Глава 35

Глава 35

Мать Брук ждала ее возвращения домой в тот вечер. Брук прошла в слабо освещенную гостиную и положила свои вещи на телефонный столик.

- Мама, тебе не следовало дожидаться меня, — тихо сказала она.

- Я слышала о решении финансового комитета церкви сегодня вечером, — тревожно произнесла мать. К тревоге примешивалась несомненная, хотя и слабая нотка облегчения, — я хотела дождаться, чтоб поддержать тебя.

Брук села рядом с матерью.

- Мы решили не прекращать и идти до конца. В сущности, Ник и я собираемся попытаться раздобыть деньги сами и работать бесплатно. Поэтому я пока что не уезжаю.

- Да? — мать поднесла руку к воротничку своего платья, бесцельно теребя велюровую отделку. — Брук, не будет ли это слишком большая сумма? Я надеюсь, ты не собираешься ее одалживать.

Брук чуть не рассмеялась, но вопрос был далеко несмешным.

- Одалживать? Ни один банк в стране не даст ссуду на что-либо подобное, особенно без одобрения финансового комитета. Возвратом инвестиций здесь и не пахнет. Нет, что бы мы не вложили в это, мы не надеемся на возмещение, по меньшей мере, в денежном смысле.

Брук увидела, что мать рассердилась по тому, как она встала и порывисто зашагала по комнате, сдерживаясь, чтобы ничего не сказать.

- Тогда как же? — наконец спросила она, — у вас же таких денег нет, не так ли?

- Нет, — сказала Брук, — но мы их где-нибудь раздобудем. Я знаю, что раздобудем.

Ее мать медленно повернулась и посмотрела на Брук так, как будто она потеряла рассудок. Но впервые в своей жизни Брук поняла, что ей безразлично: понимает ли ее мать или нет.

- Знаю, я говорила раньше, что не собираюсь придираться, — произнесла ее мать, стараясь говорить спокойным тоном, — но я не хочу видеть, что ты делаешь глупости во имя... во имя...

- Во имя Бога, я думаю, — закончила спокойно Брук.

Это слово, казалось, сразило мать.

- О, Брук, — сказала она, — я даже не знала, что ты веришь в Бога.

Брук посмотрела на нее.

- Ты никогда не учила меня верить во что-либо, мама. Меньше всего в себя, — она вздохнула, встала и взглянула в лицо матери, — я еще не уверена, что верю сейчас. Но, что если Он действительно существует? Что если мы все ошибаемся? И что если Он всегда держал в руках мою жизнь, следил за мной и заботился обо мне, даже когда я о Нем и не думала? Что если именно Он возвратил меня сюда, чтобы я смогла оставить прошлое? Чтобы я, наконец, могла двигаться дальше?

- Брук, я думаю, что твое возвращение больше связано с Ником Марселло, чем с Богом.

Это замечание даже не рассердило Брук.

- Знаешь, мама, если ты не веришь в Бога, то когда дела идут не так, как надо, все кажется безнадежным, некуда убежать. Я не думаю, что ты и папа хотели бы такого для меня... или Рокси.

- Вера во что-то, чего не существует, не изменит твою жизнь, Брук. И не восстановит твой банковский счет, после того как ты вложишь все деньги в эти окна.

- Дело не в банковском счете, у меня даже нет такой суммы. У меня нет дорогой машины, и я снимаю квартиру, поэтому нечего заложить. Даже если я все продам, у нас не хватит денег, чтобы начать.

- Но Брук, если у вас нет денег, то как вы можете начинать?..

- Деньги откуда-то появятся, — резко сказала она прежде, чем недоверчивые слова матери могли ослабить ее только зарождавшуюся веру, — и если это произойдет... мне остается только верить.

Со вздохом мать опустилась на стул в другом конце комнаты. Ее лицо было таким напряженным, будто она держала на своих плечах всю вселенную.

- А Рокси слышала о решении церкви? — спокойно спросила Брук, чтобы переменить тему.

Мать покачала головой.

