Книги

Книги

Совершенно определенно можно сказать, что в IV веке книги не загромождали келью отшельника. Они были очень дороги благодаря материалу, из которого делались, — папируса или пергамена, а также и из?за кропотливого труда по переписыванию текста. Некоторые монахи сами были писцами и могли составить себе небольшую библиотеку или скопировать книгу для других[567]. Одному из таких библиофилов авва Серапион, увидев у него нишу, забитую книгами, сказал: «Ты отобрал имущество вдов и сирот и сложил его на окне»[568]. Иначе говоря: вместо того чтобы давать милостыню неимущим, ты купил столько книг… Не этот ли Серапион отдал бедным все, что имел, включая и небольшое Евангелие? «Я продал книгу, — сказал он, — где сказано: Продай имение твое и раздай деньги нищим» (Мф. 19, 21)[569]. У Феодора Фермийского были три хорошие книги, которые он охотно давал читать братии, но по совету аввы Макария Феодор их продал, а деньги раздал бедным[570]. Но авва Феодор имел помимо этого и другие книги, которые у него забрали грабители[571]. В Келлиях один монах дни и ночи напролет предавался чтению. Но в один прекрасный день он продал все книги, что имел, и ушел дальше в пустыню — вероятнее всего, в Скит. Авве Исааку, встретившему этого брата, он сказал: «Уже двадцать лет, отче, как слушаю я слова Писания, но ныне хочу наконец приняться за дело, ибо я услышал их»[572]. Эта апофтегма позволяет нам понять, что книги отшельников — это главным образом книги библейские. Единственный раз мы находим упоминание о другом сочинении — трактате против ариан святого Афанасия. Авва Сисой велел своему ученику читать его в присутствии этих еретиков[573]. Текст Священного Писания был тесно связан с богослужением, и по этой причине требовалось значительное количество книг. В Скиту авва Исайя всегда носил свою книгу на еженедельные собрания братии[574]. Возможно, он был чтецом.

Вероятно, самые первые Отцы–пустынники вовсе не имели книг или, как Исайя, имели только одну. Как?то раз один скитский монах проник в келью аввы Пафнутия, чтобы спрятать у него свою книгу[575]. Ревностные отшельники, такие как авва Виссарион, никогда не позволяли себе собирать книги[576]. Но по мере удаления от первоначальных героических времен монахи начинают накапливать книги в своих кельях[577], и один старец сказал с грустью по этому поводу таю «Святые Пророки писали книги, затем пришли Отцы наши, кто следовал им на деле. Те, кто пришел после, учили эти книги наизусть. Затем пришло нынешнее поколение, которое их переписывает и складывает без пользы у окна»[578]. Но этот анонимный моралист был, без сомнения, чересчур суров, ибо авва Аммой рассказывает нам о монахах, которые покинули свои кельи, «оставив полки, полные пергаменных книг, и не закрыв за собой дверей»[579], показывая тем самым их нестяжательство. Его ученик Исайя повелел монаху, покидавшему келью, оставить все, что там было[580].