4. Авеста. Гаты

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

4. Авеста. Гаты

И слово вещее – не ложно,

И свет с Востока засиял,

И то, что было невозможно,

Он возвестил и обещал.

Владимир Соловьёв. Ex Oriente Lux

Авеста – собрание священных текстов зороастризма, доисламской религии Ирана, последователи которой парсы (в Индии) и гебры (в Иране) живут теперь также в Западной Европе и Северной Америке. Название Авеста (этимологически, видимо, древнеиранское *upa-st?vaka-) можно перевести примерно как ‘вос-хваление’.

Открытие Авесты – одна из самых ярких и драматичных страниц в истории востоковедения и вообще гуманитарной науки. Про Зороастра, как уже указано, было известно со времён античности, что это великий маг и мудрец-астролог (ассоциации с греческим астрон – звезда). Молодой (ему было тогда 25 лет) французский востоковед Анкетиль дю Перрон, который увидел в 1754 г. несколько листков рукописи Авесты, привезенных из Индии из общины парсов (зороастрийцев, убежавших в Индию от преследований мусульман из Ирана) в Бодлеанской библиотеке в Оксфорде, загорелся неистребимой мечтой прочесть их.

Бедный аристократ, он, как бы мы теперь сказали, не смог заручиться поддержкой богатых спонсоров, завербовался простым солдатом в полк Ост-Индской компании (Франция и Англия в то время соперничали за владение Индией) и осенью 1755 г. добрался до Индии. После многочисленных приключений (пленение, нападения разбойников и хищных зверей) ему удалось попасть в общину парсов (зороастрийцев, покинувших Персию после мусульманского завоевания), войти в доверие к жрецам, научиться читать под их руководством Авесту и даже приобрести несколько рукописей.

Вернувшись в Париж в 1762 г., Анкетиль дю Перрон издал в 1771 г. свой перевод Авесты в трех томах: «Зенд-Авеста, сочинение Зороастра… перевод на французский язык с зендского оригинала с примечаниями…». Теперь даже из этого названия ясно, что Анкетиль слишком доверился парсийской традиции, своим учителям жрецампарсам, которые не всё понимали в бывших для них уже давно мертвыми и языке Заратуштры, и комментариях к его вероучению. «Зэнд» – букв.: ‘знание’ – это уже не сама Авеста, а переводы и примечания к ним на среднеперсидском языке (пехлеви). Издание Анкетиля получилось изобилующим многочисленными повторами и поразило современников, надеявшихся прочесть возвышенные Откровения древнего мудреца и пророка, перечислением мелочных ритуальных предписаний и несуразных, с европейской точки зрения, обрядов. Оно было воспринято как мистификация и фальшивка. «Или Зороастр не писал того, что ему приписывают, или у него не было здравого смысла, – писал Вольтер. – Нельзя одолеть двух страниц отвратительного бреда, приписываемого этому Зороастру, без того, чтобы не проникнуться жалостью к человеческой природе»… Тут надо напомнить, что ярый атеист Вольтер пытался «разоблачить» христианство и тщился «раздавить гадину-церковь», он надеялся найти в Авесте аргументы против уникальности пророческой миссии Моисея, богочеловечности Иисуса Христа и т. д. Не обнаружив в Авесте ничего, что можно было бы использовать против церкви и христианства, «легковесные болтуны энциклопедисты», как характеризовал этих безбожников Владимир Соловьев, разочаровались в переводах Анкетиля. Напомню, что это было романтическое время создания и разоблачения громких литературных мистификаций, связанных с возникновением понятия авторства вообще, с переосмыслением роли авторства в целом: «Оссиан» Макферсона, «Песни западных славян» Проспера Мериме, частично переведенные Пушкиным. Подозрения пали и на «Слово о полку Игореве»…

Анкетиль дю Перрон скончался в голоде и холоде на парижском чердаке в 1805 г., и лишь через два десятка лет великий датский лингвист-индоевропеист, один из основоположников сравнительно-исторического языкознания (компаративистики), Расмус Раск в 1826 г. опубликовал статью «О подлинности и древности языка „Зенд-Авесты”», в которой, на основании сравнения с другими древними индоевропейскими языками, прежде всего санскритом и расшифрованными к тому времени древнеперсидскими надписями ахеменидских царей, доказал древность и подлинность языка Авесты и его ближайшее родство с древнеиндийским.

Позднее в изучении Авесты использовались оба метода – и традиционные жреческие толкования, и обращение к компаративистике.

Важнейшим открытием стало заключение немецкого филолога Мартина Хауга, что только Гаты, самая священная и центральная часть зороастрийской литургии – Йасна, – подлинные изречения древнего пророка. В остальном Авеста, как и Библия, – собрание весьма разновременных текстов, составленных иногда на уже мёртвом языке, с грамматическими ошибками и довольно поздними интерполяциями.

Огромный вклад в исследование Авесты внесли на рубеже XIX и XX вв. классики индоевропеистики К. Гелднер и Хр. Бартоломэ, труды которых до сих пор не утратили своего значения.

