Христианские подходы к спасению

Христианские подходы к спасению

Спасение — комплексное понятие. Оно не обязательно имеет специфически христианский оттенок. Этот термин можно использовать в совершенно светской манере. Например, советские авторы, особенно в конце 20–х гг., часто говорили о Ленине как о спасителе советских народов. Военные перевороты в африканских государствах, происходившие в 1980–е гг., часто приводили к образованию "советов спасения", целью которых было восстановление политической и экономической стабильности. Спасение может быть чисто светским понятием, связанным со стремлением к политическому освобождению или общечеловеческой свободе.

Даже на религиозном уровне спасение не является конкретно христианской идеей. Многие — хотя, следует подчеркнуть, не все — мировые религии имеют свои концепции спасения. Они сильно отличаются друг от друга в своем понимании того, как достигается спасение, и формы, которую оно принимает. Одной из наиболее сложных задач, стоявших в прошлом перед теми, кто, опираясь на традиции эпохи Просвещения, утверждал, что "все религии по сути своей одинаковы", являлось доказательством того, что, несмотря на очевидные различия в связи с этими двумя вопросами, между религиями существует основополагающее единство. Общепризнанно, что эти поиски закончились неудачей из?за огромного разнообразия рассматриваемых явлений.

Таким образом, христианство ни в коем смысле не является уникальным, придавая такое значение идее о спасении. Особенность христианского подхода к спасению заключается в двух областях: во — первых, спасение считается основанным на жизни, смерти и воскресении Иисуса Христа; во — вторых, конкретная форма спасения в христианстве сама определяется Христом. Это — сложные идеи. Они требуют дальнейшего исследования прежде, чем мы сможем идти дальше.

Спасение связано с Иисусом Христом

Во — первых, спасение — как бы его впоследствии не определяли — считается связанным с жизнью, смертью и воскресением Иисуса Христа. Существование такой связи являлось характерной чертой христианского богословия в течение столетий. В не столь давнее время в богословской литературе активно обсуждался вопрос следует ли считать крест "устанавливающим" или "иллюстрирующим". В своей работе "Доктрина примирения" (1898) известный немецкий богослов Мартин Келер поставил следующий вопрос, касающийся теорий искупления: "Открыл ли Христос просто что?то новое в неизменном порядке вещей; или Он учредил новый порядок вещей?" Этот вопрос подводит нас к главному аспекту сотериологии. Является ли крест Христов лишь иллюстрацией спасительной воли Божьей, придающей форму прежде расплывчатому понятию? Или он прежде всего делает это спасение возможным? Является ли он иллюстрирующим или устанавливающим?

Первый подход был характерен для работ, написанных под влиянием идей Просвещения, согласно которым крест — исторический символ вневременной истины. Джон Маккварри настойчиво отстаивает этот подход в своей работе "Принципы христианского богословия" (1977): "Дело не в том, что Бог в какой?то момент прибавляет примирение к тому, что Он уже делает, или что мы можем установить время, когда эта примиряющая деятельность началась. Отнюдь нет. Дело в том, что в определенный момент времени было дано совершенно новое истолкование деятельности, которая происходила всегда, деятельности, которая началась одновременно с творением".

Аналогичный подход ассоциируется с оксфордским богословом Морисом Ф. Уайлзом, который в своей работе "Воссоздание христианской доктрины" (1974) утверждает, что пришествие Христа каким?то образом иллюстрирует то, что истинно в рассуждениях о вечной природе Божьей. Это подразумевает, что Христос открывает спасительную волю Божью, а не учреждает эту спасительную волю впервые. Пришествие Иисуса Христа — это выражение и, одновременно, наглядная демонстрация спасительной воли Божьей.

Но спор еще далеко не закончен. В своей работе "Актуальность искупления" (1988) лондонский богослов Колин Гантон утверждает, что неконститутивные взгляды на искупление могут привести к экземпляристским и субъективным доктринам спасения. Он считает необходимым подчеркнуть, что Христос не просто открывает нам что?то важное; Он дает нам нечто такое, без чего спасение было бы невозможно. Поднимая вопрос о том, "исцеляется ли зло мира онтологически в жизни, смерти и воскресении Иисуса", Гантон заявляет, что в определенном смысле Христос "заменил" Собою нас — Он сделал для нас то, что мы сами не смогли бы сделать. Отрицать это означает вернуться к некоей форме чисто субъективного понимания спасения.

