ПОЛНОМОЧИЯ ВЕРХОВНОГО РЕЛИГИОЗНОГО СОВЕТА

ПОЛНОМОЧИЯ ВЕРХОВНОГО РЕЛИГИОЗНОГО СОВЕТА

В ранние века управление отдельным собранием (или, например, крупным городом и прилегающими к нему районами) осуществлял епископат или отдельный председательствующий надзиратель. Но международная власть центрального руководящего органа со временем закрепилась за соборами, или религиозными советами.

До 1970–х годов упоминания о «руководящем совете» или «руководящей корпорации» в «Сторожевой башне» были нечастыми. Но затем власть этой группы людей стала подчеркиваться все больше и больше. В ранние века руководители Церкви стали призывать христиан почитать советы старейшин как «сонм апостолов». После того, как со временем были организованы церковные соборы, верующих призывали смотреть на них теми же глазами. Хотя организация Сторожевой башни не признает понятия «апостольской преемственности» (которое существует в католической церкви, где епископы считаются «преемниками апостолов»), она поощряет тот же самый склад ума, рисуя Руководящий совет в виде современного эквивалента совету апостолов и старейшин в Иерусалиме.

Руководящий совет считает, что его положение по отношению к людям на более низких должностях в сущности соответствует тому, какое положение занимал апостол Павел по отношению к Тимофею, Титу, старейшинам или другим членам собраний. Мы уже приводили примечательное утверждение о том, что сегодня Свидетели, руководствуясь опытом, могут с большей готовностью и уверенностью принимать все, произносимое «верным и благоразумным рабом» и его Руководящим советом, нежели Верийцы, когда они слушали апостола Павла. В действительности же имеет место самонадеянное присвоение и приписывание себе таких полномочий, которые не только равняются полномочиям апостолов, но и во многих отношениях превышают их. В «Сторожевой башне» за 15 декабря 1971 года (с. 749, англ.) схематически отображается иерархическая лестница, начиная от Бога и заканчивая служебным помощниками:

Современная теократическая организация христианских Свидетелей Иеговы:

Правильнее было бы отразить существующую в действительности структуру власти от старших к подчиненным следующим образом:

В ранние века религиозный собор со временем стал заседать на постоянной основе, в течение всего времени осуществляя руководство над собраниями по всему миру. В «Сторожевой башне» за 15 мая 1986 года [русское издание за 1 ноября 1987 года, — прим. перев.] была опубликована статья «Одобряет ли Бог церковные соборы?». На странице 24 [в русском издании с. 19] давалось следующее объяснение того, что такое «церковный собор»:

Под собором понимается «собрание должностных или выборных лиц для рассмотрения и разрешения вопросов организации и управления», как, например, Земские соборы. Но есть и церковные соборы или «собрания высшего христианского духовенства», как, например, Вселенские соборы. «На Вселенских соборах выносятся решения богословского, церковно–политического, дисциплинарного характера» (Советский Энциклопедический Словарь).[128]

Автор статьи приводит доводы в пользу того, что подобные соборы (церковные советы) Богом не одобряются, но, очевидно, он не понимает, что приведенное им определение «собора» в точности подходит к Руководящему совету Свидетелей Иеговы. Руководящий совет — это совещательный орган, а его заседания часто проводятся именно с целью издания законов «в вопросах веры, нравственности и церковного наказания». Мы занимались именно этим практически каждую неделю на протяжении всех девяти лет, когда я был членом Руководящего совета[129]. цитируется работа по истории, в которой говорится, что за исключением заседания одного собора в Иерусалиме, описанного в пятнадцатой главе Деяний, «все соборы являются произведениями послеапостольской церкви. Они не принадлежат к периоду основания церкви». Опять таки, автор статьи, очевидно, не понимает, что судя по этому описанию, иерусалимский совет был единичной встречей, а не одним из многих регулярных заседаний какого бы то ни было «руководящего совета», работающего на постоянной основе.] В той же самой статье, на с. 25 [с. 15 в русском издании] при обсуждении роли Константина в ранних соборах, приводятся следующие слова историка Г. Уэллса:

Стремление устранить все разногласия и разделения и вообще подавить всякие размышления путем наложения на всех верующих обязанности принять единый догматический символ веры… является мыслью одного самовольного человека, который считает, что для работы ему необходимо избавиться от всей оппозиции и критики… От него [Константина] Церковь унаследовала авторитарный и беспрекословный нрав и тягу к созданию централизованной организации.

Обвинения в ереси в действительности являлись жестоким планом по устранению недругов, осмелившихся противиться соборам христианского мира. Каждого, кто выражал несогласие или всего лишь пытался предоставить библейские доказательства в опровержение соборных догм и канонов (церковных законов), клеймили еретиком[130].

Опять же, автор статьи, очевидно, не отдавал себе отчета о том, что описание образа действия Константина очень хорошо подходит ко второму президенту организации Сторожевой башни, Джозефу Ф. Рутерфорду, при правлении которого также проходило решительно движение в сторону централизации власти. А. Х. Макмиллан, много лет прослуживший в главном управлении и написавший при поддержке Общества книгу «Вера на марше» [Faith on the March], на с. 72 говорит о Рутерфорде:

Он никогда не терпел ничего, что противоречило бы его взглядам на ясные учения Библии. В этом вопросе он был очень строг: когда дело касалось истины, он не допускал ничего, даже немного похожего на компромисс.

Рутерфорд настаивал, что власть, позволявшая ему «терпеть» или «не терпеть», «допускать» или «не допускать» несогласия с его личным пониманием истины, принадлежала ему как президенту. Он успешно лишил полномочий совет директоров, полностью устранил редакционную коллегию, самостоятельно определял, какие материалы будут выходить в свет, и вынудил уйти тех работников, которые не проявляли энтузиазма по поводу этих и других подобных им действий. Такая тактика была провозглашена «выдергиванием сорняков, временем суда, очищением всей организации, которой было уготовано стать домом служителей Божьих»[131]. Как показано в «Кризисе совести», огромная президентская власть, к которой так стремился Рутерфорд (и которой он добился), в 1976 году была передана от одного человека (президента) группе людей — Руководящему совету[132]. Но, к сожалению, произошла всего лишь передача власти и полномочий — от одного человека к совещательному религиозному органу. Хотя в первое время и высказывались надежды на проявление более смиренного, братского духа, на деле «авторитарный и беспрекословный нрав [Церкви] и тягу к созданию централизованной организации» (о чем говорил историк Уэллс), оставались. Как уже говорилось, на смену резким, иногда грубым речам Рутерфорда пришли речи более «грамотные», более привлекательные для интеллектуально настроенных людей. Однако действия, решения и мировоззрение религиозного «собора» под названием Руководящий совет по прежнему контролируются тем же подходом: отношением, которое отвергает, стремится подавить и заглушить любое несогласие. Свидетельства, приведенные ранее и приводимые ниже, являются лишь малой долей доказательств в поддержку этого наблюдения.