б. Суд (5:26–39)

26 Тогда начальник стражи пошел со служителями и привел их без принуждения, потому что боялись народа, чтобы не побили их камнями;

27 Приведши же их, поставили в синедрионе; и спросил их первосвященник, говоря: 28 Не запретили ли мы вам накрепко учить о имени сем? и вот, вы наполнили Иерусалим учением вашим и хотите навести на нас кровь Того Человека.

29 Петр же и Апостолы в ответ сказали: должно повиноваться больше Богу, нежели человекам; 30 Бог отцов наших воскресил Иисуса, Которого вы умертвили, повесивши на древе: 31 Его возвысил Бог десницею Своею в Начальника и Спасителя, дабы дать Израилю покаяние и прощение грехов; 32 Свидетели Ему в сем мы и Дух Святый, Которого Бог дал повинующимся Ему.

33 Слыша это, они разрывались от гнева и умышляли умертвить их. 34 Встав же в синедрионе, некто фарисей, именем Гамалиил, законоучитель, уважаемый всем народом, приказал вывести Апостолов на короткое время, 35 А им сказал: мужи Израильские! подумайте сами с собою о людях сих, что вам с ними делать: 36 Ибо не задолго пред сим явился Февда, выдавая себя за какого–то великого, и к нему пристало около четырехсот человек; но он был убит, и все, которые слушались его, рассеялись и исчезли; 37 После него во время переписи явился Иуда Галилеянин и увлек за собою довольно народа; но он погиб, и все, которые слушались его, рассыпались; 38 И ныне, говорю вам, отстаньте от людей сих и оставьте их: ибо, если это предприятие и это дело – от человеков, то оно разрушится, 39 А если от Бога, то вы не можете разрушить его; берегитесь, чтобы вам не оказаться и богопротивпиками.

Начальник храмовой стражи и его офицеры вновь арестовали Апостолов, хотя и без принуждения, потому что боялись народа, чтобы не побили их камнями (26). Затем их вновь привели и поставили в синедрионе для допроса (27)-То, как первосвященник обращался к ним, было полныМ признанием бессилия суда перед целью Божьей. Ибо синедрион осудил и убил Иисуса, запретил Апостолам накрепко учить о имени сем (которое они старались не произносить) и даже посадил Апостолов в тюрьму. Вся власть и авторитет, казалось, были на стороне первосвященника и его приближенных. Тем не менее, презирая суд и не признавая его авторитет, Апостолы с успехом наполнили Иерусалим своим учением и (по мнению суда) были полны решимости навести на них кровь Того Человека (28). Правда, они, похоже, совсем забыли про то, что, посылая Христа на смерть, они сами призывали людей принять Его кровь на себя и своих детей (Мф. 27:25).

Ответ Апостолов принял форму краткой проповеди, ибо их не заботила собственная безопасность. Они стремились прославить имя Христа. Должно повиноваться больше Богу, сказали они (29), провозгласив тем самым принципы гражданского и церковного неповиновения. Точнее говоря, христиане призваны быть сознательными гражданами и должны подчиняться начальствам и властям (напр.: Рим. 13:1 и дал.; Тит. 3:1; 1 Пет. 2:1 и дал.). Но если представители власти неправедно используют власть, данную Богом, приказывая идти против Бога и Его воли, тогда христиане вправе не подчиняться человеческим начальствам ради того, чтобы повиноваться Богу.

Заявив, что их главной обязанностью было повиноваться Богу, Апостолы дали четкое определение трех важных истин о Боге. Первое, Бог отцов наших воскресил Иисуса, Которого иудейские лидеры умертвили, повесивши на древе (30). Это знакомое нам противопоставление: вы убили Его, но Бог воскресил; вы отвергли Его, но Бог оправдал Его. Второе, Его возвысил Бог десницею Своею в Начальника (опять archegos, как и в 3:15) и Спасителя, так что теперь Он с высоты Своей высшей позиции чести и силы может дать Израилю покаяние и прощение грехов (которые являются дарами Божьими) (31). Более того, Апостолы есть свидетели и смерти, и воскресения Иисуса. Они не просто очевидцы, видевшие все это собственными глазами, но свидетели, провозглашающие это, ибо они Призваны рассказать о том, что видели. Но все же главный свидетель Иисусу Христу есть Дух Святый (ср.: Ин. 15:26), Которого Бог дал повинующимся Ему (32). Таким образом, третье утверждение Апостолов касается Бога. Он воскресил

Иисуса из мертвых, вознес Его как Спасителя и дал Cвятого Духа людям, повинующимся Ему. Итак, проповедь началась и закончилась одним и тем же призывом повиноваться Богу. Божьи люди обязаны повиноваться Ему, и, если они послушны, даже если они могут пострадать из–за неподчинения человеческим властям, они будут щедро вознаграждены служением Святого Духа.

