Глава 17

Глава 17

Брук чувствовала себя совершенно неподготовленной к презентации, которая должна была состояться на следующий день. Было десять часов вечера, когда Сонни, наконец, оставил их одних у Ника дома. Они с гордостью подытожили работу, которую сделали за прошедшую неделю. Ник и Брук выкладывались полностью, но сделали намного меньше рисунков, чем надеялись. Только половина из них была закончена, и ни один не был нарисован во всех деталях. Благодаря Сонни они хотя бы были раскрашены.

Ник опустился на ковер, чтобы сесть на полу напротив Брук, которая снова и снова рассматривала панели. Он подлил кофе в ее чашку. Звук льющегося кофе сливался с ритмом концерта для скрипки, льющегося из магнитофона.

- Мы на славу постарались, — сказал он тихо, — а завтра сможем заняться последними деталями.

- Да, — ответила она шепотом и, прислонив голову к ножкам стула, отхлебнула кофе.

- Знаешь, им это ужасно не понравится. У них не хватит воображения увидеть то, что видим здесь мы.

Ник отложил чашку.

- О, я не знаю. У некоторых из них однажды хватило воображения вытолкать тебя из города.

Она слегка засмеялась.

- Сделаем, что сможем, чтобы подорвать их энтузиазм, — сказал Ник голосом чуть громче, чем шепот, — это все, что мы можем сделать. Бог должен сделать все остальное.

Брук подняла чашку к губам.

- Думаешь, Он станет это делать? — спросила она, — я имею в виду, волнует ли Бога какой-то там Хайденс с витражами?

- Конечно же, да, — сказал Ник без тени сомнения в голосе, — Он заботится обо всем.

Брук это не убедило.

- Он заботится о нас? О двух людях, которые не просто будут показывать эти наброски завтра вечером, но и оправдываться в истории с этим придуманным романом и во всем, что было сказано о нас.

- Бог знает, что это все ложь, — прошептал Ник.

Брук, усевшись поудобней, снова устремила взгляд на один из набросков.

- Кажется, я всегда там, где ложь, прошептала она, — но почему?

Ник сделал большой глоток и взял кофейник, чтобы налить себе еще немного кофе.

- Да потому, что ты не играешь в грязные игры.

Брук задумалась, размышляя о сказанном.

- Почему это все свалилось на меня? — спросила она, — одну...

- Ты не одна, Брук, — сказал Ник тихо.

- Разве нет?

- Нет. Я здесь.

- Нет, — прошептала она, — не совсем. Раньше я думала, что мы одинаковые. Теперь я знаю, что мы разные.

- В чем разные?

Она вздохнула.

- В том, во что мы верим. В наших душах.

- Они есть в нас обоих.

- Да, — сказала она, — но твоя кажется наполненной. Моя же — нет.

- Но может стать, — ответил он, — выбор есть всегда.

Она отрицательно покачала головой.

- Не совсем. Чтобы иметь то, что есть у тебя, я должна верить во что-то. Не уверена, что я могу, — слезы блеснули в ее глазах, и она отклонилась назад, — возможно это ставит меня вне этой работы. Возможно, из-за недостатка моей веры, Бог не дает мне делать это.

- Ты противоречишь себе, — заметил он, — ты жалуешься на недостаток веры в Него, а затем делаешь предположение о том, что Он действует против тебя. Как обе вещи могут быть правдой?

- Я не знаю, — прошептала она, закрывая глаза, все, что я знаю, так это то, что, наверное, окон не должно было быть, и это, наверное, моя ошибка. Мне очень жаль, Ник.

- Нет, это никогда не было твоей ошибкой, — сказал он, — я — единственный, кому очень жаль.

- Почему? — спросила она.

- Потому что попросил тебя оставить свою работу в Колумбии и приехать для того, что может даже и не состояться. Потому что сломал твою жизнь... снова.

- Все в порядке, Ник. Мне пора было возвращаться домой.

Его лицо было на расстоянии считанных сантиметров от нее, и она ясно разглядела тепло в его глазах и ощутила понимание в его сердце.

- Да, это так, — прошептал он, — время возвращаться домой и время прощать.

- Я не смогу простить себя, — сказала она, — если я стану причиной того, что ты потеряешь вторую важную работу в своей карьере.

Его брови поднялись от удивления.

- Ты не в ответе ни за одну, — сказал он.

Глаза Ника были полны чувств, однако печаль просматривалась выразительней всего, в ней были не только потери, которые он пережил, но и потери, которые предстоит пережить в будущем.

Всей душой Брук желала забрать эту грусть.

Какую-то секунду он смотрел в ее глаза, и она подумала, что он хочет поцеловать ее.

А затем он отклонился назад, встал и помог подняться Брук.

- Думаю, тебе нужно идти.

Она сглотнула слюну, стараясь выровнять дыхание.

- Хорошо, — удивленно прошептала она.

- Неужели она сделала что-то неправильно?

Брук сделала глубокий вдох, но поняла, что и это не могло успокоить чувства, которые распирали ее изнутри. Она начала собирать наброски, но он подошел и остановил ее.

- Но я просто...

- Я привезу их позже, — сказал Ник, — я привезу их завтра в церковь.

- Хорошо, — она посмотрела на него смущенными глазами, в которых отражалась боль, — увидимся завтра.

Она чувствовала, что он наблюдает за тем, как она собрала сумочку и шла к двери.

- В восемь часов? — спросил он.

- Конечно, — сказала Брук ослабевшим голосом.

Он прошел несколько шагов, провожая ее к двери, но когда Брук оглянулась, он остановился.

- Постарайся хоть немного поспать. Завтра будет тяжелый день.

Она подняла брови и самоуверенно улыбнулась, и Ник понял, что сон будет последним, что она сделает этой ночью.

- Я постараюсь.

Он сделал несколько шагов по направлению к ее машине, глядя, как она нервно садится и роется в сумочке в поиске ключей. Когда Брук их нашла, то какое-то мгновение она смотрела на них, как будто борясь с собой: спрашивать или нет?

Он заговорил первым.

- Эй, Брук!

Она посмотрела на Ника, его руки были в карманах, а глаза — такими нежными, какими она их еще не видела.

- Что?

- То, что мы вкладываем в окна... Я верю в это всем своим сердцем. Я почти поцеловал тебя... Но я один дома... Я не верил себе.

Ник подошел к ней, его глаза блестели в лунном свете.

- Бог ценит тебя, Брук. Именно поэтому Он остановил меня.

Она почувствовала, что ее глаза затуманиваются, и она улыбнулась ему. Облегчение и благодарность наполняли ее сердце. Он не прогонял ее. Он просто жил своей верой.

- Спасибо, Ник, — прошептала она.

Когда она выехала с подъездной дорожки и поехала по улице, то увидела, как он наблюдает за тем, как она уезжает, одиноко стоя во дворе. Что-то теплое лопнуло в ее сердце, и она поняла, что нужна кому-то. Кто-то ценил ее.

Те же мысли наполняли и Ника Марселло.