Глава 42

Глава 42

— Что значит, вы продали ее? — голос Брук дрожал от волнения, когда она стояла в галерее, изумленно смотря на Хелену.

- Вчера вечером, дорогая. У меня тут не ломбард, сама понимаешь. Я не ожидала, что ты захочешь вернуть ее обратно.

Волна недоверия охватила Брук, и она опустилась на белый кожаный стул.

- Но вы... вы же сказали, что покупаете ее для себя... что вы оставите ее!

Явно встревоженная удрученным состоянием Брук, Хелена присела возле нее, продолжая говорить мягким голосом.

- Милая, я сказала, что оставлю ее себе, если не появится предложение, которому я не смогу отказать. Я не собиралась ее продавать, но вчера вечером мне поступило одно предложение.

Забыв о слезах, мешавших ей говорить, Брук полезла в сумочку за ручкой и листом бумаги.

- Хорошо. Кому вы ее продали? — спросила она, — я поеду прямо к ним и выкуплю скульптуру.

Хелена медленно покачала головой и положила свою мягкую руку на плечо Брук.

- Я не могу с чистой совестью раскрыть имя клиента и позволить вам появиться у него с таким диким взглядом. Это просто... непрофессионально.

Брук закрыла лицо руками и попыталась задержать дыхание. Спустя некоторое время она подняла взгляд — на ее бледном лице выделялись покрасневшие глаза.

- Хелена, послушайте, — попыталась она вновь, — вы меня едва знаете. Но если вам хоть когда-нибудь был небезразличен Ник, пожалуйста, помогите мне. Она так много значит для него, я хочу возвратить ее для него.

Хелена решительно покачала головой, но на ее лице все же отразилось сочувствие.

- Извини, дорогая, об этом не может быть и речи.

Плечи Брук поникли, как будто окончательный отказ сразил ее решимость раз и навсегда.

- Не могу поверить в это, — прошептала она, — я думала, что поступаю правильно. А теперь я не в состоянии даже заняться собственной работой, и не имею ни малейшего представления о том, где Ник.

Она встала, почти ошеломленная, и направилась к двери.

Хелена пошла следом за ней.

- Он — сложный человек. Это видно по его работам, — она остановилась, когда Брук открыла дверь, — если он так расстроился из-за скульптуры, то, на самом деле, это из-за чего-то другого.

- Я знаю, — промолвила Брук, — знаю.

Она простилась с Хеленой, забралась в машину и некоторое время просто сидела. Ее не было. Скульптуры, которую она сделала для него, продала для него — не было. А он был.

Она завела двигатель и рассеянно поехала назад в Хайден. Слезы катились по ее лицу — слезы сожаления, слезы вины, слезы утраты. «Бесконечности» больше не существовало — она была продана какому-то незнакомцу, не имеющему понятия, как много она значит для двух, так сильно израненных душ. Она больше никогда не увидит ее снова. Где ты, Ник? По дороге в Хайден ее сердце разрывалось. Помоги мне справиться с тем, что я сделала. Не осуждай меня...

Но он осуждал ее, она знала. Это был факт, такой же неоспоримый, как и последние семь лет ее одиночества. Ник осуждал ее так же, как и любой другой бы на его месте.

Если и было что-то положительное в том чувстве постоянных неудач, которое она испытывала последние семь лет, так это было то, что она привыкла к ним, смирилась с ними, даже не роптала на судьбу. Так она ехала к дому Ника, молясь, чтобы, несмотря на то, как все выглядело на данный момент, они смогли бы простить друг друга.

Когда Брук приехала, гараж был открыт, и его «дюсенберга» не было на месте. Все же она подошла к двери и постучала, ответа не последовало. Она оставила записку, в которой просила перезвонить ей, и направилась в церковь Святой Марии, молясь, чтобы найти его там, за работой.

Его машины не было видно, но Брук вошла в церковь, прошла мимо рабочих, проверила его офис и мастерскую.

Ника нигде не было. Брук присела на минутку, пытаясь найти ответ, вспомнить то, что повело бы ее по правильному пути.

