Естественное следствие нашего преступления — телесная смерть

Естественное следствие нашего преступления — телесная смерть

Если бы Адам, созерцая и постигая Создателя, сохранил подобие «сущему Богу», то достиг бы, помимо всего прочего, вечной нетленности. Афанасий Великий пишет: «…Человек, как сотворенный из ничего, по природе смертен; но, по причине подобия Сущему, если бы сохранил оное устремлением к Нему ума своего, мог замедлять в себе естественное тление и пребыл бы {стр. 69} нетленным, как говорит Премудрость: наблюдение законов — залог бессмертия… (6, 18) [[160]]. то есть внимательное хранение заповедей Божественной Премудрости — это утверждение в нетленности.

К сожалению, Адам не сохранил заповедь своего Создателя. Результатом была духовная смерть. Следствием этого стала затем и телесная смерть. После отделения от Бога человек разрушился как духотелесная сущность, то есть последовало отделение души от тела. Человек, отделенный от истинной жизни и Источника Жизни — Бога, вкушает горькие плоды страдания (Быт. 3, 16–19) и живет в атмосфере смерти. Поскольку смерть полностью покорила человеческую природу, последовало и «умерщвление». С тех пор «нами была унаследована мертвая жизнь, некое подобие той жизни, которая умерла для нас. Ибо жизнь для нас мертва, лишена бессмертия», «Вкушение запретного плода, — учит святитель Григорий Нисский, — стало матерью смерти для людей» [[161]]. Святитель Иоанн Златоуст также учит нас, что вкушение запретного плода и преступление заповеди Божией навлекло на Адама смерть [[162]].

Таким образом, за отделением человека от Бога последовало отделение души от тела. С тех пор, согласно определению Божию, каждому человеку назначено умереть однажды (Евр. 9, 27) [[163]]. Телесная смерть стала для людей чем–то естественным и необходимым. Грех стал с этого времени неизменным предшественником смерти. Он обрывает нить жизни, приготовляет подходящую почву для разнообразных болезней, делает условия {стр. 70} нашей жизни тягостными и мучительными, сеет болезнетворные семена. Своими многочисленными и постоянными ударами грех вызывает немощь человека, то есть расслабление наших телесных сил, вплоть до того, что «обращает нас в уничижение», а затем вводит в холодные объятия смерти. Об этом выразительно поведал Псалмопевец Ветхого Завета своей богозвучной лирой: «Дние лет наших в нихже седмьдесят лет, аще же в силах, осемьдесят лет, и множае их труд и болезнь» (Пс. 89, 10). Это значит, что с возрастом умножаются немощь и скорби человека, ибо истощаются его телесные и душевные силы.

Примечательно, что в пятой главе Бытия, где дана первая родословная человеческого рода от создания человека до Потопа, есть сведения о том, сколько лет жил Адам и его потомки до Ноя. При том, что все они жили много лет: Адам — 930, Сиф — 912, Енос — 905, Мафусаил (самый долголетний) — 969 и так далее, — вслед за исчислением лет их жизни Священное Писание для каждого отмечает: «И он умер!» Этими тремя словами, которые богодухновенный текст повторяет восемь раз, подчеркивается, что смерть господствовала над всем человеческим родом! Смерть стала совершенно неизбежной, поскольку связь души и тела была разрушена.

«Патмосский орел» Иоанн Богослов описывает смерть в виде всадника на коне бледном. За конем следует мрачный ад, готовый немедленно поглотить жертвы всадника (Откр. 6, 8). По божественному Павлу, смерть есть не что иное, как неизменная и не знающая усталости шпора всадника. «Жало же смерти — грех», — пишет он к коринфянам (1 Кор. 15, 56). Так смерть, жестокий и беспощадный всадник, злорадно жалит шпорой греха бока бледного коня. И «конь блед» несется без остановки в могилу!.. Поэтому несчастные рабы греха, преступающие Божественный закон, делают не что иное, как сокращают свою земную жизнь, поспешно {стр. 71} приуготовляя себе тление в различных его формах, и, наконец, сдаются смерти, превратившись в душетелесные руины.

Но неповиновение Богоданному закону и презрение Божественной любви, вызвавшие тление и смерть человека, привели также к разрушению и тлению всей природы. Падение первозданных разрушило мирные и гармонические отношения человека с его окружением. Отступничество и падение человека поражают и весь природный мир. Эти явления живейшим образом отражает святой гимнограф в песнопении шестого гласа в Неделю сыропустную: «Солнце лучи скры, луна со звездами в кровь преложися, горы ужасошася, холми вострепеташа, егда раи заключися» [[164]].

