[О МОНАСТЫРСКОЙ ЖИЗНИ]

[О МОНАСТЫРСКОЙ ЖИЗНИ]

(ст. 32–91)

Едва лишь я подумаю о наших двух игумнах

(Увы, о повелитель мой, в обители их двое,

И эти двое — вопреки святительским уставам —

Отец и сын! ах, не сыскать богопротивней пары!),

Едва подумаю о том, что из–за них терплю я,

Как выхожу я из себя и сам себя не помню!

Ведь стоит мне хоть на чуть–чуть из церкви отлучиться

Да пропустить заутреню — ну, мало ль что бывает! —

Как уж пойдут, как уж пойдут попреки да упреки:

«Где был ты при каждении? Отбей поклонов сотню!

Где был во время кафисмы? Сиди теперь без хлеба!

Где был при шестопсалмии? Вина тебе не будет!

Где был, когда вечерня шла? Прогнать тебя, да все тут!»

И даже этак: «Стой и пой, да громче, да душевней!

Чего бормочешь? Не ленись, рот не дери впустую!

Да не чешись, да не скребись, да не скрипи ногтями,

Забудь про бани, про мытье, коли пошел в монахи!

Купи большие башмаки и в них ходи повсюду,

А не в сапожках напоказ с загнутыми носами!

Да пояса не распускай на щегольские складки,

Да рукавами не болтай, воротником не чванься,

Забудь о том, чтобы сидеть без дела в подворотне,

Забудь, как завтракают всласть оладьями на яйцах:

Как есть, так ешь не досыта, как пить, так пей не вволю,

А все заботы о съестном забудь, не вспоминая!

Ты не смотри, что тот, другой, вкуснее ест и больше,

Дурного слова не скажи про все его повадки,

Затем, что это — протопоп, а ты — пономаренок,

Затем, что в нотах он знаток и в хоре правит пеньем,

Меж тем как ты лишь рот дерешь, а в пенье — ни бельмеса.

Он счет деньгам у нас ведет, а ты таскаешь воду;

Он деньги в сундуке хранит, а ты — головки лука;

Он всех ученей, лучше всех Писание читает,

А ты и в азбуке едва ль сумеешь разобраться;

Он уж пятнадцать лет живет в монастыре меж нами,

А ты — полгода не прошло, как к нам попал в обитель.

Ты взад–вперед по улицам сандальями топочешь,

А он на славном скакуне повсюду разъезжает,

И на ногах его торчат воинственные шпоры.

Он много для обители пожертвований добыл,

А ты что делал? пас овец, гонял ворон, и только!

Он входит, полон важности, в палаты государя,

А ты лишь зря глазеешь вслед богатым колымагам.

Он счет ведет имуществам, он счет ведет богатствам,

А ты — бобам за пазухой да вшам под волосами.

Он ходит в шерстяном плаще, а ты одет в рогожу,

И на постели у него четыре покрывала,

А ты в соломе спишь всю ночь, и вши тебя кусают.

Четыре раза в месяц он бывает в бане, ты же

От рождества до рождества не видишь и лохани.

Он завтракает камбалой, он ест краснобородок,

А ты дешевенькой икры купить себе не можешь.

Он десять фунтов золота хранит в своем закладе,

А ты и медного гроша не сыщешь за душою,

Чтобы хоть свечечку купить, хоть постриженья ради!

Меж тем как он, ты видишь сам, поставил нам икону,

И два подсвечника при ней, и пурпурные ткани,

А ты — босой, едва одет, под рясой нет рубахи,

И на подштанниках твоих сияют пятна грязи.

Вот так и бегай взад–вперед, и будь всеобщим служкой!..