- Нет. Рокси ушла до того, как мне позвонили. У нее свидание.

- Свидание? — спросила Брук и ее лицо вспыхнуло от внезапного гнева. Неужели Рокси действительно ушла с Биллом сегодня вечером, после того как Брук отчитала ее? Неужели у него хватило наглости встречаться с ней, зная, что Брук все известно?

- Да, — спокойно ответила мать, — с парнем по имени Сонни. Я познакомилась с ним, когда он забирал ее. Я немного волновалась из-за мотоцикла, но он взял для нее шлем. Кажется он хороший парень.

Брук почувствовала облегчение.

- Я знаю Сонни, — сказала она, — он хороший парень. Очень хороший.

Мать Брук пытливо взглянула на нее, и Брук поняла, что ей не терпится узнать побольше о ее работе с Ником. В конце концов, понимая, что дальнейший разговор приведет к спору, Брук поцеловала на ночь свою расстроенную мать и ушла к себе в комнату.

Там уже горела маленькая лампочка в углу, освещая стоявшую «Бесконечность», подобно ореолу. Брук вошла и закрыла за собой дверь, она, прижала руки их к сердцу и легла в постель. Брук высекла скульптуру бескорыстно, из любви, не ради признания, и Ник помог ей, не думая о плате или вознаграждении. Конкурс на стипендию казался второстепенным. Руки трудились с любовью, и это давало ей силы продолжать день за днем...

Они могли бы трудиться так снова, внезапно поняла она.

«Хелена из галереи предлагала мне двадцать пять тысяч за нее» — вспомнила она слова Ника и решила, что ей есть что продать — что-то, стоившее для нее больше, чем просто деньги.

- Почему бы не продать ее?

- Потому что она не моя...

Теперь, держа скульптуру в руках, Брук размышляла: действительно ли можно продать «Бесконечность» как свою работу. Не была ли она на самом деле их? Только ли она создала ее, подсознательно, как символ той безымянной связи между ними семь лет назад, которая изменила ход их жизни и теперь привела их назад, туда, откуда они начинали?

Нет, она не может продать ее. Должен быть другой путь.

- А если нет, что произойдет? Сможет ли она отложить окна надолго, возможно, чтобы делать дорогие панно для ее наилучших клиентов в Колумбии, чтобы насобирать баснословную сумму денег?

Брук поставила скульптуру и тяжело вздохнула, понимая, что с тех пор как она здесь, она ни разу не перезвонила на автоответчик домой, чтобы узнать, не появилось ли какого-то срочного заказа. Так как она могла бы приняться за работу снова даже быстрее, чем думала, она прошла босиком в комнату Рокси, набрала номер своего домашнего телефона в Колумбии.

Ее собственный голос приветствовал ее, голос, который она помнила с трудом, какой-то бесцветный, одинокий, звучащий так быстро, будто убегающий от воспоминаний. Она набрала код и услышала гудки.

Дрожь пробежала по телу, когда раздался печальный голос.

— М-м... это Ник. Я звонил в мотель, но тебя там уже не было, — она выпрямилась, слушая сообщение, которое, должно быть, было записано в тот вечер, когда она ездила в гостиницу «Блуджей», — я надеюсь, ты не уехала домой, Брук. Это слишком важно, чтобы так легко отказаться от этого ...от окон, я имею в виду. Не отказывайся, Брук. Этим стоит заняться, — последовала красноречивая пауза, и, наконец, он сказал, — я искренне надеюсь, что ты не уехала домой.

Она положила трубку, даже не дослушав остальные сообщения, и сидела в темноте, чтобы тепло голоса. Ника полностью охватило ее, делая ее решение еще более ясным.

Потом Брук медленно возвратилась в свою комнату и посмотрела на скульптуру, окончательно понимая, что Ник придал ей силы совершить необходимый поступок.

Этим стоит заняться, сказал он. И он был прав. Стоило. Она и Ник дважды уже начинали. Завтра она продаст скульптуру, чтобы купить шанс на завершение... на завершение того, с чем они оба могли бы жить.