Взгляд Гантона можно считать характерным для значительной части тех богословов, которые обсуждали вопрос об основах спасения, до начала эпохи Просвещения. Это отражает фундаментальное убеждение в том, что во Христе произошло что?то новое, что делает возможным новый путь в жизни. Этот подход остается определяющим в современном понимании Евангелия и продолжает оказывать влияние на гимны и литургику христианской Церкви.

Иисус Христос определяет спасение

Христианство не только настаивает на том, что спасение связано с Иисусом Христом, но и утверждает, что Христос определяет его, то есть придает ему форму. Иными словами, Иисус Христос дает нам модель или парадигму искупленной жизни. Хотя к мысли о том, что слепое подражание Христу — залог христианской жизни или сама жизнь, христианство относится отрицательно, существует общее согласие, что в определенном смысле Христос эту жизнь определяет.

Идея о том, что простое внешнее подражание Христу порождает христианскую жизнь, обычно считается пелагианской. Большинство христиан склонно утверждать, что христианская жизнь становится возможной благодаря Христу, признавая в то же время два четко различных пути, по которым христианская жизнь Им "определяется".

1. Христианская жизнь принимает форму постоянного подражания Христу. Став христианином, верующий считает Христа примером идеальных отношений с Богом и другими людьми и пытается подражать этим отношениям. Вероятно, лучший пример такого взгляда — произведения некоторых позднесредневековых духовных писателей, особенно принадлежащих монашеству, такие как работа средневекового автора Фомы Кемпийского "О подражании Христу". В ней подчеркивается, что человек ответственен за приведение своей жизни в соответствие с примером, который дал Христос.

2. Христианская жизнь — это процесс "приспособления к Христу", в котором внешние аспекты жизни верующего приводятся в соответствие с внутренними отношениями с Христом, устанавливаемыми через веру. Этот подход характерен для таких авторов как Лютер и Кальвин и основывается на идее о приведении Богом верующего к подобию Христу через обновление и перерождение, проводимые Святым Духом.

Эсхатологический аспект спасения

Еще один вопрос, к которому нужно обратиться на этой ранней стадии, касается хронологии спасения. Следует ли понимать спасение как то, что уже произошло с верующим? Или это происходит с ним в настоящий момент? Или у него существует эсхатологический аспект — иными словами, то, что еще должно произойти? Единственный ответ на этот вопрос, который можно дать на основании Нового Завета заключается в том, что спасение имеет отношение и к прошлому, и к настоящему, и к будущему. Мы можем проиллюстрировать это, рассмотрев высказывания Павла об оправдании и других связанных с ним темах.

При рассмотрении высказываний Павла, есть искушение принять упрощенный подход к только что отмеченным хронологическим вопросам. Можно, например, следующим образом попытаться втиснуть оправдание, освящение и спасение в аккуратные рамки прошлого — настоящего — будущего:

1. оправдание: прошедшее событие, имеющее отношение к сегодняшнему дню (освящению);

2. освящение: настоящее событие, зависящее от прошлого события (оправдания) и имеющее отношение к будущему (спасению);

3. спасение: будущее событие, уже предвосхищенное и частично пережитое в прошлом событии оправдания и в настоящем событии освящения, и зависящее от них.

Но это явно не соответствует действительности. Оправдание связано не только с прошлым, но и с будущим (Рим.2:13;8:33; Гал.5:4–5), и, видимо, имеет отношение как к началу христианской жизни, так и к ее окончательному завершению. Так же и освящение может указывать на прошлое событие (1 Кор.6:11) или на будущее событие (1 Фес.5:23). Спасение — исключительно сложная идея, охватывающая не только будущее событие, но и нечто, произошедшее в прошлом (Рим.8:24; 1 Кор.15:2), или происходящее в настоящем времени (1 Кор.1:18).

Об оправдании Павел говорит, имея ввиду как начало жизни в вере, так и ее окончание. Это сложное и всеобъемлющее понятие, которое, заранее объявляя приговор об окончательном оправдании, предвосхищает исход последнего суда (Рим.8:30–34). Таким образом, нынешнее оправданное христианское существование верующего является предвосхищением и предварительным участием в избавлении от грядущего гнева, и уверением в настоящем об окончательном эсхатологическом приговоре оправдания (Рим.5:9-10).

Этот краткий обзор указывает на сложность затронутых вопросов. Христианское понимание спасения предполагает, что что?то уже произошло, что?то происходит в настоящее время, и что?то еще произойдет с верующими.