2 7:2 7—56 Распятие Иисуса

2 7:2 7—56 Распятие Иисуса

27:27–31 Издевательства римских воинов (см.: Мк. 15:16—20). Хотя описывается и применение грубой физической силы, основное внимание направлено на издевательства и поругания Иисуса. Они насмехались над Ним, называя иудейским «царем» и изображая поклонение Ему, и использовали все, что попадало под руку, чтобы одеть Его как бы в царские одеяния: вложили Ему в руку палку вместо скипетра и сплели венец из терна. Так «Царь Иудейский», уже претерпевший поругание от собственного народа (26:67,68), был обесчещен и язычниками.

27:32–44 Распятие (см.: Мк. 15:22–32; ср.: Лк. 23:33—39). Матфей мало что говорит о физических муках при распятии; здесь снова внимание сосредоточено на поругании над Иисусом со стороны Его собственного народа. Но даже в таком необычном контексте, некоторые из величайших мессианских титулов являют свою силу, несмотря на стремление принизить их значение. И через пелену этих насмешек к нам доходят блики духовного озарения, освещающие реальное значение смерти Иисуса. В Пс. 21 и 68 звучит эхо страданий и смерти Иисуса, напоминание о том, что предсказанное в Писаниях исполнилось (Пс. 21:19, 8, 9 перекликаются с 35, 39, 43, а в ст. 46 цитируется Пс. 21:1; Пс. 68:22 перекликается с 34, 38).

Голгофа — традиционное место, где казнили преступников, расположена на холме вне пределов города (возможно, на этом месте теперь стоит Церковь Гроба Господня). Воины играют важную роль в этой сцене распятия, поскольку именно из уст сотника и его стражи исходили слова исповедания (54). Они изображены не как садисты (уксус, смешанный с желчью, вероятно, служил наркотическим средством, облегчающим страдания), а как нейтральные наблюдатели. Официальный приговор, вынесенный Иисусу, призван был служить предупреждение другим потенциальным национальным вождям.

Издевательства, которые испытал на Себе Иисус, исходили от людей разного социального положения. Два разбойника (38, 44) были, вероятно, повстанцами (возможно, сподвижниками Вараввы), т. е. Иисус, по иронии судьбы, умер в компании зилотов, которых старался тщательно избегать. Проходившие мимо были простыми иудеями, которые знали о Его заявлении по поводу храма и Его утверждении о том, что Он Сын Божий. Призыв сыграть на Его притязании на статус «Сына Божьего» перекликается с искушением, описанным в 4:3, 6; но с ним Он уже столкнулся в Гефсимании, и именно потому, что Он был Сын Божий, Он не мог сойти с Креста. Наконец, первосвященники с книжниками и старейшинами и фарисеями (обращает на себя внимание полный перечень членов синедриона, как в 16:21) тоже надсмехались над Ним, добавив к этому и издевательства над титулом «Царь Иудейский». Вряд ли можно найти более явное подтверждение, что Иисус был отвержен Своим народом.

Примечания. 32 Симон был случайной жертвой; но тот факт, что он упоминается по имени, позволяет полагать, что пережитый опыт помог ему присоединиться к группе учеников Иисуса. 38 Слово, переведенное как разбойник, используется Иосифом Флавием для описания иудейских повстанцев. Оно встречается также в 26:55, и в Ин. 18:40 по отношению к Варавве.

27:45–56 Смерть Иисуса (см.: Мк. 15:33— 41;ср.:Лк. 23:44—49). Иисус до сих пор молчал, не реагируя на град направленных на Него насмешек. Теперь Матфей фокусирует внимание на Самом Иисусе, и, наблюдая, как Он умирает, мы становимся свидетелями свершения чрезвычайно важных событий вселенского масштаба.

Иисус оставался живым на кресте от 12 часов до 3 часов дня (? в русской синодальной Библии — шесть часов вечера и девять часов утра, соответственно). Тьма по всей земле в это время (затмения солнечного не было, поскольку Пасха приходилась всегда на полнолуние) была знамением Божественного гнева (Ам. 8:9). Возглас Иисуса, прозвучавший во мраке (см.: Пс. 21:2), показывает всю глубину страданий во имя искупления «многих» (20:28). Это единственное место, где Иисус не обращается к Богу как к «Отцу», указывая, хотя и на кратковременный, но имевший место разрыв тесных отношений между Отцом и Сыном (11:27).

Предположение, что Он призывал Илию, объясняется тем, что слова «Илия» и «Эли», «мой Бог», весьма созвучны и трудноразличимы. Уксус, о котором говорится в ст. 48, это винный уксус (дешевое вино, которое пили воины), он был знаком проявления милосердия (см.: Пс. 68:22).

Обычно распятые люди пребывают в бессознательном состоянии долго, их агония продолжается в течение многих часов и даже дней. Иисус же умирал в полном сознании, о чем свидетельствует и весьма необычное выражение: испустил дух, которое предполагает волевой акт.

В ст. 51 —53 (в сочетании с «тьмой» в ст. 45) показано, что это была необычная смерть. Огромная завеса в храме, которая отделяет святая святых, разорвалась сверху до низу, что свидетельствовало не только о Божественном вмешательстве, но было также и знамением открытия прямого доступа к Богу через смерть Иисуса. Землетрясение тоже символизировало собой могущественное проявление силы Божьей и Его суд (Суд. 5:4; Иоил. 3:16; Наум. 1:5,6). Происшедшее в результате воскресение мертвых, усопших святых (возможно, умерших в ветхозаветную эпоху) указывает на то, что воскресение последних дней (Ис. 26:19; Дан. 12:2) находит свое начало в воскресении Иисуса. Теперь наступило время, когда все надежды и упования народа Божьего должны были исполняться.

Неудивительно, что эти сверхъестественные явления привели в ужас охрану, состоящую из язычников, но титул Сын Божий для них звучал несколько странно; возможно, они просто запомнили его, сопоставляя со странными намеками (40, 43). В любом случае, как ни мало они поняли во всем происходящем, Матфей стремится убедить своих читателей в том, что это была адекватная реакция на случившееся. И снова язычники смогли увидеть то, что прошло мимо иудеев (ср.: 2:1–12; 8:8–12; 12:41,42; 27:19).

Примечания. 52,53 Других описаний этих удивительных событий нет, а Матфей не приводит подробных разъяснений и свою трактовку. Например, почему воскрешенные появились в Иерусалиме позже, после воскресения Иисуса, и что случилось с ними потом? Здесь ясно просматривается символизм, но у нас нет данных для окончательного суждения о характере этих событий. 55,56 Одни и те же женщины засвидетельствовали о смерти Иисуса, Его погребении (61) и воскресении (28:1); нет никаких оснований сомневаться ни в реальности смерти Иисуса, ни в точном месте Его захоронения.