Визиты мирян

Визиты мирян

Среди посетителей конечно же были не одни только монахи. После того как монах снискал себе духовную славу, к нему устремлялись и миряне, чтобы получить от него слово спасения, а иногда — испросить исцеление[891], телесное или духовное. Случалось так, что мирянина специально приглашали произнести поучительное слово, как было с торговцем овощами, которому авва Пимен уступил слово в присутствии братии[892]. Иногда приходили розничные торговцы, чтобы поменяться товаром с монахами. Обменивали лук на пшеницу[893] или изделия пустынников на хлеб[894].

Другой категорией посетителей были люди особой значимости. Это были либо гражданские чины, либо клирики, но им никто не устраивал специального приема, как в случае с аввой Арсением, к которому явился высокопоставленный чиновник в сопровождении Александрийского архиепископа Феофила. Именно им авва адресовал свои знаменитые слова, после того как они пообещали их исполнить: «Если где услышите про Арсения, не приближайтесь»[895]. Достойным «конкурентом» аввы Арсения был авва Симон. Две сохранившиеся апофтегмы знакомят нас с теми уловками, к которым он прибегал, чтобы уклониться от приема важных персон. Когда они приходили к нему, он сидел возле дверей кельи и ел хлеб с сыром. На вопрос: «Где отшельник?» он отвечал: «Здесь нет отшельника!»[896] Авва Феодор возмутил пришедшего к нему комита тем, что вышел к нему в рваном левитоне[897]. Одному большому чиновнику, пришедшему в Скит, чтобы увидеть авву Моисея, сам авва, встретившийся ему, сказал: «А что ты хочешь от этого глупца?»[898] Авва Пимен не согласился принять у себя одного высокопоставленного чиновника даже тогда, когда ему пообещали освободить из тюрьмы его племянника[899].

Аксиома поведения Отцов пустыни, которую сохранил для нас Иоанн Кассиан и согласно которой следует избегать епископов так же, как женщин[900], все же соблюдалась не всегда. Авва Сисой любезно принял у себя Адельфия, епископа Никополя[901]. И мы хорошо знаем, что Афанасий Александрийский также пользовался гостеприимством монахов, поскольку именно у них он скрывался от имперских властей в годы опалы. Что касается женщин, то несмотря на прохладный прием, оказанный аввой Арсением одной римской матроне вопреки просьбе патриарха Феофила[902], мы знаем, что другие знатные римлянки были в пустыне хорошо встречены — например Паула, приведенная туда блаженным Иеронимом, и Мелания, сопровождавшая Руфина[903]. Формально монахам было запрещено принимать женщин в своих кельях, но в Нитрии был странноприимный дом, где Мелания жила шесть месяцев. Авва Памво, чувствуя приближение смерти, велел привести к себе Меланию и дал ей последнюю сплетенную им корзину, которую он только что закончил. Затем авва испустил дух, и именно эта святая монахиня приготовила к погребению великого аскета[904].

Вообще же создается впечатление, что языческие жрецы были принимаемы Отцами пустыни лучше, чем епископы. Один из них провел всю ночь в келье Олимпия и перед тем, как уйти, произнес авве поучительную речь[905]. Другой, также вынужденный просить убежища у отшельника и весьма удивленный тем теплым приемом, который оказал ему последний, обратился в христианство и стал учеником этого монаха[906]. К монахам в пустыню могли являться даже еретики. Авва Пимен, например, как?то раз принял у себя таковых, но когда они начали поносить архиепископа Александрийского, то старец, накормив гостей, отослал их восвояси[907]. Когда к авве Сисою пришли ариане, он велел своему ученику прочесть вслух в их присутствии творение Афанасия против ариан, после чего отослал их с миром[908].