Последний выезд со Святой Афонской Горы. Дальнейшее развитие болезни

Последний выезд со Святой Афонской Горы. Дальнейшее развитие болезни

Каждый год Старец праздновал память преподобного Христодула в одной находившейся по соседству келье, где жили его духовные чада — монахи. В 1993 году, как обычно, он пришел в эту келью на престольный праздник. После праздника Старец пошел в монастырь Кутлумуш поздравить игумена обители архимандрита Христодула с днем Ангела. На следующий день, 22 октября 1993 года, Старец выехал со Святой Афонской Горы — как он обычно это делал последние годы, чтобы быть в монастыре Суроти в день памяти преподобного Арсения Каппадокийского. Однако, этот выезд Старца с Афона был для него последним. На Святую Гору он уже не вернулся — даже после своей кончины.

В Суроти Старец присутствовал на Всенощном бдении и, как обычно, остался там еще на несколько дней, чтобы принять сестер и мирян, которые нуждались в его окормлении. После этого он хотел вернуться на Афон. Но тут ко множеству его немощей добавилась еще одна: заворот кишок. Кишечник перекрылся и даже кровотечения на время прекратились. Тогда, против своей воли, он был вынужден уступить просьбам лечь на обследование в больницу.

В дальнейшем его болезнь развивалась следующим образом: в больнице «Теагенион» врачи убедились, что у Старца запущенная стадия рака. По предположению врачей, рак начался у Старца еще шесть лет назад, но метастаз не было.

Благоговейный врач, господин Георгий Бладзас, который делал Старцу операцию несколько лет назад, переживал, ожидая результатов обследования. Старец сказал ему: «Ты себя так не веди. Понятно: у меня рак. И я буду тебя слушаться. Все, вопрос закрыт».

Оказывая послушание врачу, Старец стал ходить на облучение, цель которого была в том, чтобы подготовить опухоль к операции. Когда Старец приходил в отделение, где делали облучение, его окружало множество людей, которые рассказывали ему о своих муках и скорбях. Состояние Старца было более тяжелым, чем состояние этих людей, потому что тридцать раз в день ему опорожняли кишечник, что сопровождалось жуткими болями. Однако с его лица не сходила улыбка и он утешал остальных больных.

Раньше, когда ему делали операцию грыжи, Старец скрыл свое монашеское имя, а сейчас сказал, чтобы его написали и в историю болезни, и на табличке при входе в палату, где Старец принимал всех желающих его увидеть, зная, что вскоре ему предстоит уйти.

Четвертого февраля 1994 года (н. ст.) Старцу была сделана операция. Опухоль толстой кишки была удалена, однако болезнь стремительно развивалась. Рак дал метастазы на печень и на легкие. После операции Старцу временно была установлена колостома[135], несмотря на то что он этого не хотел. Потом сделали повторную операцию, и деятельность кишечника была восстановлена. Кроме этого, Старцу делали химиотерапию. Когда его возили на томографию, он очень страдал. Он сидел в инвалидной коляске, страдая от боли и дрожа от холода. Увидев в коридоре перед лабораторией, где делали томографию, другого больного, который тоже долго ждал очереди на обследование, Старец пропустил его вперед. Когда опять подошла его очередь, томограф сломался, и его на машине повезли на томографию в другую больницу. Там врачи увидели, что рак быстро развивается, поражая печень и легкие. Все это время Старец был благодушен, весел, не переставал смешить людей своими добрыми, прекрасными шутками — так, словно больным был не он, а кто-то другой. Он утешал и облегчал боль тех, кто оказывался рядом с ним.