Вопрос о пролегоменах

Вопрос о пролегоменах

Каждый, кто начинает изучать незнакомый предмет, сталкивается с одной и той же проблемой: "С чего начать?". Существует такое множество путей подхода к таким предметам, как философия, естествознание и богословие, что некоторая путаница по этому вопросу неизбежна. В богословии споры о том, с чего должно начинаться богословие, получили название "вопроса о пролегоменах". Греческий термин "prolegomena" можно перевести как "предисловие" — иными словами, то, что должно быть сказано, прежде чем начать изучение самого христианского богословия.

Вопрос о том, какую исходную точку принять, представляет большое значение не только для христианского богословия, но и для ряда других связанных с ним предметов. Ярким примером здесь может послужить апологетика — дисциплина, ставящая своей целью обоснование истинности христианства перед представителями других религий. Например, апологеты II в. (такие авторы, как Иустин Мученик, целью которого было привлечь серьезное внимание к христианству со стороны его хорошо образованных оппонентов) прилагал значительные усилия к тому, чтобы найти чувства и верования, которые были у христиан общими с язычниками. Им казалось, что приняв такую исходную позицию, они смогут показать, как христианство основывается и дополняет эти общие ощущения и идеи.

Начиная с эпохи Просвещения, вопрос о пролегоменах приобрел особое значение. Прежде чем исследовать содержание христианского вероучения, необходимо показать, как вообще можно что?либо узнать о Боге. Рассуждения о том, как мы можем узнать что?либо о Боге приобретают такое же значение, как и о том, что мы знаем о Боге. Усиливающаяся секуляризация в Западной Европе и Северной Америке привела к тому, что богословы уже не могут рассчитывать на сочувственное отношение их слушателей к христианской вере. Соответственно, многие богословы считают жизненно важным найти какую?то общую точку отсчета, которая позволила бы тем, кто находится вне рамок веры, понять ее взгляды.

Среди направлений, стремящихся найти христианскому богословию прочное обоснование в человеческом опыте, особое значение приобрели следующие:

— Фридрих Даниэль Эрнст Шлейермахер утверждал, что общей чертой человеческого опыта является "чувство абсолютной зависимости". Христианское богословие понимает это основополагающее человеческое чувство как "чувство зависимости от Бога" и связывает его с христианскими доктринами греха и искупления.

— Пауль Тиллих разработал "метод корреляции", основанный на его убеждении в том, что люди ставят определенные "основные вопросы" о своем существовании. "Используя метод корреляции, систематическое богословие делает следующее: оно проводит анализ жизненной ситуации, из которой возникают эти главные вопросы и показывает, что символы, используемые в христианском послании человеку, представляют собой ответы на них".

— Карл Ранер обратил внимание на важность основополагающего стремления человека выйти за рамки человеческой природы. Люди осознают, что они сотворены для большего, чем они являются сейчас, или чего они могут надеяться достигнуть, благодаря собственным силам. Христианское откровение дает людям это "большее", о чем говорит человеческий опыт.

Однако, подобные взгляды (особенно разработанный Шлейермахером и его непосредственными последователями) вызвали враждебные отклики, из которых наиболее значительным был протест неоортодоксальной школы против того, что ей казалось сведением христианского богословия к человеческим нуждам и ограничением его рамками определенной философской системы, разработанной людьми.

— Карл Барт заявил, что христианское богословие ни в коей мере не зависит от человеческой философии, но представляется автономным и самостоятельным. Бог в состоянии открыть Себя без какой?либо человеческой помощи. Термин "пролегомена" следует понимать не как "то, что должно быть сказано до того, как богословское построение станет возможным", а как "то, что должно быть сказано в богословии в первую очередь" — иными словами, как доктрину о Слове Божьем.

Таким образом, в христианском богословии нет единой точки зрения по этому вопросу. Всегда существовало искушение предположить, что философия каким?то образом в состоянии установить прочное основание, на котором можно строить богословие — причем особыми сторонниками этого взгляда были Эммануил Кант, Фридрих Гегель и Уайтхед. Это неизбежно означает, что достоверность таких богословских построений связывается с судьбой тех светских философских систем, к которым они привязаны.

Вопросы метода доминируют в современном богословии, причем в немалой степени это вызвано стремлением деятелей эпохи Просвещения установить надежное основание для знаний. Однако, как заметил Джефри Стоут из Принстонского университета: "Озабоченность методом похоже на прочистку горла перед выступлением: это может продолжаться лишь до тех пор, пока вы не начнете терять слушателей". Таким образом, современный повышенный интерес к методу натолкнулся на ответную реакцию, особенно сильную в постлиберальных кругах. Такие авторы, как Ганс Фрей, Джордж Линдбек и Рональд Тейман утверждают, что христианская вера похожа на язык: вы либо говорите на нем, либо не говорите. Христианство рассматривается как возможный выбор в условиях плюралистического общества, без необходимости обращаться к всеобщим критериям или принципам доказательства. С точки зрения оппонентов, это можно назвать немногим более чем фидеизмом — то есть системой, чье существование оправдывается, исходя из ее собственных стандартов, которые далеко не обязательно должны разделяться кем?нибудь еще.