Религия без богословия

Это биологическое объяснение веры в бога, говорит Уилсон, приводит нас к размышлениям о роли мифологии в современной жизни. В наше время (он писал в 1979 году) мы живем с тремя великими мифами: марксизмом, традиционной религией и научным материализмом.

Мифология научного материализма для Уилсона – самая мощная из трех. Вплоть до нынешнего дня «постепенно, шаг за шагом она отвоевывает территорию у традиционной религии. Ее повествовательная форма – эпос: эволюция Вселенной от Большого Взрыва пятнадцать миллиардов лет назад, через происхождение химических элементов и небесных тел – к возникновению жизни на Земле… Важнее всего то, что теперь мы достигли ключевой стадии в истории биологии – стадии, когда сама религия стала предметом естественнонаучного исследования». В результате, говорит он, «богословие как независимая интеллектуальная дисциплина, по всей видимости, не сохранится. Однако сама религия еще долго будет сохранять свое значение движущей силы общества».

Поскольку эволюционный эпос отрицает и бессмертие индивида, и божественные привилегии общества, Уилсон полагает, что гуманисты никогда не смогут наслаждаться «жарким блаженством духовного обращения и отказа от себя». «Возможно ли, – спрашивает он, – обратить мощь религии на службу новому великому предприятию, безжалостно обнажающему источники этой мощи?»

Его ответ: надежда есть. Наша надежда на будущее – в том, чтобы дать общественным наукам верное основание, совместимое с биологическими открытиями. Хотя в основе развития лежит естественный отбор, действует он через сложную последовательность решений, обусловленных нашими вторичными ценностями, исторически служащими нам как механизмы выживания и репродуктивного успеха. «Эти ценности в значительной степени определяются сильнейшими нашими эмоциями: энтузиазмом и обострением всех чувств, который вызывают у нас поиск и исследования, радостью открытия, торжеством победы в битве или состязании, спокойным удовлетворением от верного и полезного альтруистического действия, волнением национальной и патриотической гордости, силой семейных уз, тихим биофилическим удовольствием от близости животных и растений».

По убеждению Уилсона, разум всегда создает и будет создавать мораль, религию и мифологию. Наука – тоже миф, поскольку ее истины невозможно последовательно доказать. Однако научный этос выше религиозного: его регулярные успехи в «исследовании и освоении мира», умение проверять себя и исправлять собственные ошибки, наконец, способность эволюционно объяснить и саму религию – все это означает, что «эволюционный эпос, быть может, наилучший миф из всех, какие нам известны… Наша духовная цель – обогащение эволюционного эпоса».[811]