Исторія возникновенія Оптиной Пустыни

Исторія возникновенія Оптиной Пустыни

Когда возникла Оптина — точно неизв?стно. По преданію ее основалъ въ древнія времена покаявшійся разбойникъ Опта.

Во время гоненій на монастыри она была закрыта. Возстановлена вновь Оптина въ 1821 г. Но расцв?тъ ея начинается съ введеніемъ старчества.

Въ 1829 году тамъ поселился Старецъ Леонидъ (1768 — 1841). Онъ въ схим? носилъ имя Льва и былъ учредителемъ старчества. Сильный и властный, онъ царственно открываете собою рядъ великихъ старцевъ. Къ нему въ 1834 г. присоединяется старецъ Макарій, знаменитый своей издательской и переводческой деятельностью. Подъ его руководствомъ переводятся на русскій языкъ и издаются святоотеческія творенія. Но зенита своей славы Оптина достигла при Старц? Амвросіи, ученик? старцевъ Льва и Макарія. Отъ древн?йшихъ временъ м?стность, гд? расположены городъ Козельскъ и Оптина Пустынь была уже обитаема. Такъ, археологическія раскопки 1899 года обнаружили зд?сь предметы каменнаго в?ка. Въ историческія времена ее населяли племена вятичей, просв?гценныя св. Кукшей (пострадавшимъ въ Мценск? въ 1213 году).

Городъ Козельскъ впервые упоминается въ л?тописи подъ 1146 годомъ. Въ 1238 г. онъ былъ взять тагарами. Городъ мужественно сопротивлялся въ теченіе 7–ми нед?ль. Вс? жители были перебиты. По преданію 2–л?тній князь Василій утонулъ въ крови. Татары прозвали Козельскъ «злымъ городомъ».

Въ начал? 15–го в?ка Козельскъ перешелъ въ руки Литвы, и въ теченіе полув?ка переходилъ изъ рукъ въ руки, пока окончательно не утвердился за Москвой.

Время основанія Оптиной неизв?стно. Есть предположеніе, что она была основана монахолюбивымъ княземъ Владиміромъ Храбрымъ, или ближайшими его насл?дниками. Но в?роятн?е всего, что основателями ея стали неизв?стные отшельники, избравшіе для своихъ подвиговъ глухое м?сто въ л?су, вдали отъ всякаго жилья, у пограничной зас?ки съ Польшей, м?сто неудобное для хл?бопашества, никому не нужное и никому не принадлежащее. Такимъ образомъ, Оптина принадлежите къ числу древн?йшихъ монастырей. Изв?стно, что въ 1625 году ея игуменомъ былъ Сергій. Въ 1630 г. тамъ была деревянная церковь, шесть келлій и 12 челов?къ братій и управлялъ ею іеромонахъ ?еодоръ. Царь Михаилъ ?еодоровичъ пожаловалъ Оптиной мельницу и землю въ Козельск? подъ огороды. Въ 1689 году братья Шепелевы (м?стные бояре) построили Введенскій соборъ. Вскор? наступило время реформъ Петра 1–го. Въ 1704 г. отобрали въ казну мельницу, перевозъ черезъ Жиздру и рыбныя ловли, а въ 1724 г. об?дн?вшая обитель указомъ Синода и совс?мъ была упразднена, какъ «малобратный монастырь». Но уже въ 1726 г. по ходатайству стольника Андрея Шепелева она была возстановлена. При закрытіи совершенно разоренная, она теперь медленно возстанавливалась. Указомъ 1727 года ей была возвращена мельница.

Но ея полное возстановленіе началось лишь съ 1795 года, когда на нее обратилъ вниманіе московскій митрополите Платонъ и назначилъ туда строителемъ іеромонаха Іосифа, а черезъ годъ былъ назначенъ вм?сто него строителемъ о. Авраамій. Произошло это такъ: м. Платонъ р?шилъ устроить въ Оптиной общежительный монастырь на подобіе П?сношскаго монастыря и просилъ его настоятеля о. Макарія выбрать изъ своей братіи для этой ц?ли способнаго челов?ка. О. Макарій отв?тилъ: «Да у меня н?те такихъ, владыко, — а вотъ разв? дать теб? огородника Авраамія?» Авраамій былъ представленъ митрополиту. Бол?зненный и смиренный, онъ пробовалъ отказаться, но старцы Самуилъ Голутвенскій и Іоаннъ П?сношскій сказали, что это зовъ Божій и о. Авраамій отправился въ Оптину.

