5 октября

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

День Ангела Наследника Престола. — Наказанный кощунник. — «Святая Русь» начала XX века.

Были у Литургии; ходили молиться за Наследника Всероссийского престола, этого удивительного, по отзывам всех его знающих, царственного ребенка.

Сохрани его, Господи, и родителей его во славу Твою и на благо Родине!

На днях уехал приезжавший на богомолье в Оптину монах Вяземского монастыря и сказывал кое-кому из наших, что нынешней весной в одну из деревень Вяземского уезда прибыл к «вешнему Николе» на побывку фабричный одной из столичных фабрик, уроженец этой деревни.

Николин день он справил по-фабричному и к вечеру допился до такого остервенения, что, вернувшись с гульбища под кров родительский, выхватил с божницы иконы Святителя и с криком: «Ну, ты, поворачивайся — пляши со мною!» — пустился в пляс, обхватив икону обеими руками. Родные бросились его останавливать: не тут то было! — удержать его уже не было никакой возможности. С ужасом смотрят несчастные родители на эту дикую пляску, а безумец все пляшет да пляшет. Пляшет час, пляшет два, пляшет третий: кружится не останавливаясь по горнице, видно, уже не в себе и не своею силою. Смекнули тут, что это уже не пляска, а Божья кара — бросились за священником... Пока бегали за священником, успела собраться толпа зрителей со всей деревни, а несчастный кощунник все продолжает плясать и кружиться. Пришел батюшка, стали в соседнем помещении служить молебен, и только после продолжительной и усиленной молитвы священника остановилась эта страшная пляска и плясун рухнулся на пол, как мертвый. На другой день его свезли в вяземскую больницу, где он находится еще и по сие время.

— Теперь, — сказывал монах, — у нас после этого случая совсем тихо стало. А что до него творилось с народом-то, и вспомнить страшно! Доходило до того, что идет не вовремя грозовая туча, а мужики и бабы ей кулаки показывают, грозятся на небо и кощунствуют самыми скверными словами.

Приехала из Усмани монахиня, привезла мухояр155 работы сестер обители и рассказывала, что монахиням не стало никакой возможности ездить по железным дорогам: нет той ругани, насмешки, проклятия, которых бы не изливали на их бедную голову сатанинская злоба, действующая теперь в сынах противления.

— Приходится, — говорила нам монахиня, — надевать на себя синюю юбку, чтобы похоже было на мирскую старушку, а то проходу не дают ругательствами на монастыри и на монашествующих!