Глава 1

Глава 1

Окна Хайденской церкви Святой Марии, что видна отовсюду, были покрыты пылью. Как и семь лет назад, когда Брук Мартин в последний раз видела это место, окна церкви были покрыты трещинами и затянуты паутиной. Брук была удивлена, что прихожане Хайденской Библейской церкви, обычно более скупые на пожертвования, чем на сплетни, наконец, решили собрать деньги на покупку здания и последующее его переоборудование. Еще больше ее удивило то, что создание витражей, которые должны были заменить разбитые стекла, было предложено именно ей. Были времена, когда жители Хайдена штата Миссури не наняли бы ее даже мыть им пол. Очевидно, что-то изменилось, и это было, кстати, для Брук.

Брук оставила свою машину и, обойдя здание, очутилась на маленькой стоянке для автомобилей служителей церкви. Позади стоянки росли сосны и развесистый дуб, затенявший тротуар от раннего весеннего солнца. Там стояла только одна машина — «бьюик» 1980 года с ржавыми задними крыльями и вмятиной на двери. Увидев машину, Брук остановилась и на мгновение серьезно подумала о том, чтобы вернуться к своей машине и покинуть Хайден раньше, чем кто-либо начнет предостерегать "только опять не..."

Ее руки задрожали, и она уронила портфель. Глубоко вдохнув, она заглянула в двери церкви. Гнев, охвативший ее, заглушил приступ мигрени: ей стало ясно, что важные детали предложенной работы ускользнули?

Мартовский ветерок нашептывал что-то в ее волосах, будто старался успокоить. Брук остановилась перед дверями и сказала себе, что это не встреча с Ником Марселло так взволновала ее. Нет, это все потому, что она не встретилась с ним раньше, она просто убежала. А как еще она могла поступить? Стараясь уберечь семью от еще большего позора, она как можно быстрее оставила город, который наслаждался небывалой сплетней.

Однако теперь Брук вспоминала об этом с гневом, который комом подкатывал к горлу. Она поклялась сама себе, что когда придет на работу, то встретит город с достоинством, не прячась, а затем, создав что-то великое, которое покажет им всем, на что она способна, Брук искупит себя. Она предполагала, что в процессе работы ей вновь придется встретиться с Ником Марселло, однако не ожидала, что это произойдет настолько быстро.

Она открыла двери и ступила в пахнущий плесенью старый зал. Двери заскрипели позади нее, а затем захлопнулись с гулким стуком. На какое-то мгновение она остановилась, прислушиваясь и приглядываясь.

- Несите сюда, что вы там принесли!

Из темного коридора позади нее звучал знакомый голос, и ей пришлось приложить усилие, чтобы сдвинуться с места. Переступив через бревно, лежащее на старом деревянном полу, и через перевернутую скамью, Брук подошла к единственной освещенной двери. Около стола Брук увидела его. Он склонился над планом, изучая его.

Он казался младше, чем был, когда она училась в школе. Может это просто потому, что она стала старше. Вспоминались рубашки и галстуки, которые он всегда носил, всегда безупречно выглаженные брюки, блестящие туфли. Сейчас на нем была старая фланелевая рубашка, испачканные краской джинсы и теннисные туфли.

- Я не принесла ничего, — сказала она, — кроме самой себя.

Он поднял глаза и медленно выпрямился.

- Брук.

Брук попыталась улыбнуться, но это оказалось выше ее сил.

- Я... я не знала, что ты будешь здесь. Пастор Андерсон сказал...

- Если бы ты знала, ты бы не пришла, — он пересек комнату, все еще соблюдая дистанцию между ними, — именно поэтому я попросил его позвонить тебе.

- Он должен был сказать мне.

Он кивнул, как будто уже много об этом думал.

- Я отвечаю за художественную часть реставрации здания, — сказал он. — Но, по правде говоря, она заключается главным образом в этих окнах. Я буду помогать тебе в работе над ними. Они должны стать важной деталью основного здания церкви. Я надеюсь, что они станут шедевром.

- Брук, стиснув зубы, подошла к столу, обдумывая информацию, менявшую все.

- Я не знаю, мистер Марселло.