Обитель нашелъ въ крайнемъ запуст?ніи: «не было полотенца руки обтереть служащему». Братій было 3 престар?лыхъ монаха. Въ скорби своей о. строитель отправился къ своему старцу въ П?сношь. О. Макарій повезъ его съ собой по окрестнымъ пом?щикамъ–благотворителямъ и о. Авраамій привезъ въ Оптину 2 воза разныхъ вещей. Кром? того съ благословенія о. Макарія, изъ его монастыря въ Оптину перешло 12 братій. Число монашествующихъ стало быстро возрастать. Отецъ Макарій все время ободрялъ и руководилъ о. Аврааміемъ. Вскор? о. Авраамій привелъ въ порядокъ хозяйство, огородилъ обитель, закончилъ судебныя д?ла въ пользу обители. Построилъ колокольню, Казанскую Больничную Церковь, братскія кельи, развелъ садъ. Въ 1812 году онъ, въ ожидаши непрiятеля, скрылъ церковное имущество въ земл? подъ церковью и пршскалъ для братш въ дремучемъ л?су недоступный оврагъ съ пещерой. Но врагъ не дошелъ до Оптиной. Скончался о. Авраамш въ 1817 году. Посл? него настоятелемъ былъ Маркеллъ, а зат?мъ Дашилъ.

Но расцв?томъ своимъ и славой Оптина Пустынь обязана следующему своему настоятелю Архимандриту Моисею. При немъ перестроены были и увеличены храмы, построены и новые.Старые братсие корпуса надстроены, прибавлено семь новыхъ корпусовъ, каменная ограда съ семью башнями, новый большой корпусъ для братской трапезы, библютека, гостиницы (8 корпусовъ съ тремя флигелями), два конныхъ двора, скотный дворъ, заводы черепичный и кирпичный, мельница близъ монастыря выстроена вновь, братское кладбище, весь скитъ съ его церковью, келлiями и службами: все это возникло при о. Моисе?. Кром? того разведены огромные огороды, фруктовые сады и земельныя влад?шя Оптиной увеличены вдвое, причемъ л?съ занималъ 188 десятинъ. Притокъ средствъ шелъ со стороны богомольцевъ, которыхъ привлекала Оптина Пустынь съ ея особымъ духомъ, напоминающимъ времена древняго подвижничества.

Отецъ Архимандритъ Моисей родился 15 января 1782 г. въ благочестивой семь? Путиловыхъ въ гор. Борисогл?бск?. Онъ и его два брата приняли монашество и были настоятелями обителей, На могильномъ памятнике ихъ отца начертаны имена его строителей: «Путиловы дети: Моисей, Игуменъ Оптинской Пустыни; Исаiя, Игуменъ Саровской Пустыни; Антошй, Игуменъ Малоярославецкаго Николаевскаго Монастыря». Все три брата были великге подвижники христтанскаго духа Въ г. Молог?, Ярославской губерлш, на городскомъ кладбище, близъ алтаря церкви во имя «Вс?хъ Святыхъ» стоить скромный, осененный крестомъ, мраморный памятникъ, на которомъ съ одной стороны такая надпись: «Подъ симъ камнемъ погребено т?ло Московскаго купца Ивана Григорьевича Путилова. Житія его было 57 л?гь; скончался 1809 года января 2–го дня», а съ другой стороны написаны имена его д?тей, воздвигнувшихъ памятникъ: «Путиловы д?ти: Моисей, игуменъ Оптиной Пустыни, Исаія, игуменъ Саровской Пустыни, Антоній, Иіуменъ Малоярославецкаго Никольскаго Монастыря.» (Жизнеописаніе Настоятеля Козельской Введенской Оптиной Пуст. Архимандрита Моисея. Москва, 1882 стр. 1).