Конечно, смерть поразила и исказила человека, разумную тварь Божию. Все остальное не было создано с предназначением к бессмертию, как разумный человек. Поэтому «в жизни бессловесных животных смерть есть лишь простой естественный момент в жизни рода». Смерть «приняла трагический характер и дурное значение для всей твари по причине падения человека — и только. Неким образом тварь заразилась от трупного ада разложения человека» [[165]]. Так и она подверглась печальным последствиям страшного потрясения, которое испытала человеческая душа. Согрешил и восстал против Бога «царь всех видимых», и с тех пор …вся тварь совоздыхает и сболезнует даже доныне (Рим. 8, 22). Бремя жизни падшего человека сопровождается стенанием природы. Как увядает человек, так увядают и деревья, и другие растения, и наказываются, и истребляются от гнева Божия. Как страдает, мучается, голодает и болеет человек, так же страдают и животные. Некоторые из отцов Церкви останавливаются на этом {стр. 72} вопросе специально. Они отмечают: «Грех же человека испортил их, ибо с преступлением человека и они преступили» [[166]]. Это, конечно, не означает, что животные несут вину, поскольку вина предполагает разум и свободу. Как для животных, так и для растений смерть «всегда есть простое прерывание индивидуального существования, тогда как для человека смерть буквально разбивает личность. А личность есть нечто несравненно большее, чем индивидуальное существование» [[167]].

Губительный результат греха первозданных внес онтологическое смятение в человеческое существование. Человеческая природа раздвоилась «сама в себе». В тело вошла многочисленная «толпа страстей», разорвав гармоническую связь тела и души, и между ними установилась «непримиримая борьба» [[168]]. Наше тело стало не похоже на то богозданное тело, которое вышло, «сияющее и блестящее», из рук Создателя. Оно потеряло свою прежнюю красоту, благородство, силу и здоровье; оно потеряло свою непорочность, которую имело в Раю. По причине «позора» греха, который возобладал над человеком, последний утратил свое истинное самосознание; он отождествил себя с бессловесными и неразумными животными (Пс. 48, 21) [[169]]. Позднее, поскольку он отдалил себя от Бога Слова — Логоса и стал ?–????? (греч, «неразумный»), бездумным, потерянным, как овца, не имеющая пастыря, враг улучил удобный момент, {стр. 73} и «похитил» его, и вверг в ад, и предал смерти, чтобы она его пасла! [[170]]

В то же самое время наше тело оказалось неразрывно связанным с тлением, поработилось страстями и, что еще страшнее, — восстало против души. Закон плоти стал «ин закон» — другим законом, который противоборствует святому закону души (Рим. 7, 23) [[171]].

Поэтому не следует забывать две важные истины: 1) насильственное разлучение души и тела через смерть противоестественно и временно. Это разлучение упразднится, когда исчезнет причина разлучения, то есть грех; 2) тление стало естественным свойством тела. Оно сопутствует телу, непрерывно поглощая и истощая его, пока не вынудит предаться земле, по которой оно ходит. Но тление не есть онтологический признак человека. Это болезненное и противоестественное состоящие тела, которое обусловлено страстями, властвующими над ним посредством греха [[172]]. Кроме того, мы должны помнить, что телесная смерть стала постоянным свойством природы человека после грехопадения, но придет время, когда она упразднится. Телесная смерть явилась «вследствие первого грехопадения» и потому «сделалась необходимой для нашей природы», но «скоро упразднится» [[173]]. Последний же враг истребится — смерть (1 Кор. 15, 26). Смерть пришла в мир вслед за диаволом {стр. 74} и за преслушанием и исчезнет вслед за ними. Нет сомнения, что Крестная Жертва и Воскресение Господа сделали возможным уничтожение смерти, затем смерть будет уничтожена на деле.

До тех пор смерть будет царствовать над родом смертных. Однако заметим: будет царствовать, но не вечно! Как поется в каноне Великой Субботы: «Царствует ад, но не вечнует над родом человеческим» [[174]]. Это значит, что ад властвует ныне над человеческим родом из–за преступления первозданных, но не вечно его царствие [[175]].