Казнь Амана

Казнь Амана

А в ту ночь Господь отнял сон от царя, и он велел слуге принести памятную книгу дневных записей. Читали книгу перед царем, и было найдено записанным там, как донес Мардохей на Гавафу и Фарру, двух евнухов царских, оберегавших порог, которые замышляли наложить руку на царя Артаксеркса. И вопросил царь своих слуг:

— Какая дана почесть и отличие Мардохею за это?

— Да ничего не сделано ему.

И когда царь расспрашивал слуг о Мардохее, пришел на внешний двор царского дома Аман, чтобы поговорить с царем о повешении Мардохея на дереве, которое он приготовил для него. Сообщили о его приходе царю, и тот позвал его к себе. Вошел Аман и был спрошен царем:

— Что сделать бы тому человеку, которого царь хочет отличить почестью?

Аман развесил губу, подумав, кому же еще, кроме него, захочет царь оказать почесть, и ответил царю:

— Пусть принесут тому человеку одеяние такое, в какое одевается царь, приведут коня, на котором ездит царь, возложат царский венец на голову его, выведут его на коне на городскую площадь, и провозгласят пред ним: «Так делается тому человеку, которого царь хочет отличить почестью!»

— Хорошо ты сказал! Тотчас же возьми одеяние и коня, как ты сказал, и сделай это Мардохею Иудеянину, сидящему у царских ворот. Ничего не опусти из всего, что ты говорил.

Пришлось Аману проглотить эту горькую пилюлю! Выполнил он царское задание, а после того поспешил в дом свой, печальный и закрыв голову свою. Мардохей же возвратился к царским воротам.

Аман пересказал Зереши, жене своей, и всем друзьям своим все, что случилось с ним. И сказали ему мудрецы его и жена его:

— Если из племени Иудеев Мардохей, из-за которого ты начал падать, то не пересилишь его, а наверно, падешь пред ним, ибо с ним Бог.

Они еще разговаривали, как пришли евнухи царя и стали торопить Амана идти на пир, который приготовила Есфирь.

И пришел царь с Аманом пировать у Есфири царицы. И опять спросил царь Есфирь о просьбе ее.

— Если я нашла благоволение в очах твоих, то да будут дарованы мне жизнь моя, по желанию моему, и народу моему, по просьбе моей! Ибо проданы мы, я и народ мой, на истребление, убиение и погибель.

— Кто это такой, и где тот, который отважился в сердце своем сделать так? — Воскликнул царь Артаксеркс.

— Враг и неприятель — вот этот злобный Аман! — Сказал Есфирь и направила перст свой указательный на Амана.

Аман затрепетал пред царем и царицею, аки лист осиновый, а царь встал во гневе своем с пира и пошел в сад при дворце. Аман же остался умолять о жизни своей царицу Есфирь, ибо видел, что определена ему злая участь от царя.

Когда царь возвратился из сада при дворце в дом пира, Аман был припавшим к ложу, на котором находилась Есфирь. И сказал царь:

— Ах ты, падла! Еще и насиловать царицу хочешь прямо в доме у меня!

Слово вышло из уст царя, и накрыли лице Аману. А тут Харбона, один из евнухов при царе, словечко свое ввернул:

— А вот и дерево, которое приготовил Аман для Мардохея, стоит у дома Амана…

— Повесьте его на нем! — сказал царь и грязно выругался.

Повесили Амана на дереве, и гнев царя утих. С тех пор и говорят: «Избави пуще всех печалей и царский гнев, и царская любовь!»