Семья Ника живет в городе. Может быть, они знают, куда он мог направиться. Может он с ними.

Она быстро поехала к телефонной будке и начала искать в справочнике фамилию Марселло, в списках ее не было. Фамилия Сонни была Кастори, и Брук начала листать страницы на букву «К». Тоже нет.

Возможно, Рокси знает, где они живут, неожиданно предположила она.

Брук направилась через весь город к зданию городского совета, молясь, чтобы найти там Рокси.

Стоянка была заполнена разнообразными машинами, начиная от автобусов и заканчивая грузовиками, но Брук удалось отыскать машину Рокси, и она втиснулась возле нее. Легкое сомнение промелькнуло у нее насчет того, стоит ли беспокоить сестру на работе, но она сказала себе, что дело не терпит отлагательства. Она должна найти Ника.

Брук поднялась по лестнице в здание и отступила, пропуская небольшое свадебное шествие, выходившее от мирового судьи. Молодая невеста в коротком белом платье, ловко скрывавшем ожидаемого ребенка, мелодично засмеялась, бросая букет молодым девушкам, окружавшим ее.

Такова жизнь других людей, подумала Брук, превозмогая печаль. Но действительно ли все так просто и легко?

Почему же девушки из семьи Мартин никогда не испытывали такого счастья?

Она направилась к кабинету с надписью «Документы», где работала Рокси. Торопясь, она распахнула дверь, даже не постучав. Приглушенные голоса слышались в углу комнаты за рядами стеллажей.

- Нет, Билл! — говорила Рокси мрачным голосом, — оставь меня в покое.

- Понимая, что она вторглась во что-то чрезвычайно личное, Брук начала выбираться из кабинета, когда вдруг услышала звук удара за стеллажами.

- Нет, даже не вздумай, — зло выкрикнул мужчина, — предупреждаю тебя, что тут приказываю я. Ты никуда не уйдешь, пока я не разрешу.

Встревоженная Брук выглянула из-за шкафа и увидела, что Билл Хемфилл заградил Рокси руками, держа ее, как в ловушке.

- Пожалуйста, Билл, — произнесла Рокси, дрожащим от страха голосом, — я больше так не могу.

- Но ты должна, — сказал он притворно сладким голосом, — если хочешь сохранить эту работу...

- Не хочу! — Рокси оттолкнула его и выскользнула из ловушки, — меня тошнит от этой работы, и я не хочу иметь с тобой дело!

Смех Билла был устрашающе расчетливым.

- Ты думаешь, на этом все закончится, детка? Думаешь, под ударом только твоя работа? У меня есть, чем тебя удержать.

Брук спряталась, прикрыв рот рукой, она в ужасе задержала дыхание от открывшейся правды, которая была еще хуже, чем она опасалась.

- Надеюсь, твоя жена узнает все об этом! Надеюсь, она вышвырнет тебя!

Хотя Брук не могла его видеть, она слышала его хохот.

- Ты действительно думаешь, что кто-то обвинит меня, если все откроется. Я просто скажу, что ты преследовала меня. Такое поведение под стать вашей семейке, и ты не отвертишься.

- Ты больной! — закричала Рокси.

Брук выскочила на внезапный шум и, выглянув из-за стеллажа, увидела, что Билл грубо прижал Рокси к стене.

Терпение Брук лопнуло, и она бросилась к нему, кипя от ярости.

- Отпусти ее! — приказала она, — убери свои грязные руки от моей сестры!

Билл обернулся, отпустив Рокси, и Брук осознала, что если бы у нее сейчас было оружие, она убила бы его, не колеблясь.

- Хочешь скандала, ты его получишь, — процедила Брук сквозь зубы, — если мы, Мартины, чему-то и научились у вашей семьи, так это грязной игре.

Когда Рокси спряталась за ней, Брук сделала несколько запугивающих шагов к высокому молодому человеку, который неуверенно отступил, будто понял по ее глазам, что она способна на все.

—- А термин «развращение несовершеннолетних» что-нибудь значит для тебя? — спросила она с горевшими ненавистью глазами. — Ты когда-нибудь слышал о сексуальном домогательстве?