Авеста включает очень разнородные тексты, слагавшиеся в разное время и в разных иранских областях, а потому она неоднородна и по языку, за которым закрепилось название «авестийский». Ближайшими родственными ему языками являются древнеперсидский (язык клинописных надписей ахеменидских царей) и древнеиндийский (санскрит). Древнейшую часть Авесты составляют Гаты («Песнопения»), сложенные самим Заратуштрой предположительно на рубеже 2-го и 1-го тыс. до н.э. где-то на востоке ираноязычного мира, возможно, в предгорных областях Средней (Центральной) Азии. Долгое время тексты передавались изустно, так как письмо считалось изобретением злых сил, непригодным для записи священных слов. В сасанидское время (в III–VI вв. н.э.) была осуществлена кодификация Авесты специальным алфавитом, созданным на основе среднеперсидского письма пехлеви. Старейшие рукописи Авесты датируются XIII-XIV вв. н.э.

По дошедшим до нас средневековым источникам, Авеста первоначально состояла из 21 книги, от большинства из которых известны только названия и краткое изложение содержания. Сохранилось около четверти Сасанидского канона – лишь те части, которые были наиболее употребительны при богослужениях. Это, в первую очередь, текст зороастрийской литургии – Йасна («Моление»), центральную часть которого составляют около тысячи строк 17 Гат («Песен») Заратуштры. Во время литургии совершается освящение хлебцев (дрон) и приготовление священного напитка (хаома), рецепт которого утрачен. Предполагается, что во времена Заратуштры хаома готовилась из разновидностей растения эфедры (хвойника), богатых возбуждающим алкалоидом эфедрином.

Гаты – древнейшие литературные памятники иранцев. Авестийское g???- родственно древнеиндийскому g?yati ‘петь’, g?tha- ‘песнь, пение’, ср.: русское гай, гаятъ (в известной степени звукоизобразительное?).

Целью настоящего издания является попытка проникновения в суть первоначальной проповеди Заратуштры так, как она может быть понята из сочиненных им Гат. В тексте зороастрийской литургии Йасна (букв.: ‘Поклонение, почитание, богослужение’) Гаты занимают центральное место (Йасна 28–34, 43–51, 53), но располагаются уже так, чтобы их легко было запомнить, по типу размеров и количеству слогов.

Весь текст зороастрийской литургии, ограждённый предваряющими и заключительными молитвами, называемый Стаота-Йеснйа, то есть «Хвала-поклонение»^ помимо Гат, включает еще так называемую Йасна-Хаптанхаити – «Йасна-Семиглавая» («Моление семи глав». Это семь коротких разделов (Йасна 35–41), близкие к Гатам по словам, но составленные, видимо, позже, уже на мёртвом языке, жрецами, помнившими древние изречения, произносившиеся во время ежедневных приношений огню и воде. Богослужение посвящено целиком Ахура Мазде, но в нём впервые встречается упоминание Амеша-Спента и ‘Бесссмертных Святых’), к которым в собственно Гатах Заратуштра обращается еще по отдельности.

Вторую часть составляют Йашты («Гимны»), обращенные к отдельным божествам и имеющие обычно трёхчастную структуру (помимо другим древним индоевропейским гимнам): обращение к божеству, повествование о благодеяниях божества, прошение о даровании милостей. Гимны обращены к верховному Богу-Творцу Ахура-Мазде, божеству реки Ардви-Суре-Анахите, Солнцу, Луне, звезде Тиштрии, Митре, душам праведников, богу войны Вэртрагне, богине Судьбы, Земле. Некоторые сюжеты и мотивы этих гимнов восходят к индоевропейской древности (например, описание Ворона – птицы бога войны). В литературном отношении стихи некоторых гимнов отличаются высокими поэтическими достоинствами.

Третья часть Авесты – Висперед («Все святые») – это собрание обиходных, преимущественно календарных молитв, обращенных к божествам дней, месяцев, лет.

Полностью сохранившейся считается четвертая часть – книга Вендидад (точнее Видевдат – «Закон против демонов-дэвов»), читаемая на похоронных церемониях. В ней даются предписания по сохранению ритуальной чистоты, описываются обряды очищения после осквернения. Первые три главы Видевдата посвящены сотворению иранских земель, мифической предыстории индоиранских (арийских) племён, в них излагается миф о «золотом веке» и иранский вариант мифа о потопе (как последствии обильного снегопада). Отдельные пассажи и Фрагменты из Авесты сохранились также в более поздних зороастрийских сочинениях.

Несмотря на обилие повторов, скрупулёзных ритуальных предписаний и заведомую искусственность некоторых текстов (составленных позже на уже мёртвом языке), дошедшие части Авесты являются бесценным источником по древнеиранской мифологии, религии, эпосу и в целом по истории и культуре древних народов Ближнего и Среднего Востока, Средней и Центральной Азии. Данные Авесты широко используются не только филологами и религиоведами, но также историками, этнографами и археологами.

Авеста полностью переведена на основные европейские языки. На русском языке опубликовано около двух третей сохранившейся Авесты. Первые переводы на русский издал в середине XIX в. К.А. Костович, отдельные главы и фрагменты публиковали известные иранисты К.Г. Залеман, А.А. Фрейман, Е.Э. Бертельс, И.С. Брагинский, И.И. Абаев, М.Н. Боголюбов. Лучшее грамматическое описание языка Авесты принадлежит С.Н. Соколову. Избранная библиография приводится в Списке литературы.