Бердибек
Бердибек
Не прошло и месяца, как из Золотой Орды пришли новости.
– Хан Джанибек убит, и как раз тем сыном, Бердибеком, дочь которого замужем за Мамаем, – сказал Хайр уд-Дин. – Бердибек вырезал и всех своих братьев!
– Поистине, нет мощи и силы помимо Аллаха, высокого, великого! – с испугом и изумлением отшатнулся Орхан.
– Ему пришлось поднять меч и на дряхлого патриарха, и на могучих мужей, жующих обеими сторонами рта и владеющих всеми видами оружия; и на стройных юношей, подобных четырнадцатидневной луне и блистающих всеми совершенствами юности; и на прелестных детей, не умеющих отличить левой руки от правой. Не отвратился его глаз и не дрогнула рука!
– Но ведь каждый из них, если бы выжил, способен был бы поднять свое знамя и стать судною трубой для этого... Бердибека! – сентенциозно заметил Орхан. – Шайтан непременно бы разукрасил им их деяния... Но расскажи нам подробнее, как это случилось!
– Блистательный знает, что Джанибек, выполняя давние замыслы Беркэ и Узбека и продолжая дело Менгу-Тимура, взявшего в стране ясов город Джулат, вторгся через Баб ал-авбаб в Азербайджан. Он подчинил себе Шемаху и обширные территории, прилежащие к ней. Но, не ограничившись этим, он вторгся в Иран и завоевал Тавризский эмират. Навьючив в городе Тавризе 400 верблюдов захваченными драгоценностями, Джанибек оставил управителем края сына Бердибека и отбыл в Сарай. В этом согласны все. Но дальше начинается туман... Впрочем, что естественнее тумана там, где в благородном семействе произошло отцеубийство...
Ибн-Халдун сообщает, что Джанибек заболел и умер на пути из Тавриза. Сановники, по совету эмира Тулубея, сообщили Бердибеку о болезни отца, и он, не заботясь о только что завоеванных и оставленных его попечению городах Северного Ирана, бросился в Сарай. Видимо, он справедливо рассудил, что потерять престол Золотой Орды много неприятнее, чем потерять Иран. В этой версии он не застал отца в живых.
– Выглядит вполне благопристойно; какова же другая версия?
– По версии Хайдара ибн Али, Джанибек, неумеренно потреблявший вино, выжил из ума и стал вести себя так, что его на пути пришлось заключить в оковы. В этом-то и состояла болезнь. Бердибек застал отца в живых, тот стал его упрекать за возвращение, за то, что он бросил армию и завоеванную страну, и Бердибек от этих упреков пришел в такое расстройство, что приказал... удавить отца. Следуя советам эмира Тулубея, он, чтобы занять отцовский престол, умертвил и всех своих братьев.
– Как легко, однако, они режут – братьев, отца... – поежился Орхан. – Мусульмане ведь, да еще священной Чингизовой крови...
– Формально все сыновья имеют равные права на престол – реально его достигает только тот, кто переступит через кровь...
– А что этот... Мамай, улусбек Крыма? Он ведь теперь гурлень?
– Удивительно, что хотя он остался совершенно в стороне от отцеубийства, но не Тулубей, а именно он добился предельно высокого положения: теперь он беклярибек Золотой Орды. Официально он не может быть ханом улуса Джучи – он не чингизид – но для его сына это возможно...
– Хорошо. А теперь слушай меня внимательно, Хайр уд-Дин! Никогда еще я не говорил более серьезно. Меня не интересует, кто это сделает, – твои Ахи или твои беки. Меня не интересует, как это произойдет. Но то, что задумали в Крыму генуэзцы, осуществиться не должно. Крым должен стать нашим!
– Я счастлив угадывать мысли блистательного! Да услышат его уши это имя в первый, но, надеюсь, далеко не в последний раз: Хаджи Гирей ибн Гийяс ибн Таш-Тимур, чингизид и наш крымский союзник...
.g».D:TEXTFOENIXJANUCH20.bmp»;3.0»;3.0»;