Семейное право

Семейное право

Главную судебную функцию в древнем Израиле исполняло семейство. Подробнее о центральной роли семьи в жизни общества будет сказано в десятой главе. На главу семейства была возложена главная ответственность — он представлял судебную власть для всех своих домочадцев, включая его женатых сыновей и их семьи, пока они проживают на одной родовой собственности. Вспомним Гедеона, семейного человека с женой и уже не малыми сыновьями (Суд. 8, 20), который все же боялся «дома отца своего» (Суд. 6, 27) и даже был защищен своим отцом Иоасом (Суд. 6, 30–31) от вероятного самосуда. Гедеон жил в сфере судебной власти и защиты своей расширенной семьи, и в особенности ее главы Иоаса.

Многие обыденные вопросы (и некоторые более значимые) глава семейства мог разрешать самостоятельно, не обращаясь к гражданскому праву или авторитету суда старейшин. В некоторых вопросах семейное право имело преимущественное значение по отношению к гражданскому праву. Подобные вопросы включали родительское наказание, даже для тех, кто вышел из детского возраста. Такое наказание, тем не менее, не касалось права над жизнью или смертью члена семьи (иногда называемое в римском праве patria potestas).[254] Если обстоятельства становились угрожающими, тогда семейное право уступало гражданскому праву, и от обоих родителей требовалось представить дело суду старейшин (см. Втор. 21, 18–21). Браки также заключались в рамках семейного права и не требовали привлечения общественных властей, разве что в случае предшествующего оскорбления: например, интимная связь с необрученной дочерью другого мужчины, в случае чего гражданское право определяло ясные обязательства (Исх. 22, 16–17, измененные во Втор. 22, 28–29), или же в случае спора мужа и отца невесты относительно ее добрачного целомудрия (Втор. 22, 13–21). Развод также находился в семейной юрисдикции. Гражданское право в отношении развода (Втор. 24, 1–4) касалось только урегулирования обстоятельств после развода; сам развод осуществлялся по семейному праву, хотя, по всей видимости (как в позднем еврейском законе), перед несколькими свидетелями. Мы уже видели, что гражданское право защищало интересы рабов, однако церемония, посредством которой по истечении шести лет службы раб мог добровольно отказаться от свободы и остаться в семействе, по всей видимости, была домашней — еще одним прецедентом внутреннего семейного права (Исх. 21, 5–6;[255] Втор. 15, 16–17).

Заодно с этими домашними вопросами (брак и развод, наказание детей, некоторые аспекты рабства) существовали законы и установления, цель которых — защитить семью и ее наследственную землю. Среди них левиратный брак (Втор. 25, 5–10), законы о наследстве (Втор. 21,15–16), выкуп земли и людей, юбилей (Лев. 25). Также нам необходимо помнить, что семья была главным образовательным учреждением, в котором обучали всем законам и толкованию их (Втор. 6, 7–9. 20–25).

Согласно старой схеме «нравственный — гражданский — обрядовый» все семейное право, вероятно, было бы включено в гражданское право, но оно явно нуждается в отдельной категории, ведь социологи чески это был иной вид права. Оно отличается потому, что эта категория судебной власти и деятельности не требовала участия публичного гражданского суда старейшин. Семейное право важно тем, что с точки зрения закона за семьей признается центральное место в социальной, экономической и богословской сферах. Об этом более подробно пойдет речь в десятой главе. Изучение нами этих аспектов израильского семейного права, демонстрирующего важную роль семьи в сообществе, придает глубину и структуру нашему собственному нравственному размышлению о семье, которое иногда основывается исключительно на пятой заповеди о почитании родителей.