14:53–65 Пародия на суд

Если позднейшие документы верно отражают состояние еврейского правосудия в тот период, этот суд нарушает ряд важных требований закона. Марк, вероятно, знал большинство таких установлений, в отличие от многих своих слушателей.

14:53. «Первосвященники», «старейшины» и «книжники» были тремя религиозными группами, представленными в *синедрионе, Верховном религиозном суде Израиля. В его составе был семьдесят один член; совет собирался обычно в «Палате обтесанных камней», где они рассаживались полукругом, а в центре находился первосвященник. В данном случае, многие члены синедриона (для кворума необходимо было двадцать три человека) держали ночью тайный совет, без предварительного оповещения остальных, в доме первосвященника (14:54), хотя расследовали дело, которое объявят потом преступлением, караемым смертной казнью.

Такое совещание было незаконным, хотя члены синедриона, несомненно, оправдали бы его необходимостью провести предварительный допрос (ср.: Лк. 22:66). Возможно, они не оповестили остальных по той причине, что заседание происходило во время праздника и все официальные лица были в городе; но поскольку еврейский закон запрещал ведение судебных дел в субботу, вероятно, этот запрет распространялся и на праздничные дни. Собравшиеся официальные лица были в большей степени озабочены тем, чтобы быстрее осудить Иисуса, чем соблюдением юридических формальностей.

14:54. Вторгнуться в частное владение — в данном случае во двор первосвященника — потребовало от Петра, простого галилейского рыбака, большого мужества. «Служителями» могли быть слуги первосвященника, которые сразу признали бы в нем постороннего; но, скорее всего, это были люди из храмовой охраны, дожидавшиеся решения суда, который проходил в доме. Независимо от того, обязаны они были стоять на посту в храме или нет, они явно собирались остаться здесь надолго.

14:55,56. Несмотря на безнадежность дела Иисуса, по меньшей мере, несколько членов совета — возможно, это были *книжники, — следовали доброй еврейской традиции тщательного перекрестного опроса свидетелей. Но поскольку свидетели противоречили друг другу, по закону требовалось объявить их лжесвидетелями, а дело прекратить за отсутствием состава преступления; кроме того, закон требовал, чтобы в случае, когда предполагалось вынесение смертного приговора, сами лжесвидетели предавались смертной казни (см.: Втор. 19:16–21 и *Свитки Мертвого моря). Даже учитывая тот факт, что римские власти не давали *синедриону права казнить лжесвидетелей, члены синедриона должны были применить к ним хотя бы дисциплинарные меры; это еще раз подчеркивает предвзятое отношение к делу собравшихся там членов совета.

14:57–59. Многие евреи надеялись, что после победы над римлянами Бог воздвигнет новый, очищенный храм. Люди, не принадлежавшие к последователям Иисуса, исказили Его учение о новом храме и предостережение о разрушении старого храма, истолковав это как угрозу сумасшедшего "мессианского мятежника. Но эти свидетели не выдержали проверки перекрестным допросом.

14:60,61. Первосвященник не имел права (во всяком случае, в рамках позднейшего "раввинистического закона) принуждать Иисуса свидетельствовать против Себя, а показания свидетелей пока ничего не дали; но даже если бы позднейший закон имел силу во времена Иисуса, высшие священнические чины могли бы игнорировать и его. Первосвященник в конце концов спрашивает Иисуса, думает ли Он о Самом Себе как о "Мессии, что, по мнению первосвященника, было равнозначно признанию в мятежных намерениях.

«Благословенный» — общепризнанный титул Бога. «*Сын Божий» — такой титул был хотя и непривычен, но отнюдь не невозможен в устах первосвященника; по-видимому, Марк передает его вопрос в собственном пересказе, что было обычным литературным приемом вто время. Скорее всего, первосвященник слышал, что Иисус применял этот титул по отношению к Себе, возможно, в мессианском смысле (12:6).

14:62. Ответ Иисуса отражает Его притязание на роль не только земного мессии, но и правителя вселенной (см.: Дан. 7:13,14), что было воплощением ожиданий Израиля; Он придет в славе и воцарится навеки («одесную» — вероятно, аллюзия на Пс. 109:1). 14:63. Раздирание одежд было знаком траура или *покаяния, а также требовалось в случаях, когда порочилось священное имя. Но первосвященник, вероятно, был разочарован. Пока Иисус не назвал вслух священное для евреев имя Бога и не призвал народ к тому, что можно было считать идолопоклонством (напр., назвать себя Богом, чего Он в данном случае не сделал), Его нельзя было формально обвинить в богохульстве (не только в свете определения богохульства, данного позднейшим раввини-стическим учением II–III вв., но и в более широком, общеупотребительном смысле; ср.: 2:5–7). По иудейскому закону, суд мог скорее признать Его сумасшедшим; как мог этот самонадеянный арестованный учитель из Галилеи вообразить Себя грядущим на облаках небесных?

14:64. По иудейским законам, первосвященник не мог вершить суд в одиночку; он должен был провести голосование (если записанные позднее правила действовали уже тогда, то опрос должен был начаться с самых молодых и закончиться первосвященником). Хотя члены синедриона не могли формально предъявить Иисусу обвинение в богохульстве, у них были веские основания быстро покончить с этим делом: Он представлял явную угрозу храмовым устоям (11:15–18), а как притязающий на мессианство Он угрожал всей государственной машине Рима, которую представляли они — высшая религиозная власть.

14:65. В отличие от бичевания, все описанные здесь оскорбления действием, несомненно, противоречили еврейскому закону. Эти люди высмеивали Иисуса как лжепророка, но Его пророчество о Петре в точности исполнилось (14:66–72); Иисус, таким образом, прошел важное испытание, подтвердившее, что Он истинный пророк (Втор. 18:22).