Слушая эти слова вызова и триумфа, члены совета разрывались от гнева («задело… за живое», НАБ) и, если бы не дипломатическое вмешательство Гамалиила, они бы, возможно, выполнили свое желание умертвить их (33). Гамалиил был фарисеем и, будучи таковым, являл собой более терпимый дух, чем соперничающая партия саддукеев. Внук и последователь великого раввина либерального толка Гиллела, он обладал достойным и уважительным титулом «раббан», «наш учитель, наш наставник», а Савл Тарсянин был одним из его учеников (22:3). Он обладал репутацией мудрого и сдержанного ученого, уважаемый всем народом. Его поведение в данном случае полностью соответствовало общественному мнению о нем. Он встал и приказал вывести Апостолов на короткое время, чтобы совет мог обсудить этот вопрос без посторонних (34). Затем он постарался умерить их гнев и посоветовал проявить осторожность (35), напомнив о недавних исторических событиях. Он привел два примера, а именно, двух человек по имени Февда и Иуда Галилеянин.

Рассказ, представленный Гамалиилом, был коротким. Когда явился Февда, выдавая себя за какого–то великого, и к нему пристало около четырехсот человек; но он был убит, и все, которые слушались его, рассеялись и исчезли, и его дело прекратилось (36). После него появился еще один человек, Иуда Галилеянин, во время переписи (событие, всегда провоцирующее нарушения общественного порядка, иоскольку оно являлось символом римской налоговой политики) и «увлек некоторых людей на мятеж под своим предводительством» (НАБ). Но и он исчез, а его «движение растаяло» (НЗА, 37). Так Гамалиил обрисовал историю этих двух вождей в параллели. Оба человека явились, выдвинули претензии, приобрели последователей. Но затем каждый был убит, или погиб, а его последователи рассеялись и рассыпались, а движение прекратилось.

Комментаторы по понятным причинам обращались к трудам Иосифа по поводу подтверждения или опровержения факта этих мятежей и нашли ссылки на два бунта с упоминанием этих же имен. Иосиф говорит, что был «некий Февда, обманщик», когда прокуратором Иудеи был Фад, и этот обманщик уговорил многих «пойти за ним к реке Иордан. Он выдавал себя за пророка и уверял, что прикажет реке расступиться и без труда пропустить их». Но его поймали и обезглавили [136].

Затем Иосиф говорит о том, что «один изветный галилеянин, по имени Иуда, объявил позором то, что иудеи мирятся с положением римских данников и признают своими владыками, кроме Бога, еще и смертных людей» [137]. Этот мятежник, кстати, и основал движение зелотов.

Итак, имеется некоторое сходство между рассказами Гамалиила и Иосифа. Проблема возникает тогда, когда мы начинаем сравнивать даты. Налоговый ценз, против которого восстал Иуда, был введен Квиринием, когда он прибыл в Иудею из Рима около 6 г. от Р. X. Однако Февда, по утверждению Иосифа, поднял восстание не пред Иудой (как говорит Лука устами Гамалиила, стихи 36–37), но во время прокураторства Фада (44–46 гг. от Р. X.), что произошло примерно через сорок лет после Иуды и примерно через десять лет после речи Гамалиила на совете!

Реакция на это несоответствие зависит от наших основных предпосылок. Либеральные комментаторы на основании этого обвиняют Луку в анахронизме, который приводит его, по их мнению, к главной ошибке, а это должно полностью подорвать наше доверие к нему как надежному историку. Консерваторы же приходят к противоположному выводу: «Мы не можем допустить, чтобы святой Лука мог совершить такой серьезный промах, учитывая его обычную точность» [138]. Если и есть ошибка, то, скорее всего, ее допустил Иосиф (который является «далеко не безупречным историком» [139]), а не Лука. Более приемлемым альтернативным объяснением будет высказывание о том, что Иосиф и Лука говорили о разных людях по имени Февда.

Истории, которые они рассказывают, различны (Иосиф не упоминает, что его последователи насчитывали до четырехсот человек, а Лука не говорит, что он собирался вести их к Иордану). Единственное сходство заключается в том, что предводителя звали Февда и он возглавил восстание, которое было подавлено. Но Иосиф говорит, что после смерти Ирода Великого «в это же самое время множество других волнений охватило Иудею, причем многие решились на открытую борьбу» [140], а Февда было именем весьма распространенным. Поэтому, может быть, ни Иосиф, ни Лука не допустили ошибки, а Гамалиил сослался на Февду, о котором не говорил Иосиф. Этот человек поднял мятеж около 4 г. до Р. X. и за ним в 6 г. от Р. X действительно последовал, среди прочих, Иуда Галилеянин.

В любом случае Гамалиил воспользовался происшедшими в прошлом событиями в качестве наглядного примера для применения тактики laissez–faire [141]. Его совет синедриону приведен в стихе 38: Отстаньте от людей сих и оставьте их: ибо, если это предприятие и это дело — от неловеков, то оно разрушится, А если, с другой стороны, от Бога, то вы не можете разрушить его; берегитесь, чтобы вам не оказаться и богопротивниками (39). Нам не следует слишком торопиться, чтобы поставить ему в заслугу такой вариант решения. Его принцип сводился к такому утверждению: то, что от Бога, победит, а то, что просто от человеков (не говоря о дьяволе), обречено на провал. и все жезлые дела иногда преуспевают, в то время как хорошие дела в соответствии с Божьей волей иногда могут быть безуспешны. Поэтому принцип Гамалиила не является надежным критерием в определении того, что от рога, а что нет.