Она сухо засмеялась.

- Это будет не просто позор для семьи, но дело дойдет до суда!

- Эй, минуточку! — поспешил Билл, — я ничего не делал. Это была просто игра.

- Игра? — отрезала Брук. — Игра? Это что, какое-то нездоровое увлечение у тебя, да и всей твоей семьи? Уничтожь Мартинов, если можешь? Порази их, пока они молоды? Выиграй приз?

У двери раздались шаги, Брук оглянулась и увидела Абби Хемфилл с поднятой головой и высокомерным видом.

- Что здесь происходит? — спросила она, обращаясь к Брук. — Это государственное учреждение и вам здесь делать нечего,

Брук отвернулась от сына и посмотрела на мать.

- Я вам скажу, что здесь происходит, — произнесла она, указывая пальцем женщине, — ваш сын домогался моей сестры. Это была ваша последняя попытка разрушить мою семью. И я советую вам внимательно прочитать завтрашние газеты. Будет такая история, от которой у вас волосы встанут дыбом. Посмотрим, как вы себя будете чувствовать миссис Хемфилл. Вам так нравятся скандалы, насладитесь теперь собственным.

Она подошла к Рокси, взяла ее за руку, а затем, выходя из комнаты, обратилась еще раз к Биллу.

- Советую найти адвоката, — пригрозила Брук, — он тебе понадобится.

Затем, оставив миссис Хемфилл и ее сына, оцепеневших от ужаса, она и Рокси поспешно покинули кабинет и здание городского совета.

Когда они уже были в безопасности в машине Брук, Рокси откинула голову на сидение и закрыла лицо руками, как будто радуясь освобождению из тюрьмы.

- Спасибо, Брук, — прошептала она.

Брук пыталась дышать ровно, но она все еще задыхалась от ярости.

- Он не сделал тебе больно?

- Физически нет, — прошептала Рокси, дрожащим голосом, — но это запугивание... оно продолжалось месяцами... я так боялась.

Она вытерла слезы, испачкав руки в тушь, и взглянула на сестру.

- Когда я только начала здесь работать, он едва знал о моем существовании, поэтому не беспокоил меня. Но затем однажды вечером увидел, как я танцевала на концерте, — ее голос дрогнул, и она отвернулась от сестры, — с того времени он не давал мне прохода. Сначала я думала, что его нечего бояться, но потом, через несколько недель он стал слишком настойчивым... нахальным...

Она сделала глубокий вдох, чтобы продолжить.

- Брук, помнишь тот вечер, когда ты забрала меня из того бара? Сначала он повез меня в мотель, но затем, когда я отказалась идти в комнату, он бросил меня в баре. Он сказал, что если я так боюсь за свою... честь... то могу попытаться сохранить ее здесь.

- Я бы его убила, — прошептала Брук, — честно, могла бы...

- Он меня запугал, и я верила, что если не уступлю ему вскоре, то он распустит обо мне грязные слухи и будет еще один скандал, — она взъерошила волосы, и не поправляя их, продолжала дальше, — я всю свою жизнь избегала скандалов. Я боялась их больше всего, и он знал это. Я просто не могла вынести саму мысль о том, чтобы быть замешанной в скандале.

Брук закрыла глаза и позволила правде пролить свет на тьму, окружившую ее. Она ошибалась насчет Рокси, и ей стало стыдно, что допускала самое худшее. Когда Брук, наконец, снова смогла говорить, она прижала к себе сестру. Рокси обняла ее так, как когда была еще маленькой.

- Я люблю тебя, Рокси, — сказала Брук, — и надеюсь, ты сможешь простить меня за то, что я плохо думала о тебе.

- Только если ты сможешь простить меня за то, что думала я о тебе самое худшее, — прошептала Рокси.

Они надолго обняли друг друга, пока Брук в голову не пришла новая мысль, и она отклонилась к дверце машины, посмотрев сестре в лицо.

- Ты хочешь подать обвинение против него? — спросила она, — я бы хотела увидеть его за решеткой.

