О собаке

Изложено по: «Видевдат» 13

Спросил Заратуштра Ахура Мазду:

— Что за создание Святого Духа из тех созданий, которые созданы Святым Духом, каждое утро [с полуночи] до того, как взойдёт Солнце, выходит убивать тысячами создания Злого Духа?

И сказал Ахура Мазда:

— Ванхапара-ёж — дикая остромордая собака,[83] которую [288] злословящие[84] люди называют именем Дужака, — вот это создание Святого Духа из тех созданий, которые созданы Святым Духом, каждое утро [с полуночи] до того, как взойдёт Солнце, выходит убивать тысячами создания Злого Духа. И если кто-либо, о Спитама Заратуштра, убьёт Ванхапару, дикую остромордую собаку, которую злословящие люди называют именем Дужака, то повредит свою душу на девять поколений, для которых мост Чинват станет непроходимым, если он при жизни не искупит [этого греха] перед Сраошей.[85]

— О Создатель плотского мира, праведный! Если кто-либо убьёт Ванхапару, дикую остромордую собаку, которую злословящие люди называют именем Дужака, какое ему наказание?

И сказал Ахура Мазда:

— Пусть ему нанесут тысячу ударов конской плетью, тысячу [ударов плетью], «делающей послушными». <…> Кто нанесёт стерегущей скот собаке ушиб, или отрежет ей ухо, или порежет ей ногу, а из-за этого вор или волк незаметно утащит из стада скотину, тот должен тогда вред искупить: искупить наказанием за умышленно совершённое ранение собаки [Кр]. Должен понести наказание и тот, кто причинит вред любой другой собаке: стерегущей дом, охотничьей, молодой[86] [Кр] и всем прочим собакам.

Собаку создал, о Заратуштра,

Я, Ахура Мазда,

Одетую в свою одежду, обутую в свою обувь,

Бодрствующую, острозубую,

Получающую долю мужа[87]

для охраны мира. Так я, Ахура Мазда, собаку предназначил быть стражем от племени туранского, покуда стоит твердыня Истины, покуда стоит мир. И в том доме, где, о Спитама Заратуштра, будет бодра она голосом, не утащит незаметно ничего из хозяйства вор или волк; убиты будут ею волки, отброшены волки, брызжущие слюной. <…>

Собака одна, а сравнима с восьмью [существами]: у неё характер [289] священника [атравана]; у неё характер воина; у неё характер скотовода;[88] у неё характер раба; у неё характер вора; у неё характер зверя;[89] у неё характер потаскухи; у неё характер ребёнка.

Пищу ест как священник, неприхотлива как священник, незлоблива как священник, довольна и малой долей как священник. В этом она как священник.

Держится впереди как воин, сражается за скот благодатный как воин, она — позади и перед домом как воин. В этом она как воин.

Бдительная, спящая чутко как скотовод, она — перед и позади дома, позади и перед домом как скотовод. В этом она как скотовод.

Угодливая как раб, коварная как раб <…> В этом она как раб.

Ждущая темноты как вор, промышляющая ночью как вор, вслепую хватающая пищу как вор, ненадёжная как вор. В этом она как вор.

Ждущая темноты как зверь, промышляющая ночью как зверь, вслепую хватающая пищу как зверь. В этом она как зверь.

Угодливая как потаскуха, коварная как потаскуха, гадящая на дороге как потаскуха <…> В этом она как потаскуха.

Сонливая как ребёнок, слюнявая как ребёнок, высовывающая язык как ребёнок, забегающая вперёд как ребёнок. В этом она как ребёнок [Кр].

Выслушав эту речь Ахуры во славу собаки, Заратуштра спросил:

— О Создатель плотского мира, праведный! Какое наказание тому, кто нанесёт собаке, стерегущей дом, смертельный удар, [от которого] испускают дух?

И сказал Ахура Мазда:

— Пусть ему нанесут семь сотен ударов конской плетью, семь сотен [ударов плетью], «делающей послушными» [Кр]. За случайное убийство стерегущей скот собаки наказание — восемь сотен ударов плетью Сраоша-чарана, за случайное убийство охотничьей — шесть сотен ударов, а за случайное убийство щенка — пять сотен. <…> Столько [же] за ежа, столько [же] за ви?зу,[90] столько [же] за дикобраза, столько [же] за острозубую ласку, столько [же] за пушистую [?] лису, — за всех существ Святого Духа, относящихся к собакам, кроме водяной выдры [Кр].

«Наказанию за убийство выдры, почитавшейся особо, посвящена часть четырнадцатого фрагарда „Видевдата". Помимо фантастически сурового телесного наказания [290] (десять тысяч ударов конской плетью, заменяемых, правда, денежным штрафом), виновному предписывается убить большое количество дэвовских животных, заготовить множество вязанок сухих дров для священного огня, выполнить различные риуалы и др.»[91] — см. с. 108. О выдре см. также далее.

— А если кто-либо убьёт собаку умышленно, — продолжал Ахура Мазда, — душа того с большим криком и большим воем отойдёт к будущей жизни, чем мог бы волк вопить, попав в глубочайшую западню. Никакая другая душа не поддержит его душу в смерти криком и воем; ни одна из двух собак, стерегущих мост [Чинват], не поддержит её в смерти криком и воем. <…>

— О Создатель плотского мира, праведный! [Кр], — спросил Заратуштра. — Когда умирает собака, ничего уже не выслуживающая, и семя которой иссякло, куда отходит её дух?