- Брук, я не преподаю уже семь лет, а ты по-прежнему называешь меня «мистер Марселло». Для тебя я Ник, договорились?

Она посмотрела на него.

- Хорошо... я не знаю, Ник.

Ник подошел к ней, она неохотно подняла глаза и взглянула на него.

- Что ты не знаешь, Брук? — спросил он. — Можешь ли ты создать шедевр или можешь ли работать со мной?

- И то, и другое. Приятно было повидаться с тобой, но я не могу остаться.

Она повернулась и пошла обратно в темноту коридора, спустилась в холл, а затем в зал. Ник последовал за ней.

- Послушай, я нанял тебя на работу не из-за того, что произошло. Я выбрал тебя, потому что ты талантлива. С тех пор как ты уехала, я следил за твоей работой.

Она продолжала идти.

- Я видел окна, которые ты сделала в церкви в Колумбии, и двери в том ресторане в Канзас Сити.

Она остановилась уже у самой двери.

- У тебя все получается хорошо, однако могло бы быть намного лучше. Мое намерение нанять тебя было чисто деловым решением, мне нужен был профессионал с таким талантом, как у тебя.

Повернувшись, Брук посмотрела на старое разбитое стекло, покрывавшее полукруглый свод потолка.

- Но я ведь никогда не делала ничего подобного.

- У тебя было немало работ такого масштаба, — возразил он, — может быть, просто не таких размеров.

Она вопросительно и несколько подозрительно, посмотрела на него: ведь ее не так уж и часто признавали как художницу. Большинство людей считало, что она занимается всего лишь украшательством, придавая жизни скучным помещениям.

- Я давно хотел работать вместе с тобой, — признался Ник тихо, — еще тогда, когда ты училась в школе, я видел твой талант. Я знаю, мы вдвоем сможем сделать с этими окнами что-нибудь чудесное.

- Я впервые вернулась в Хайден, — Брук посмотрела на него, пытаясь скрыть волнение в голосе, — со времени моего школьного выпускного вечера. Потребовалось семь долгих лет для того, чтобы сплетни умерли. Я не знаю, смогу ли я начать всё сначала.

Ник скрестил руки на груди, и она почувствовала, что беседа становится натянутой и скучной.

- Брук, семь лет могут залечить любую рану. Это прошлое, а ведь нужно идти дальше.

Ей совсем не хотелось говорить о том, что ее раны еще не зажили.

- Мне нужно время, чтобы обдумать все это, — сказала она.

Ник нервно отвернулся от нее, зачем-то полез в передний карман, рассматривая деревянные стружки на грязной скамье перед собой.

- Сколько времени тебе нужно? — спросил он, — я хотел бы начать на этой неделе. Чтобы сделать эту работу как следует, потребуются месяцы, и поэтому мы не должны терять ни дня.

Брук снова взглянула на окна. Такая работа могла бы закрепить за ней репутацию серьезного художника-витражиста. Ее босс и наставник мистер Гонсалес порекомендовал ей взяться за эту работу, даже если бы это означало, что она не будет появляться в магазине месяцами. Он уже готовился выйти на пенсию. Когда он закроет магазин, в котором она проработала со времени окончания колледжа, она должна будет задуматься над своим будущим: открыть свой или работать на кого-то другого. В конечном счете, эти окна означали, станет ли она самостоятельной или же ей придется кому-то подчиняться.

Возвратиться в Хайден для нее уже было достаточно трудно. Когда она въехала в город, на нее хлынули болезненные воспоминания о том, что заставило ее покинуть родной город. Совместная работа со своим старым учителем искусства только открыла бы ее раны.

- Я не знаю, — начала она снова, — может быть, я дам тебе ответ завтра.

Ник на мгновение посмотрел на нее, затем пожал плечами: "Хорошо".

- Она пошла к двери.

- Брук! — его голос отразился эхом в старом, покрытом пылью зале.

Брук обернулась и увидела, что напряжение на его лице исчезло.

- Что?

- Рад был увидеть тебя снова.

- Да, — сказала она, — мне тоже было приятно тебя увидеть, Ник.

Вот именно поэтому она и не могла взяться за предложенную ей работу.