Значеніе о. Моисея не только въ томъ, что онъ создалъ вн?шній расцв?тъ Оптиной Пустыни, но и возможность ея духовнаго расцв?та создалась благодаря его сотрудничеству со старцами Львомъ и Макаріемъ. Самъ онъ съ молодыхъ л?тъ понялъ сущность и глубину духовной жизни. Съ нимъ бес?дуетъ въ Москв? прозорливая старица Доси?ея и напрявляетъ его въ Саровскую обитель, гд? онъ принимаете духовныя наставленія отъ самого преп. Серафима. Дал?е о. Моисей подвизался среди пустынниковъ въ Рославльскихъ л?сахъ на подобіе древнихъ египетскихъ отцовъ, проводя 6 дней въ одиночеств?, въ вычитываніи ежедневнаго круга богослуженій и въ умной молитв? и сходясь въ Воскресный день съ другими старцами для совм?стной молитвы. На Пасху, Рождество и др. великіе праздники приходилъ священникъ и пріобщалъ вс?хъ запасными дарами. Въ 1812 году нашествіе французовъ прерываете пустынножительство о. Моисея, который поступаете въ Б?лобережскую пустынь и зд?сь встр?чаете трехъ выдающихся подвижниковъ: о. ?еодора, Клеопу (учениковъ Паисія Величковскаго) и ихъ спостника о. Леонида, незадолго передъ этимъ бывшимъ строителемъ этой обители. Это три великихъ имени въ исторіи русскаго монашества. Встр?ча съ о. Леонидомъ была промыслительна. Когда о. Моисей посл? основанія имъ оптинскаго скита (въ 1825 г.) сд?лался настоятелемъ всей обители (1826), въ ските прибыль о. Леонидъ (1829) и положилъ начало старчеству. Благодаря тому, что о. Моисей прошелъ тотъ же духовный путь внутренняго д?ланія, что и о. Леонидъ, между обоими строгими подвижниками было глубокое взаимное пониманіе, полное единодушіе въ полномъ смысл? этого слова. И если епархіальное начальство не понимало сущности старчества и пресл?довало старца Леонида (въ схим? Льва), то о. Моисей, бывшій и самъ на одинаковомъ духовномъ уровн? со старцемъ Львомъ, понималъ великое значеніе старчества и между Старцемъ и Настоятелемъ никогда не бывало мал?йшаго тренія. Такимъ образомъ старчество, процв?тавшее въ Оптиной, обязано всец?ло своимъ существованіемъ отцу Моисею.

Самъ строгій постникъ и подвижникь, о. Моисей преисполненъ былъ самой н?жной любовію къ людямъ и былъ сострадателенъ къ ихъ погр?шностямъ. Вотъ одинъ изъ множества прим?ровъ: въ обители работалъ печникъ, плутовавшій и неисправно работавшій. О. Архимандритъ р?шилъ его расчитать, но печникъ просилъ прощенья и об?щалъ исправиться. О.Архимандритъ простилъ его и снова нанялъ. Экономъ, узнавъ объ этомъ, говоритъ о. Моисею: «Батюшка! Вы опять того печника наняли, в?дь онъ плутъ, какъ и Вамъ хорошо изв?стно.» — «Да, в?дь онъ б?дный челов?къ, я вид?лъ, что на немъ и рубашки–то н?тъ, а только кафтанъ, надобно ему помочь, притомъ онъ об?щалъ исправиться». «Батюшка, когда же онъ исправится? Онъ изв?стный негодяй!» «Какъ! челов?къ хочетъ исправиться, а ты говоришь, что онъ негодяй. Самъ ты негодяй! Ступай!» Такъ экономъ и ушелъ.

Неподражаемо было искусство о. Архимандрита говорить съ каждымъ въ его тон?; съ образованными на ихъ язык?, а съ средними сообразно съ ихъ понятіями и ихъ образомъ р?чи. Онъ хорошо понималъ потребность каждаго. Съ удивительнымъ искусствомъ старался онъ всегда изб?гать среди бес?дъ разговора о людяхъ въ смысл? ихъ осужденія. «Да, кто же можетъ это одобрить» — скажетъ онъ мягко.

«Слово его было сладко, встр?ча радовала, прив?тствіе его было драгоц?нно, такъ всегда было обдуманно и н?жно. Эта прекрасная душа ни передъ к?мъ не оставалась въ долгу» (Игуменъ Антоній Бочко въ).

Состраданье къ б?днымъ о. Моисея не им?ло пред?ла. Разорившійся торговецъ привезъ продавать негодную сбрую. О. Моисей ее купилъ и на упрекъ эконома: «все гнилье, на что вы это купили?» — отв?тилъ: «Экой ты, братъ, какой, в?дь продавалъ–то челов?къ б?дный и у него пятеро д?тей, все равно надобно ему и такъ помочь». Такихъ случаевъ множество. Не отказывая б?днымъ въ помощи, питая множество странниковъ и въ трапез? и на гостиниц? и все безплатно, когда монастырь самъ нуждался въ средствахъ, о. Архимандритъ нер?дко предпринималъ и новыя постройки съ ц?лью прокормить б?дныхъ людей изъ окрестныхъ жителей. Онъ построилъ огромную ограду вокругъ монастыря. «Ничего н?тъ, хл?ба даже у братій н?тъ, а онъ этакую огромную постройку ведетъ. И повелъ, и повелъ, да такъ безъ перерыва и довелъ ее до конца, а ограда то какая, н?сколько домовъ каменныхъ можно изъ нея выстроить».

