25 октября

Грозное предчувствие.

Удивительная стоит в нынешнем году осень! Вот уже и 25 октября, а тепло все еще держится, и октябрь похож скорее на апрель, а осень на весну. Вечером вчера, гуляя за монастырской оградой в чудном оптинском лесу, я слышал майского жука, близко прогудевшего около моего уха. Это что-то как будто похоже на изменение стихий, предвозвещенное святыми Отцами Церкви на конец времен как знамение его приближения... Шли мы с женой из лесу, с Железенки, направляясь к своему дому от востока к западу. Лес стал редеть. Вечерняя заря горела над монастырем, как расплавленное с серебром золото. Небо казалось стеклянным и залитым жидкой, сквозящей огнем позолотой. Тихо, не шелохнет; ни звука в лесу; безмолвно в монастыре, ни души не видно — все замерло, точно притаило дыхание, чего-то как будто ожидает... Четко, как вырезанная в золотом небе, высится и тянется к нему Оптинская колокольня и храмы, монастырские корпуса, белокаменные стены. Глядишь на всю эту Божью красу сквозь редкие на опушке, стройные стволы могучих сосен — не налюбуешься... И вдруг откуда-то мысль, как молния, и с ней пророческие Спасителевы Слова: Видишь эти великие здания? Все это будет разрушено, так что не останется здесь камня на камне... Жутко мне стало на душе. Неужели мне суждено дожить до ужаса видеть разрушение Святынь родной моей земли? И кто же осмелится их коснуться? Чья дерзновенно-святотатственная рука подымется на такое злодеяние, худшее из всех душегубств?.. И голос сердца ответил скорбным вздохом... Ош красоты твоей возгордилось сердце твое, от тщеславия твоего ты погубил мудрость твою; за то Я повергну тебя па землю, пред царями отдам тебя на позор. Множеством беззаконий твоих в неправедной торговле твоей ты осквернил святилища твои и Я извлеку из среды тебя огонь, который и пожрет тебя: и Я превращу тебя в пепел на земли пред глазами всех, видящих тебя. Все, знавшие тебя среди народов, изумятся о тебе (Иез. 28, 17-19). «И Я извлеку из среды тебя огонь, который и пожрет тебя!» Этими словами и вздохнуло мое смятенное сердце; не отвне, не от руки чужеземца, а от руки сынов твоей Родины, вскормленных и вспоенных святыней веры отцов их, падут эти великие здания за то, что «неправедной торговлей» мы осквернили святилище наше, ибо, по слову Божию, мір есть торжище, жизнь наша — купля...

Ой, страшно!...