- Нет, — твердо ответила Рокси, будто она уже обдумала это, — на самом деле у меня не так уж много доказательств, ведь он не совершил того, к чему стремился. И, кроме того, я не хочу, чтобы мое имя появилось в газете.

Она взглянула на входную дверь городского совета, размышляя над своим положением.

- Но давай пока не будем спускать его с крючка. Пусть он каждый день просматривает заголовки газет, переживая, ожидая появления статьи. Пусть он не поспит пару ночей. Думаю, он заслуживает этого, не так ли?

- Ты уверена? — спросила Брук с разочарованным взглядом, — хотя бы одну ночь в тюрьме?

Рокси грустно покачала головой.

- Нет. Он может убедить город в том, что я каким-то образом соблазнила его. Пусть он лучше сам роет себе яму.

Брук сжала руку сестры, понимая, что это было единственное решение, которое Рокси могла принять.

- Хорошо, — произнесла она, — думаю, я переживу, если ты сможешь.

- Я не знаю, что бы со мной произошло, если бы тебя там не было, — тихо сказала Рокси, — между прочим, что ты там делала?

Брук вспомнила о цели своего приезда.

- Я хотела узнать, знаешь ли ты, где живет Сонни. Я думаю, что Ника не было дома всю ночь, и понятия не имею, где его искать. Я подумала, что его семья может знать что-нибудь.

- Когда-то вечером он возил меня туда, чтобы показать свою картину, — сказала Рокси, — наверное, я смогу узнать это место. Хочешь, чтобы я поехала с тобой и показала тебе?

- А ты можешь? — спросила Брук, — я не очень хорошо себя чувствую сегодня, совсем не в том состоянии, чтобы встречаться с его семьей, но я не знаю, к кому еще можно обратиться.

- Конечно, — ответила Рокси, — я перед тобой в долгу.

Рокси вытерла слезы.

- Я многому научилась за несколько прошедших недель. Но самое главное — это то, что вещи на самом деле не всегда такие, какими они кажутся на первый взгляд.

Внутри Брук появился маленький, согревающий луч надежды, и она немного расслабилась.

- Все мы чему-то научились, — сказала она.

Рокси указывала путь к улице Сонни, но она не была уверена, что точно помнит, где его дом, ведь той ночью, когда она сюда приезжала, было очень темно. Они медленно проезжали мимо каждого дома, а потом развернулись, чтобы попробовать еще раз, когда мотоцикл Сонни проревел мимо них по улице и заехал в переулок.

- Прямо в яблочко, — сказала Брук, следуя за ним.

Сонни снял шлем, обнажая растрепанные волосы, и оглянулся на них. Открытая улыбка воцарилась на его лице при виде Рокси.

Он слез с мотоцикла и подошел к заднему окну автомобиля.

- Привет, Рокси. Ты помнишь, где я живу, — сказал он, положив руки на опущенное стекло, — мне это нравится.

Брук не дала Рокси ответить на это легкое заигрывание.

- Сонни, ты видел Ника? Я его ищу целый день.

- Он не возвращался домой прошлой ночью, — сказал Сонни, — я был в его студии до трех часов утра, и потому точно знаю, что домой он не возвращался.

- Где же он может быть?

- Не знаю, — произнес Сонни, — вы что, с кем-то подрались или как?

- Да... вроде того...

Брук неожиданно пришла в себя и осознала, что ее глаза выглядели устало и покраснели от слез, и что у нее давно потекла вся косметика. Вся в беспорядке, совсем не в том виде, чтобы встречаться с семьей Ника. Но...

- Послушай, твоя мама дома? Или бабушка? Я бы хотела поговорить с ними.

- Конечно, — удивленно сказал Сонни, — я проведу тебя внутрь.

- Нет, — Брук вышла и посмотрела на него через машину, — ты просто останься здесь и составь Рокси компанию. Я должна это сделать сама.

Брук подошла к двери и позвонила, затаив дыхание в ожидании. Через минуту симпатичная итальянка, которой было за тридцать лет, отворила дверь.

- Да? — сестра Ника стояла в дверях, качая в руках толстенького ребенка, — я могу вам чем-то помочь?

- Да, — она откашлялась, — я — Брук Мартин... подруга Ника.

