Глава XV. Старецъ Ѳеодосій (+ 1920)

Глава XV. Старецъ ?еодосій (+ 1920)

Ближайшимъ ученикомъ о. Варсонофiя, назначенный на его место скитоначальникомъ и старцемъ оптинской братш, былъ о. Феодосш, сведешя о житш котораго немногочислены.

Изъ книги «Немноголетшй старецъ» архим. Антошя (Медведева), ныне архiеп. Санъ–Францисскаго и Западно–американскаго, мы узнаемъ некоторыя черты изъ жизни о. Феодоая: «… про него разсказывали, что онъ, любя читать акаеистъ Божтей Матери, желалъ знать его наизусть. И когда скончался его наставникъ, старецъ Феодосш, завернувшись въ его одеяло, вдругъ сталъ читать на память Богородйчный акаеистъ, получивъ этотъ даръ, какъ Елисей съ милотью Илшною». Изъ той же книги мы узнаемъ, что о. Варсонофш въ день своего ухода въ монастырь былъ произведенъ въ генералы. Кроме того, тамъ говорится о даре, который былъ присугцъ о. Варсонофiю — это даръ исповедывать «такъ, что ни одна душа не отходила отъ него, не открывшись ему вполне, не оставивъ чего–либо невыясненнымъ по недоумешю высказаться, или по забывчивости». Это мы выше показали на примере несколькихъ лицъ. То былъ даръ необычайной прозорливости. Несколько краткихъ чертъ изъ жизни о. Феодоая, мы почерпаемъ изъ устныхъ разсказовъ шамординской монахини м. Александры Гурко, какъ, напримеръ, о вере о. Феодоая въ святость его покойнаго старца: Собрался онъ какъ–то разъ въ Калугу по деламъ къ архiерею. Второпяхъ онъ не обратилъ внимаше на рясу, которую ему подалъ его келейникъ и тотъ уже въ пути сознался, что подалъ ему рваную рясу. О. Феодосш не только не огорчился, но даже обрадовался: ряса принадлежала его старцу и о.

Феодосш счелъ этотъ случай за доброе предзнаменоваше. И действительно, дело его окончилось такъ, какъ онъ хотелъ.

О. Феодосш, будучи духовнымъ сыномъ о. Варсонофiя былъ его же духовникомъ. Однажды приходитъ о. Феодосш къ старцу: «Батюшка, вотъ къ вамъ вашъ сынокъ пришелъ!» — «Какой онъ мне сынокъ», возразилъ, улыбаясь старецъ, «мы съ нимъ ровня». Улыбнулся и самъ о. Феодосш. Оба они знали, что онъ былъ именно «сынкомъ» и относился къ старцу съ младенческимъ смирешемъ. После кончины о. Варсонофш являлся многимъ изъ жившихъ въ скиту монахамъ. О. Феодосш сильно огорчался, что неудостоинъ былъ такого видешя. Однажды онъ прилегъ на койку днемъ во время послеобеденнаго отдыха и вдругъ увидЬлъ, что прямо противъ него сидитъ покойный старецъ и пристально на него смотритъ.

О.Феодосш не могъ пошевельнуться отъ чувства благоговейной радости. Вид?ше продолжалось довольно долго и оставило надолго въ келлш ощугцеше благодати, которое сопровождало чудесное виденiе.

Подобно своему старцу, о. Феодосш обладалъ редкимъ даромъ разсуждешя. Также, какъ и онъ, о. Феодосш отдавалъ много времени интеллигентной молодежи. И. М. Концевичъ присутствовалъ при томъ, какъ о. Феодосш поучалъ молодыхъ художниковъ, наставляя ихъ противъ модернизма въ живописи. Среди нихъ былъ молодой Бруни.

Следуюпце разсказы характеризуютъ отношеше старца о. Феодоая къ подчиненнымъ ему скитскимъ браттямъ, Надо сказать, что мать его схимонахиня Анна была похоронена на скитскомъ кладбище. У братш сложилась вера, что мать Анна имеетъ даръ смягчать гневъ своего сына на милость въ случае всякихъ провинностей… Поэтому они ходили на кладбище молиться на ея могилу. Однажды скитоначальникъ сильно пробралъ за какуюто вину одного изъ братш. Тотъ бросился на кладбище просить заступничества у м. Анны. Возвращаясь оттуда, онъ ветретилъ своего только что прогневаннаго начальника. — «Где ты былъ?» — строго спросилъ его о. Феодосш. — «У матушки Анны», пробормоталъ испуганный брать. О. игуменъ зорко на него посмотрелъ, осенилъ его крестнымъ знамешемъ и прошелъ молча дальше. О провинности брата онъ больше не упоминалъ и вернулъ ему прежнее благоволеше.

Въ другой разъ сильно провинился другой скитскш монахъ. О. Феодосш сделалъ ему строгое внушеше. Виноватый братъ всю ночь не спалъ, размышляя какъ бы ему вымолить прощеше. Вдругъ подъ утро дверь его келлш открывается и къ нему входить самъ скитоначальникъ. Неуспелъ, перепуганный монахъ вскочить со своей койки, какъ старецъ упалъ ему въ ноги, прося у него прощеше. Монахъ такъ и обомлелъ! Оказалось, что батюшка о. Феодосш, зам?тивъ его горе и раскаяше, самъ не спалъ всю ночь, жал?я его и упрекая себя въ чрезм?рной строгости.

Изъ жизни о. Феодоая изв?стенъ единственный случай, когда онъ не поладилъ съ новымъ оптинскимъ настоятелемъ о. Исааыемъ вторымъ. Продолжалось это недолго. Приходитъ батюшка о. Феодосш къ настоятелю и сообгцаетъ ему вид?нный имъ сонъ: оба они стояли на кол?няхъ передъ покойнымъ схимонахомъ Николаемъ — отцомъ настоятеля, причемъ умершш на нихъ грозится. Задумался о. Исаакш и произнесъ одно слово: «Чуетъ». Больше недоразум?шй между ними не было никогда.

Съ виду высокаго роста, полный, тихш и сосредоточенный, о. Феодосш слылъ мудрецомъ. Говорилъ басомъ, былъ смуглый съ просЬдью. Когда–то, говорятъ, былъ келейникомъ у Старца Нектарiя. Къ нему мало людей ходило. Тяжело переживая револющонное лихол?тте, доставшееся на его долю скитоначальничества, онъ скончался въ 1920 г.