Донатистский спор: действенность таинств

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Донатистский спор: действенность таинств

Выше мы уже отметили вопросы, вокруг которых вращался донатистский спор. Один из главных вопросов, имеющий непосредственное отношение к материалу настоящей главы, касался личной достойности или святости человека, который совершает таинства. Донатисты отказывались признать, что traditor, то есть христианский служитель, сотрудничавший с римскими властями во время Диоклетиановых гонений, мог совершать таинства. Соответственно, они утверждали, что крещения, рукоположения и евхаристии, совершаемые подобными служителями недействительны.

Этот взгляд частично основывался на авторитете Киприана Карфагенского. Он утверждал, что истинные таинства не могут существовать вне Церкви. Еретическое крещение, таким образом, недействительно, так как еретики не признают веру Церкви и поэтому находятся вне ее рамок. Какими бы логически неопровержимыми ни были взгляды Киприана, они не учитывали ситуацию, которая возникла в ходе донатистского спора, то есть, положение, когда служители имели ортодоксальную веру, но их личное поведение считалось недостойным их призвания. Могут ли доктринально ортодоксальные, но морально павшие служители совершать таинства? И действительны ли такие таинства?

Придавая взглядам Киприана расширенное толкование, донатисты утверждали, что священнодействия можно считать недействительными из?за субъективных несовершенств тех, кто их совершает. Так, донатисты считали, что тех, кто был крещен или рукоположен кафолическими епископами или священниками, не присоединившимися к донатистскому движению, нужно было "перекрестить" или заново рукоположить руками донатистского духовенства. Действенность таинств зависит от личных качеств людей, которые их совершают.

В ответ на это Августин утверждал, что донатисты делают слишком большой акцент на личных качествах человеческого посредника и придают недостаточный вес благодати Иисуса Христа. Несовершенные падшие люди не могут, утверждал он, различать, кто чист, а кто нечист, кто достоин, а кто недостоин. Этот взгляд, полностью соответствующий его пониманию Церкви как "смешанной группы" святых и грешников, утверждает, что действенность таинств основывается не на достоинствах человека их совершающего, а на достоинствах Того, Кто первоначально учредил их. Действенность таинств не зависит от достоинств того, кто их совершает.

Сказав об этом, Августин делает важную оговорку. Следует провести разграничение, утверждает он, между "крещением" и "правом совершать крещение". Хотя крещение является действенным, даже если его совершают еретики и схизматики, это не означает, что право совершать крещение принадлежит всем. Право совершать крещение принадлежит только Церкви, и в 1–ю очередь тем людям, которые были избраны и уполномочены совершать таинства. Христос наделил правом совершать таинства апостолов, а через них их преемников — епископов — духовенство кафолической Церкви.

Возникший богословский вопрос стал ассоциироваться с двумя латинскими фразами, каждая из которых отражает различное понимание оснований действенности таинств.

1. Таинства действенны "ex opere operantis" — "по делам делающего". Здесь действенность таинства считается зависящей от личных качеств священнослужителя.

2. Таинства действенны "ex opere operate" — "по делам соделанным". Здесь действенность таинства считается зависящей от благодати Христовой, которую таинства представляют и передают.

Донатистская позиция соответствует принципу "ex opere operantis", а августинианская позиция — "ex opere operato". Последний взгляд стал нормативным в Западной церкви и был сохранен реформаторами основного течения в XVI в.