«Бог и люди соединились в один род»

«Бог и люди соединились в один род»

Если бы дело Богочеловека завершилось светоносным воскресением, оно и так было бы великим. Но Господу {стр. 200} недостаточно было предоставить нам только дары Воскресения, как бы велики они ни были. Он совершил и нечто большее.

После блестящей победы на Кресте и трехдневного Воскресения Он вознесся в теле на Небеса и сел одесную Престола Бога Отца (Пс. 109, 1. Евр. 1, 3). Господь наш был унижен, распят и умер, за каждого человека Он испил горькую чашу смерти. Ныне, после Святого Воскресения и телесного Божественного Вознесения Своего, Он был увенчан совершенной славой и честью, чтобы ввести в вечную славу и многих людей (Евр. 2, 9–10). Вознесшийся Господь взошел на Небо и сел одесную Отца; Он вступил в предвечную славу и призвал весь человеческий род пребывать с Ним на Небесах (Еф. 2, 4–6), там, где Он навсегда воссел одесную Бога! (Евр. 10, 12).

Через славное во плоти Вознесение Господне человек, бывший мишенью злоначальника диавола, не просто почитается, но совосседает и соцарствует вместе с Богом Словом. Поэтому на праздник Вознесения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа мы поем: «Низшедшее естество Адамово, в дольнейшыя страны земли, Боже новосотворивый Собою превыше всякаго начала и власти, возвел еси днесь; яко бо возлюбив спосадил еси, якоже помиловав соединил еси Себе, яко соединивый спострадал еси, яко бесстрастен пострадав, и спрославил еси…» [[501]].

Кроме того, человек, благодаря Божественному Вознесению, имеет возможность личного обожения, которая предоставляется нам, конечно, по благодати Победителя смерти и ада. Святитель Василий Великий говорит, что Господь наш Иисус Христос «не удовольствовался тем одним, что оживотворил нас, мертвых, но еще даровал нам достоинство Божества, уготовал вечные упокоения, {стр. 201} великостию веселия превышающие всякую человеческую мысль» [[502]].

Благодаря Распятию, Воскресению и Вознесению на Небеса Богочеловека, мы совлекаем с себя образ земной и облекаемся в образ небесный. Закончился период нашего изгнания из Рая, ибо двери его снова открылись, чтобы принять нас. Это благотворение было сделано не только раз и на все времена, но и окончательно. Во Христе смерть потеряла свою силу. Теперь смерть ужасна только по названию, но не по существу [[503]]. Поэтому «на земли мир», но и «мир на небеси и слава в вышних» [[504]].

Этими неизмеримыми и непостижимыми дарами новое во Христе творение сделалось много выше первого. Ибо Господь даровал нам полезного даже не столько, сколько вреда принес Адам своим согрешением, но гораздо больше [[505]]. Избавление, воссоздание и восхождение наше к Богу — полное и окончательное. Воскресшим и вознесшимся Христом низменная и тленная человеческая природа почитается так, что превосходит все степени созданных творений. Поэтому в Православной Церкви мы поем: «Чудо новолепное, человеческое бо естество на небеса взыде, соединившееся Слову Богу Вседержителю» [[506]].

Удивительно, что человек, через восприятие его природы Богом Словом, Главой Церкви, помещается не просто наверху, но «превыше» ангельских сил [[507]] и становится {стр. 202} причастником Божественной славы! И святитель Златоуст вопрошает: «Какому естеству сказал Бог «седи одесную Мене?» Тому, которое слышало: «Земля еси и в землю отыдеши»! То есть человек, который явил себя недостойным божественных даров и сделался «игрушкой бесов» и узником смерти, теперь препобеждает смерть и облекается в нетление. Павший до «крайнего уничижения» человек теперь взошел на «крайнюю степень власти». И теперь он сидит одесную Престола Божия, ибо «где глава, там и тело, нет никакого перерыва между главой и телом, и если бы (связь между ними) прерывалась, то не было бы ни тела, ни главы», — замечает божественный Златоуст. Пораженный, он восклицает: «О, и Церковь куда Он возвел!» И в другом месте: «О подлинно дивные дела!» [[508]]

Замечательно излагает эту истину святитель Симеон Новый Богослов: «Если б они покаялись тогда, когда находились еще в Раю, то получили бы опять только Рай, и ничего более. Но поелику, изгнаны быв из Рая за нераскаянность, потом раскаялись, много плакали и бедствовали, то Владыка, всяческих Бог, за труды их и поты, за бедствия, претерпенные ими, и за доброе их покаяние благоволил паче почтить их и прославить, чтоб заставить их забыть все понесенное ими зло. И что же делает? Смотри, сколь велико человеколюбие Его! Сошедши во ад и изведши их оттуда, Он не ввел их опять в тот же Рай, из которого они изгнаны, но возвел на небо небесе и, когда воссел одесную Бога и Отца Своего, спосадил их с Собою. Помысли же, какою великою почтил Он честию Адама (человеческую природу, человеческий род), который был раб Ему по естеству, и сподобился быть отцом Ему по благодатному Домостроительству? Видишь, на какую высоту вознес его Влады{стр. 203}ка наш Христос?» Но человеколюбец Бог наш почтил и прославил «не только Адама, но и нас, сынов его, которые восподражали его покаянию, слезам, плачу […] и даже доселе прославляет Он и чтит, как Адама, тех, которые каются, как следует, и делают то, что делал Адам» [[509]].

Священный Златоуст сравнивает то, что мы потеряли из–за преступления, с тем, что мы приобрели через Богочеловека, и констатирует, что в начале творения был «сотворен человек по образу Божию, а ныне соединен с Самим Богом. Тогда Бог повелел ему обладать рыбами и зверями, а теперь вознес начаток наш превыше небес». Поскольку Вознесшийся со святой Своей плотью Христос стал, как иной ранний плод, начатком усопших, «одною плотию Своею, как начатком, Он низвел благословение на весь род наш». Прежде, по причине греха, «ничего не было презреннее человека», теперь же «ничто не сделалось почтеннее человека» [[510]]. Через Воскресшего и Вознесшегося Христа человек побеждает тление и приобретает нетление. Человек побеждает смерть, ибо смерть окончательно сокрушена и совершенно уничтожена, так что нигде ее не сыскать, а человек приобретает нетление и обожается. Ныне действительно «Бог и люди соединились в один род» [[511]].

Это имеет в виду благочестивый песнописец и потому пишет в величании 9 песни Канона Вознесения: «Взятся яве великолепие выше небес, плотию обнищавшаго, и соседением Отца почтеся естество наше отпадшее. Торжествуим, и согласно вси воскликнем, и восплещим руками радующеся».

{стр. 204}

Но чтобы дары Вознесшегося Христа были усвоены, человеку необходимо умереть вместе с Иисусом и жить жизнью Иисуса. Тогда он смог бы воскликнуть вместе с Григорием Богословом: «Вчера я распинался со Христом, ныне прославляюся с Ним; вчера умирал с Ним, ныне оживаю; вчера спогребался, ныне совоскресаю. Принесем же дары Пострадавшему за нас и Воскресшему» [[512]]. Таким образом, наше соучастие в благодеяниях Вознесшегося Господа делает Пасху праздником «тайноводства к тамошним благам», через который мы оставляем «этот Египет […] многотрудной и примрачной жизни, побеждаем тление и смерть и радостно шествуем к земле обетованной, Горнему Иерусалиму, где царствует Вечная Жизнь и нескончаемая радость» [[513]].