Такова была женская доля

Такова была женская доля

Мне пришлось на себе испытать, какова раньше была женская доля. Помню унижения и оскорбления, насмешки и побои за невкусный борщ, за то, что невесела, и просто так, когда муж хотел зло сорвать.

Я была «незаконнорожденной», воспитывалась у одной старухи в Самаре. Горькую чашу оскорблений пришлось мне выпить до дна еще в детстве. Меня, ребенка, попрекали тем, что моя мать не венчалась. И даже мне временами самой казалось, что я не имею права жить, только позорю окружающих.

Когда мне было пятнадцать лет, чужие люди выдали меня замуж за старика. По закону брак разрешался с шестнадцати лет, но попу дали взятку, и он обвенчал.

Помню первую встречу с человеком, который стал потом моим мужем. Он тогда же сказал: «Помни, что беру тебя без роду, без племени».

И он это мне всегда напоминал. Да и поп сказал при венчании: «Жена да боится своего мужа».

Первое время, уходя, муж меня запирал. Возвращался поздно, пьяный. У меня от него не было детей, и это делало мою жизнь еще более тяжелой. Часто ходила я в церковь, исступленно молилась. Думала, что это бог послал мне страдания, и просила у него терпения.

Так прошло девять лет. Муж заболел, и мы переехали в Ялту. Встретился мне там человек, которого я полюбила. Но о разводе нечего было и думать. Тогда я решила бежать от мужа. Меня задержала полиция и, как преступницу, отправила к мужу «по этапу». Опять начались издевательства.

Человек, которого я любила, Федор, поселился после этого в Ливадии, устроился там садовником. Мы просили архиерея расторгнуть мой брак с первым мужем. Законная причина («прелюбодеяние») оказалась налицо, я была беременна и не скрывала, что отец ребенка — Федор. Но в разводе архиерей отказал, а на меня наложили церковное наказание: целый год отбивать каждый день по десять поклонов. Старик-муж торжественно в церкви «простил» меня, с лицемерным смирением сказав: «Христос терпел и нам велел». А я в синяках ходила все время после этого «прощения».

Я клала поклоны, но уже не верила попам и ненавидела религиозные цепи. Поп подсчитывал мои поклоны.

Приближались роды. Тревожила меня судьба ребенка: что я могла дать ему, кроме тех оков, в которых была сама? Цепенела от мысли, что и ребенка запишут «незаконнорожденным». Я даже пыталась покончить с собой.

Когда родилась у меня дочь, муж не захотел записывать ее на свое имя, а на имя Федора отказался записать поп, так как мы с ним не были обвенчаны. Написали: «Отец не известен». Итак, моя дочь, моя радость, оказалась, как и я, «незаконнорожденной».

Я плакала, умоляла старика, но он был неумолим. Федор хлопотал, чтобы дочку записали на его имя, все это стоило больших денег, но ничего не выходило. Дочь так и осталась с моей девичьей фамилией.

* * *

С тех пор прошло много лет. Советская власть сделала меня человеком. С 1920 года я не живу с постылым мужем и теперь счастлива. Счастлива также за свою дочь, полноправную гражданку, счастлива за маленькую внучку, перед которой большая жизнь и широкая дорога.

Дочь моя кончает медицинский институт, а я работаю продавщицей.

А. Волкова.

Гор. Ялта, Крымская АССР.