Анна пристально смотрела на нее некоторое время, затем шагнула назад.

- Мама! — закричала она через плечо и снова повернулась к Брук, а потом неуверенно протянула ей руку, пробормотав, — я — Анна, его сестра.

Меньше чем через минуту невысокая, сгорбленная мама Ника стояла у двери, и Брук заметила по темным чертам пожилой женщины схожесть с Ником.

- Мама, это — Брук Мартин, — сказала Анна.

Мать Ника взглянула на нее, не сказав ни слова, затем взглянула на дорогу.

- Где Ник? — спросила она.

- Я... я не знаю, — произнесла Брук, испугавшись холодности, с которой говорила его мать, — я именно об этом и хотела с вами поговорить. Думаю, что он вообще не возвращался домой прошлой ночью, я надеялась, что вы знаете, где он может быть.

- Заходи.

Не церемонясь, миссис Марселло схватила ее за руку и потянула в гостиную. Она указала на старый, потертый стул.

- Садись, — сказала она повелительным тоном.

- Нет, спасибо, — ответила Брук.

Она сделала глубокий вдох и попыталась быть максимально честной с двумя женщинами, тем более, что терять ей нечего.

- Послушайте, я знаю, что вы относитесь ко мне так же, как мои родители к Нику. Сплетня, которая преследует нас... надумана. Но сейчас меня не это волнует. Я беспокоюсь о Нике, миссис Марселло. Не знаете ли вы, где он может быть?

Ребенок начал капризничать и миссис Марселло забрала его у дочери.

- Он нам не сказал, куда уехал. А относительно прошлого, до нас доходили только слухи.

- Обо мне? — спросила Брук.

- Ничего плохого о тебе! — выпалила мать Ника, так резко замахав рукой, что ребенок заплакал, — ты была ребенком! Он не имеет права использовать детей. Ты, Сонни...

Она попыталась говорить тише, немного покачав ребенка, затем передала его снова Анне. Двое детей пробежало мимо них: один гнался за другим, и Анна вышла, чтобы примирить их, оставив двух женщин наедине.

- Он не имеет права использовать детей, — повторила мать Ника.

Брук прошла через гостиную, чтобы посмотреть семейные фотографии на полке. Она всматривалась в них, пока не нашла молодого человека, в котором узнала Ника, стоявшего рядом со стариком возле «дюсенберга».

«Ты бы ему понравилась», — сказал как-то Ник. Если это так, то может быть и с мамой Ника не все еще потеряно. Она повернулась к хрупкой пожилой женщине.

- Миссис Марселло, Ник всегда поступал самым подобающим образом, когда я была в школе, — сказала она, — он не любит оправдываться, поэтому, возможно, ничего не рассказывал вам. Между нами ничего не произошло.

- Ничего такого, о чем писали газеты?!

- Они лгали, — произнесла Брук, — как вы могли, зная Ника, по-настоящему зная его, не понять этого?

Несмотря на попытки сдержать слезы, глаза Брук снова наполнились слезами, и Брук прикусила губу, чтобы та не так дрожала. В комнату возвратилась Анна, увидев, что Брук на гране срыва, она замедлила шаги.

- Ник — самый честный и порядочный человек, которого я когда-либо знала, — продолжала Брук, — он никому не причинил вреда, наоборот, его сильно обидели. И он сейчас где-то страдает из-за того, что я сделала. Я так хочу извиниться перед ним.

Миссис Марселло недовольно сморщила лоб, но ничего не сказала.

- Мама? — спросила Анна, — может поехать и поискать его?

Мать Ника повернулась к дочери с потемневшими от переживаний глазами.

- После того что он сделал? Ник задурил Сонни голову мечтами, да так, что он теперь не хочет работать на Винни.

Брук молчала, сколько могла, а затем слова полились сами собой.

- Миссис Марселло, знаете ли вы, как это работать по двадцать часов в день, не зная, заплатят тебе за это или нет? Знаете ли вы, что значит верить в свою работу так, чтобы быть готовым жить без гроша месяцами, пока заканчиваете ее для города, который никогда не скажет вам за нее «спасибо»? У Ника Марселло нет пустых мечтаний, миссис Марселло. Он работает так же много, как его дедушка или зять, или любой из вас. Неудивительно, что он так тоскует за дедушкой, — сказала она, — один он смог увидеть, насколько особенный у вас сын.

