Kритика чистого желания

Kритика чистого желания

Но вопрошаем же мы и Солнце.

— Это же критика чистого желания! — воскликнул, прочитав в первый раз.

Как будто нарочно на заре самосознания душа человеческая подвигнута была на испытание желаний, дабы, познав их, вынести суждение и установить им истинную цену.

Жизнь есть смена желаний; они возникают, едва мы появляемся на свет, и исчезают, когда покидаем его. Познать желания, этот сокровенный нерв жизни, значит выявить, раскрыть нечто самоважнейшее в природе человека. У Спинозы читаем о том, что желание есть самая сущность или природа каждого... Желание, поясняет он, есть влечение, соединенное с его сознанием. И в другом месте — еще определенней: «Желание есть самая сущность человека, то есть стремление человека пребывать в своем существовании».

Типы желаний, загадка их власти над нами, психология желаний, как сейчас бы сказали, кажется, не занимают ум Екклесиаста. Его влечет нечто трудноуловимое, он хочет установить цену им и через то прийти к познанию смысла жизни — таким, пожалуй, видится ход мысли его. И далее: вывести некий нравственный закон — как жить, как поступать нам в недолгие дни жизни нашей...

Ибо кто знает, что хорошо для человека в жизни, во все дни суетной жизни его, которые он проводит как тень?  Еккл 6:12

Которые он проводит, как тень... Иные строчки обладают странным и тревожным обаянием... Раздумья Екклесиаста, пучину которых приоткрывают первые аккорды поэмы, направлены — на что же? На то, чтобы найти ответ на главнейший для каждого вопрос: как жить? И — что она, жизнь, имеет ли предназначение — какое? — или же она случайный стык случайных совпадений, цветок, расцветший в космической мгле?

Жгучий вопрос смертельной для нас важности, ответа на который ищем всю жизнь, как бы ни скрывали этого от себя; и — самый что ни на есть детский вопрос (потому и скрываем), и первое недоумение, которое набегает, едва принимаешься размышлять над строфами, оно такое. Откуда отвагу-то черпает? Экую загадку бытия взялся решить! Явился вроде бы на заре человеческой истории, и творение его должно обнажить младенческое еще состояние ума. Какое там! Мощные, дивные стихи, перечитываешь их, и странное предчувствие охватывает, что в крутых напевах схоронен ответ, нужно только предаться воле Екклесиаста и отправиться за ним и вместе с ним одолевать извилистый и тернистый путь и пережить мучительное борение, какое пережил его дух...

Я, Екклесиаст, был царем над Израилем в Иерусалиме; Еккл 1:12

И предал я сердце мое тому, чтобы исследовать и испытать мудростью все, что делается под небом... Еккл 1:13

И тут еще одно недоумение: почему царь — он же Екклесиаст? Рассеять это нетрудно — в отличие от других, с которыми предстоит столкнуться; но прежде перебью опасение, что удалился от темы. Я заметил, что, как ни далеко иной раз уведут рассуждения от избранного предмета, все равно к нему возвращаешься, хоть бы о нем и позабыл вовсе, будто круги начертаны по внутренней оболочке поэмы, так что, если и сойдешь с круга, на круги своя и вернешься. Ну, да об этом свойстве поэмы и вообще о том, как она построена, разговор впереди. Пока же вернемся на круги желания. Екклесиаст — точный перевод на греческий с древнееврейского слова Когелет — Проповедующий в собрании. Подразумевается, в собрании единоверцев, а выступать на нем с проповедью мог и царь. Однако общественное положение героя имеет и свое весомое значение. Можно бы по-другому сказать: автор неспроста помазал героя своего в цари, да только не совсем так будет корректно, опаска берет, как бы не нарушить невольное доверие к тексту. Ведь в зачине предупреждается — и пусть даже не самим поэтом, а позднейшим редактором:

 Слова Екклесиаста, сына Давидова, царя в Иерусалиме. Еккл 1:1

Следовательно: Соломона. Соломон себя государем величает по праву; ну а если даже создатель поэмы не он, то все равно в цари герой возведен неспроста. Ведь тому предстоит испытать желания. То есть почуять, осознать их в себе, а потом исполнить, удовлетворить и — оценить, вынести нравственное суждение. Испытать — тут русский язык идет навстречу: испытать в смысле психологического акта и испытать в смысле поразмыслить и дать оценку (есть еще значение — удостоверить на прочность, верность, и в некотором отношении Екклесиаст испытывает и в этом смысле).