вразумительного объяснения тому, что он выбрал именно этот камень, вместо красивого экзотического, у него нет. Более того, с тех самых пор Том не может с ним расстаться и везде носит с собой. Это и есть тот самый камень, который они приносили мне, и который высосал из меня всю энергию.

Неудивительно, что Том так распереживался, когда я так настойчиво советовал ему избавиться от этого камня.

Моё богатое воображение работало без остановки до тех пор, пока отдельные части пазла не сложились в следующую картинку.

Это камень играл главную роль в их драме. «Похищения» начались только тогда, когда камень оказался у Тома. Я думаю, что он был своеобразной меткой. Она показывала им, в каком месте находился Том в то или иное время. Зачем? Чтобы они могли забрать его с собой и получить от него то, чем он так охотно делился. Сперму. Том, вероятно, стал одним из их многочисленных доноров спермы. Многие из «похищенных» женщин рассказывают о клинико-хирургическом вторжении захватчиков в их репродуктивные органы. И чаще всего это происходит в период овуляции. Мне кажется, что они берут сперму и яйцеклетки, создают человеческие существа, воспитывают их в рамках своей культурной среды, а когда те вырастают, запускают их на Землю, чтобы те незаметно жили среди нас, ничем не выделяясь, и занимались тем, что им поручали.

Примерно в то же самое время в местной газете промелькнуло сообщение из Челмсфорда в Эссексе: дюжина полицейских засвидетельствовали факт появления НЛО в районе шоссе А12.

Вне зависимости от того, правы мы или нет, говоря о том, что инопланетяне похищают ничего не подозревающих людей, проезжающих по А12 — они всё время здесь. Веды, старейшие книги на планете, в которых объясняется природа Вселенной, утверждают, что они существуют. Десятки тысяч человек, включая профессиональных пилотов, врачей, полицейских и других трезвомыслящих людей, сами не веря в это, свидетельствуют то же самое.