18:12–27 В доме Анны

18:13,14. Анна был первосвященником в 6–15 гг. н. э., пока его не сместили с этого поста римляне. По еврейскому закону первосвященник назначался на служение пожизненно, поэтому многие иудеи считали смещение Анны не имеющим законной силы, и он продолжал пользоваться большим уважением. Это был богатый и влиятельный человек, но позднейшие еврейские источники (написанные последователями его противников) отзываются о нем неодобрительно. До завоевания еврейской Палестины римлянами первосвященникам Иерусалима принадлежала высшая власть.

Слушание дел о преступлениях, караемых смертной казнью, должно было происходить в присутствии большинства судей (согласно позднейшей традиции, не менее двадцати трех судей). По закону никто не имел права выносить смертный приговор единолично, но это не остановило Анну от желания продемонстрировать свою политическую власть и лично допросить Иисуса. Возможно, он оправдывал себя другим законом, согласно которому лица, осуждаемые *синедрионом за возмущение народных масс, должны были вначале пройти через два суда низшей инстанции. Но это, по всей видимости, был закон *фарисеев, принятый позднее 1 в.; вообще говоря, сомнительно, что Анна руководствовался каким-либо законом. *Саддукеи, составлявшие костяк религиозной элиты того времени, конечно, не следовали предписаниям *фарисеев: они стремились угождать римлянам, а не фарисеям.

18:15–18. Дополнительную информацию см. в коммент. к Мк. 14:66–69. Согласно позднейшему *раввинскому учению, ради спасения жизни иудеям дозволялось отрекаться от своего еврейства, особенно с помощью уклончивых ответов (ср.: Мк. 14:68). Открытое отречение, могущее опорочить Божье имя, считалось позорным. Петр, вероятно, не был знаком с этими правилами, но они характеризуют общество того времени, которое относилось к отречению не так сурово, как Иисус. Как и большинство людей, Петр был сыном своего времени и еще не отвечал радикальным требованиям Иисуса на практике.

18:19. Внезапный переход от одной сцены к другой был обычным приемом древней литературы, позволяющим держать читателей в напряжении, что считалось, как и в наше время, признаком хорошего письма.

Иоанн не утверждает, что упоминаемый здесь «первосвященник» был иерархом, признанным Римом (см.: 18:13–24); подобно другим новозаветным авторам и *Иосифу Флавию, Иоанн следует общепринятой практике именования всех видных представителей священнической аристократии «первосвященниками».

18:20. Хотя *раввины посвящали в наиболее сложные аспекты учения только избранных учеников (напр., в доктрину о творении или о Божьем престоле-колеснице), они придерживались правила, согласно которому закон полагалось преподавать открыто, — в отличие от лжепророков, которые учили «тайно».

18:21. Из того, что нам известно о еврейском законе, следователи не имели права принуждать человека свидетельствовать против себя. Но даже если этот закон существовал во времена Иисуса, религиозная верхушка, поддерживаемая Римом и действующая, как она полагала, в интересах народа, не утруждала себя его исполнением.

18:22–24. Насилие по отношению к заключенному, несомненно, противоречило иудейскому закону. Этот поступок показывает, насколько недобросовестно и безразлично относился первосвященник Анна к требованиям иудейской законности; его интерес к этому делу был обусловлен политическими, а не правовыми соображениями. Эта подробность соответствует изображению первосвященников, сохранившемуся в текстах других меньшинств в иудаизме, неприязненно относившихся к ним (*фарисеев и *ессеев). См. коммент. к Мк. 14:1,43. Иисус не нарушил предписания Исх. 22:28; ср.: Деян. 23:3–5.

18:25–27. О пении петуха см. в коммент. к 13:38.