Миссис Марселло пристально смотрела на нее и ошеломленно молчала, а затем вдруг неожиданно обняла ее, Анна же продолжала смотреть на пол.

Брук подняла дрожащую руку и прикрыла глаза, думая, что она, наверное, будет сожалеть о том, что сказала так много его родным.

- Извините, — наконец сказала она, направляясь к двери, — я должна найти его.

Она уже собралась уходить, когда мать Ника придержала ее за руку.

- Ты думаешь, с ним все в порядке? — спросила она слабым голосом.

Брук повернулась и увидела, что гнев уже исчез с лица пожилой женщины, и она почувствовала, что ее лицо начало пылать.

- Я не знаю... если бы я только смогла... найти его...

Она была разбита и обессилена, неожиданно старая женщина обняла ее и повела назад в дом, и, подведя Брук к кушетке, усадила ее.

- Присядь, — мягко сказала она. Мы все уладим, когда Ник возвратится домой.

Она достала платок из кармана и начала вытирать слезы с лица Брук.

- Мы скажем ему, что самое лучшее, что он может сделать — это жениться на девушке, которая плачет из-за него.

- Жениться? — Брук невольно рассмеялась, — мы никогда не говорили о свадьбе.

- Тогда вы должны поговорить! — сказала миссис Марселло.

Брук рассмеялась снова, но боль в ее сердце заглушила этот смех и она снова разрыдалась... еще сильнее. Она знала, что никто ее не утешит, пока не вернется Ник.

Сонни наконец-то набрался храбрости и задал вопрос, возникший у него, когда он увидел Брук и Рокси на дороге.

- Вы плакали. Почему?

Рокси слегка улыбнулась.

- У меня был плохой день, — сказала она, — я, кажется, потеряла работу.

- Правда? — Сонни не мог сдержать улыбки, — это значит, что я буду видеться с тобой в церкви Святой Марии чаще?

- Я буду там, — произнесла она, — но не думаю, что ты будешь там. Ты ведь знаешь, нам не смогут платить.

Сонни взял ее руку.

- Хорошая компания лучше высокой зарплаты, — сказал он, — я бы сам заплатил, чтобы они позволили мне быть с тобой.

Рокси усмехнулась и прикусила губу.

- Сумасшедший.

Сонни улыбнулся.

- Я потерял голову, с тех пор как тем вечером увидел тебя танцующей.

В сказанном не было ничего обидного, это ведь не означало, что она соблазняла его. Наоборот его мягко сказанные слова вызвали в ней прекрасное чувство.

- Это не был танец, — проговорила она, — это была просто пара движений.

- Это было чудесно, — прошептал Сонни, дотронувшись до ее подбородка, — и если ты не будешь заниматься танцами в свободное время, то я откажусь от рисования на всю свою жизнь. Подумай об этом. Хочешь, чтобы это было на твоей совести?

Рокси снова рассмеялась.

- Конечно же, нет.

- Тогда будешь танцевать снова?

Улыбка на ее лице сменилась спокойным раздумьем, опустив глаза, она машинально разглядывала свою юбку, проводя указательным пальцем по узору.

- Как я могу отвергнуть такое условие?

- Да, — сказал Сонни, — мне, наверное, трудно отказывать. И если уж мне сегодня так везет, я знаю превосходный итальянский ресторанчик, в котором посетителей сегодня не так много. У них столики на улице, играет музыка и... — он самокритично рассмеялся, — и я могу себе его позволить.

Рокси понимающе улыбнулась.

- Ты ведь сказал, — прошептала она, — тебе везет. Как я могу сказать «нет»?

- Конечно не можешь.

Его ухаживание нисколько не испугало Рокси, потому что в его голосе не было ни хитрости, ни угрозы.

«Нам не стоит торопиться», — сказала она себе, — «у нас еще будет достаточно времени».