а. Несколько вводных моментов

а. Несколько вводных моментов

Прежде чем мы начнем изучать обращение Павла к эфесским пресвитерам, следует сделать несколько вступительных замечаний. Первое, это единственная из всех речей в Деяниях, которая адресована христианской аудитории. Все остальные либо евангельские проповеди, адресованные иудеям (2:14 и дал.; 3:12 и дал.; 13:16 и дал.) или язычникам (10:34 и дал.; 14:14 и дал.; 17:22 и дал.), либо речи учеников Христовых в свою защиту перед Синедрионом в ранние дни Церкви (4:8 и дал.; 5:29 и дал.; 7:1 и дал.), или же пять речей Павла перед иудейскими и римскими властями, которые появятся в конце книги (22 — 26).

Второе, лидеры церкви, которым адресована речь, названы «пресвитерами» (17), «блюстителями» (28а), призванными «пасти» (286) стадо детей Божьих, и совершенно ясно, что все эти обращения адресованы одним и тем же людям. Слово «пастор» является термином общего характера, указывающим на основную роль этих избранных людей, — пасти стадо. В наши дни существует большая путаница в вопросе о характере и цели пасторского служения и задается множество вопросов о том, являются ли священники в основе своей социальными работниками, психотерапевтами, воспитателями, помощниками или администраторами. Именно теперь очень важно реабилитировать благородное слово «пастор», которое обозначает пастыря Христова стада, призванного растить, кормить и защищать Его стадо. Такая пасторская ответственность за поместный приход, похоже, разделяется как дьяконами (обеспечивают поддержку пасторского служения в церкви) (1 Тим. 3:8 и дал.), так и теми, кто призван либо в качестве пресвитеров или старейшин (presbyteroi — слово, заимствованное из лексики иудейской синагоги), либо Надзирателей (episkopoi — слово, заимствованное из греческого контекста) [430]. В век апостольский эти два понятия Часто смешивались, и мы видим, что оба титула относятся к одной должности.

В те дни имелись только две степени христианского священства: «пресвитеры=епископы» и «диаконы» (Флп. 1:1). Те из нас, кто принадлежат к церквам, управляемым епископами, верят, что три степени священства в церковной иерархии (епископы, пресвитеры и дьяконы) были заимствованы из Писаний. Мы основываем наши аргументы не на слове episkopoi, но на людях, подобных Тимофею и Титу, которые хотя и не назывались «епископами», но осуществляли надзор и управление над несколькими церквами с правом избирать и рукополагать пресвитеров (епископов и дьяконов).

Третье, церковь в Эфесе определенно имела команду епископов/пресвитеров (presbyteroi, «пресвитеры» в стихе 17, и episkopoi, «блюстители» в стихе 28, оба находятся во множественном числе). Подобным же образом Павел назначал «пресвитеров» в каждой галатийской церкви (14:23), как можно видеть из Деяний, а позже назидал Тита делать то же на Крите (Тит. 1:5). В Библии нет указаний на то, что руководство может состоять из одного человека (единственный пастор, играющий на всех инструментах в оркестре), или же о том, что в поместной церкви должна царить иерархическая или пирамидальная структура (единственный пастор, восседающий на вершине пирамиды). Неясно также, стоял ли над каждой домашней церковью отдельный старейшина. Лучше представить их как одну команду, в которой кто–то из них наблюдал за служением домашних церквей, а остальные исполняли то, что соответствовало их особым дарам, все вместе осуществляя пасторскую заботу о Христовом стаде. Нам следует сегодня в нашей Церкви воссоздать такую структуру пасторской команды.

Четвертое, Лука присутствовал на той встрече сам и слышал эту речь (см. «мы» в 21:1). Вероятно, Уильям Нейл прав, когда предполагает, что «Лука, возможно, вел запись» [431]. Определенно, в этом обращении ясно ощутим стиль Павла.

Многих исследователей поразило сходство как в лексике, так и в содержании между этой речью и Посланиями Павла. Темами его Посланий, которые он также затронул в своей речи, являются благодать Божья (24, 32), Царство Божье (25), воля (boule) Божья (27), искупительная кровь Христа (28), покаяние и вера (21), Церковь Божья и ее созидание (28, 32), неизбежность страданий (23–24), опасность лжеучений (29–30), необходимость бодрствования (28, 31), стремление исполнить свое служение (24) и наше конечное наследие (32).