Однажды былъ пожаръ, сд?лавшій убытокъ на 2 тысячи, Вынесли на пожаръ чудотворную икону Казанской Божіей Матери. Стали съ ней противъ в?тра, и посл?дній изм?нилъ свое направленіе, обратился въ л?съ и пожаръ былъ потушенъ. О. Моисей посл? выразился о пожар? такъ: «да, ужъ нельзя не подумать, что это плоды моихъ гр?ховъ. Б?ды ходятъ по людямъ, а не по л?су. Пріятенъ Боіу челов?къ въ пещи смиренія. И такъ благо мн?, что смирилъ меня Господь.» Іоаннъ Л?ствичникъ говоритъ: «Гд? не присутствуетъ св?тъ, тамъ все мрачно и гд? н?тъ смиренномудрія, тамъ все нечисто и суетно».

Всю жизнь о. Архимандрита можно выразить такими словами: онъ жилъ сокровенно въ Бог?. Среди непрестанныхъ заботъ и попеченій вн?шнихъ, въ немъ былъ «потаенный сердца челов?къ въ неистл?ніи кроткаго и молчаливаго духа» (1 Петр. 3, 4) (Посл? кончины о. Моисея были найдены отрывки его дневника, написаннаго въ его молодости въ бытность его отшельничества въ Рославльскихъ л?сахъ: «Декабря 15–го. Во время трапезы блеснуло въ ум? разум?ніе относительно до сожительствующихъ со мною братьевъ, чтобы ихъ погр?шности, видимыя мною и испов?дуемыя ими, принимать на себя и каяться какъ за собственныя свои, дабы не судить ихъ строго и гн?вомъ отнюдь не воспламеняться. Равном?рно и имъ мои погр?шности должно принимать на себя, съ испов?даніемъ передъ Богомъ. И такъ да дастъ Господь разумъ и силы другъ друга тяготы носить и т?мъ соблюдать законъ Христовъ, любовь и миръ. Ошибки, проступки и гр?хи братьевъ да будутъ мои.» («Жизнеоп. Наст. Опт. Пуст. Архим. Моисея», Москва 1882, стр. 33).

Одна иіуменія, окруженная сестрами встр?тила о. Моисея на дорог?. Вс? он? ему поклонились, прося благословенія, но онъ, всегда прив?тливый, шелъ не зам?чая никого. Игуменья громко назвала его имя, онъ очнулся, удивился, что около него ц?лая толпа людей, сталъ извиняться. Но выраженіе лица его, орошенное слезами свидетельствовало въ какомъ состояніи его застигли. Онъ настолько углубился въ молитву, что не зам?тилъ монахинь.

«Самъ то я хуже вс?хъ», часто повторялъ о. Архимандритъ; «другіе можетъ быть только думаютъ, что они хуже вс?хъ, а я на самомъ д?л? дознался, что я хуже вс?хъ». Сбывались на немъ слова Пр. Аввы Доро?ея: «Какъ деревья, когда на нихъ бываетъ много плодовъ, то самые плоды преклоняютъ в?тви къ низу и нагибаютъ ихъ, такъ и душа, когда смиряется, тогда приносить плоды и ч?мъ бол?е приносить плода, т?мъ бол?е смиряется, ибо и святые, ч?мъ бол?е приближаются къ Боіу, т?мъ бол?е видятъ себя гр?шными». На вопросъ одного іеромонаха о келейномъ правил? о. Моисей сказалъ: «да, я прежде различныя правила исполнялъ, а теперь мн? осталось одно только правило — мытарево: «Боже, милостивъ буди мн? гр?шному» (Лк. 18,13).

Такъ смиренно выражался о себ? Старецъ, но близко знавшимъ и понимавшимъ его жизнь было очевидно въ немъ не только «д?яніе», но въ «вид?ніи восходъ», т. е. созерцательная молитва и богатство дарованій.

О. Архимандритъ Моисей усп?лъ благополучно скрыть себя отъ людей, почему при жизни его многіе, не знавшіе его близко считали его, хотя и хорошимъ, но обыкновеннымъ челов?комъ: только духовные мужи, «востязуюгціе вся», по слову Апостола (1 Кор. 2,15), ощущали благоуханіе доброд?телей о. Моисея и считали его высокодуховнымъ Старцемъ, не напрасно проведшемъ жизнь свою въ трудахъ и подвигахъ. На немъ исполнились слова Св. Епископа Нифонта: «въ посл?днее время тЬ, которые по истин? будутъ служить Боіу, благополучно скроютъ себя отъ людей и не будутъ совершать среди нихъ знаменій и чудесъ, какъ въ настоящее время, но пойдутъ путемъ д?ланія, раствореннаго смиреніемъ, и въ Царствіи Небесномъ окажутся больше Отцевъ, прославившихся знаменіями» (Варсануфій Великій, Москва 1855 г., стр. 654).