И сказал Ахура Мазда:

— Он приходит к источникам вод, о Заратуштра, в которых сотворяются две водяные выдры: из тысячи сук собак и тысячи кобелей собак — пара выдр, — сука и кобель. Убивший выдру вызывает засуху беспастбищную. Тогда это жилое место покинет, о Спитама Заратуштра, счастье и изобилие, здоровье и целительность, процветание, приумножение, произрастание, рост хлебов и пастбищ.

— О Создатель плотского мира, праведный! Когда же в это место жилое вернутся счастье и изобилие, здоровье и целительность, процветание, приумножение, произрастание, когда рост хлебов и пастбищ?

И сказал Ахура Мазда:

— До тех пор, пока не будет убит ударом убивший здесь выдру, пока посвященной[92] душе этой выдры не принесётся жертва, в течение трёх дней и трёх ночей не возожжётся огонь, не будет простёрт барсман, поднесена хаома. После этого вернутся счастье и изобилие, здоровье и целительность, процветание, приумножение, произрастание, рост хлебов и пастбищ. <…>

— О Создатель плотского мира, праведный! Обделяющий пищей стерегущую скот собаку сколь согрешит такими делами?

И сказал Ахура Мазда:

— Настолько согрешит, как если б он в этой плотской жизни обделил пищей хозяина знатного дома [Кр]. Наказание ему — двести ударов плетью Сраоша-чарана. Держать впроголодь собаку, стерегущую дом, — это такой же грех, как обделить пищей зажиточного; за сей грех — девяносто ударов плетью. Не стояли бы прочно мои дома на земле, созданной Ахурой, если бы не было собаки, стерегущей [291] скот и стерегущей дом [Кр]. Обделить едой охотничью собаку — это всё равно, что обделить мужа столь же праведного, как священник-атраван; за это семьдесят ударов. А обделить пищей молодую собаку — всё равно что обделить пищей несовершеннолетнего юношу, посвященного в правила веры, который трудясь исполняет службу [Кр], — пятьдесят ударов конской плетыо за этот грех. Ведь в этой плотской жизни, о Спитама Заратуштра, из созданий Святого Духа быстрее всего стареют те собаки, которых оставляют без еды возле едящих, видящие, но не получающие;[93] принеси им молока и жира с мясом — положенную собаке пищу. <…>

«Собаке полагается „доля мужа" (см. стихотворный перевод выше — с. 288.). Кормление собаки, в том числе ритуальное, имеет в зороастризме большое значение: пища, данная собаке, предназначается для душ умерших родственников и близких; время кормления собаки — сразу после захода Солнца — принадлежит фравашам. У современных зороастрийцев обычная порция собаки — хлеб, разломанный на три части. Собака должна быть накормлена первой, до того, как кто-либо прикоснётся к ритуально чистой пище».[94]

— О Создатель плотского мира, праведный! Если в маздаяснийском доме собака безголосая окажется бешеной, что тогда делать маздаяснийцам?

И сказал Ахура Мазда:

— Пусть наденут ей на шею, завязав затем морду, специально вырезанный кусок дерева: твёрдого — размером в ?шти,[95] мягкого — вдвое больше. И так пусть прикрепят, если же не закрепят ей [морду], и нелающая собака, бешеная, поранит скот или человека, пусть понесёт наказание за нанесённое ранение как за умышленное. Если в первый раз нападёт на скот, в первый раз поранит человека, — пусть ей отрежут правое ухо; второй раз нападёт на скот, второй раз поранит человека, — пусть ей отрежут левое ухо. Если в третий раз нападёт на скот, в третий раз поранит человека, — пусть ей отрежут от правой ноги; четвёртый раз нападёт на скот, четвёртый раз поранит человека, — пусть ей отрежут от левой ноги. В пятый раз нападёт на скот, в пятый раз поранит человека, — пусть ей отрежут хвост. И так пусть прикрепят, если же не закрепят ей [морду], и нелающая собака, бешеная, поранит скот или человека, пусть понесёт наказание за нанесённое ранение как за умышленное [Кр].

— Но, — закончил Ахура Мазда, — не относятся к собакам порождения собаки и волка, когда собака и волк скрещиваются.[96] От них [292] происходят смертельные для живых существ, те, что становятся опаснее, злее, убивающими больше живых существ, чем другие волки [Кр]. Эти зверёныши — храфстровские и подлежат убиению, как храфстра.

В X веке, когда арабы насильственно насаждали ислам, «„травля гебров" стала популярным развлечением, продолжавшимся в течение столетий, ею увлекались и халифы, и высшие сановники, и невежественный люд. <…> Мучить собак — <…> один из способов досаждать эороастрийцам. В первоначальном исламе нет никаких следов враждебного отношения к собаке как к нечистому животному (теперь это мнение широко распространилось среди мусульман). В Иране такое отношение к собаке, видимо, поощрялось в связи с тем необыкновенным уважением, которое проявляли зороастрийцы к этому животному. Вероятно, дурное отношение к собаке (подобно снятию пояса кусти или плевку в огонь) являлось внешним признаком обращения в новую веру. Множество мучений, причинённых этим животным мусульманами в течение столетий, служат печальным примером жестокости, к которой приводит религиозное соперничество».[97]