№ 33. Надгробное слово по Петре Ильиче Касицыне

†

Кто из присутствующих здесь не был поражен, как бы оружием, в самое сердце известием о неожиданной смерти нашего дорогого и незабвенного Петра Ильича! Неужели навеки ушел от нас этот редкий по своим душевным качествам человек, в полном смысле слова «нежно любящий, заботливый отец» всего нашего учебного заведения! Ведь здесь на каждом шагу мы видим следы его неусыпной заботливости о благе вверенного ему училища. Приобретение ценной коллекции разнообразных наглядных пособий по всем отраслям преподаваемых здесь наук, глубокий и неослабный интерес к самому делу преподавания, обвеянное лаской, любовию и вниманием беспримерное отношение к учащим и учащимся, постоянные и кропотливые заботы о хозяйстве училища, начиная с ремонта здания, разных усовершенствований вроде электричества и т. д. Сам переход приюта на степень училища, с программой средне-учебных заведений, введение нового устава – все это слаженное и ответственное дело главным образом обязано почившему. А устройство чтений, экскурсий, интересных праздничных вечеров для учащихся разве когда обходилось без самого деятельного участия Петра Ильича? Можно ли забыть приготовления к нашим училищным праздникам, те незабываемые минуты, когда этот первый по достоинству человек был наряду с последним рабочим, сам брал молоток, чтобы прибить и устроить какую-либо декорацию или украшение, лишь бы все было на своем месте и доставляло всем удовольствие.

Да возможно ли перечислить все сделанное почившим для училища? Здесь каждый гвоздик, каждое колечко на географической карте говорит о нем, о его любви и заботливости о вас, дети. Все это совершенно бескорыстно делалось им только ввиду вашего блага и пользы. Быть может, и преждевременную смерть его можно объяснить как следствие его постоянных трудов и забот о благе и нуждах не вас только, но и других многочисленных его учеников, забот, оказавшихся непосильными для его здоровья.

Но всего лучше посмотреть на смерть почившего с церковной точки зрения. Господь берет и призывает к Себе все лучшее, созревшее для небесной житницы, готовое для вечноблаженной, всерадостной жизни в Царстве Славы. Значит, приготовил себя наш незабвенный почивший к этим вечным радостям своим честным и святым отношением к своим высоким обязанностям учителя и руководителя юношества, созрел он для небесной житницы, как чистая пшеница, своей чистою, как кристалл, верою в Бога и искренней, горячей любовию к Нему!

Эта мысль, что смерть является вестницей милости Божией к усопшему за его душевную красоту, да утешит нас в нашей скорби о нем. И да вечно живет в наших сердцах высокий нравственный образ почившего. Все мы в лице его имели счастие видеть праведника по отношению к принятым на себя обязанностям. У него можно и должно было учиться не только вам, учащимся, но и нам, учащим, ибо не в силах человека делать больше, чем делал в училище и для училища почивший.

Свои лучшие чувства к ушедшему от нас нашему незабвенному Петру Ильичу выразим в молитве о нем. Будем молиться о нем не только сейчас, за панихидой, и завтра, в день его погребения, но присоединим его имя к именам самых близких к нам людей, за которых мы обязаны всегда и непрестанно молиться. Имена таких людей, как Петр Ильич, не только должны быть начертаны золотыми буквами в истории Ксениинского училища, но достойны именно вечной памяти в сердцах всех нас, любящих, знавших и так много видевших от него!

Аминь.

[Не ранее 1917 года.]