10:1–18 Пастырь, овцы и наемники

Первоначально текст Библии не был разделен на главы; в этом отрывке продолжается речь Иисуса, обращенная к фарисеям в 9:41. Она основана на *ветхозаветных образах Бога как Пастыря Израиля (Быт. 48:15; 49:24;

Пс. 22:1; 27:9; 76:21; 77:71; Ис. 40:11; Иез. 34:11–31), Израиля как Его стада (Пс. 73:1; 77:52; 78:13; 99:3) и неверных и жестоких религиозных вождей как губителей Его стада (Иер. 23:1,2; Иез. 34). Верными пастырями(Иер. З:15)в Ветхом Завете названы Моисей, Давид (2 Цар. 5:2; Пс. 77:71,72) и Мессия из дома Давидова (Мих. 5:4).

10:1,2. В зимние месяцы овец по ночам держали в загоне, обычно имевшим каменную ограду, защищенную сверху ветвями колючего кустарника. (После Праздника кущей зима уже была не за горами.) Еврейский закон различал воров и разбойников: воры вторгались в чужое жилище, а разбойники жили в пустыне и нападали на путников. Пастухи постоянно были на страже, охраняя свое стадо от опасностей любого рода. 10:3,4. В Ветхом Завете говорится, что Израиль «слушался голоса Бога», когда народ повиновался *закону и Божьей вести, посланной через пророков. Истинные овцы — те, кто был верен завету с Богом, — знали Его (см. коммент. к 10:14,15). (Читатели Иоанна слушались Его с помощью *Духа — возможность, которую иудаизм в тот период по преимуществу отрицал; ср.: 16:13–15.) Обычно пастухи знали всех своих овец по именам. В Ветхом Завете Бог называл Своих возлюбленных детей и верных рабов «по имени» (Исх. 33:12,17; ср.: Ис. 43:1).

10:5. В данном контексте «чужой», или «вор и разбойник» (ст. 1), символизирует фарисеев, которые пытаются обмануть овец (9:40,41). Главы *синагог, которые отлучали иудео-христианских читателей Иоанна, считали себя верными пастырями, но прочтение этого отрывка показало аудитории Иоанна их истинное лицо.

10:6–9. Овец «вводили» (Чис. 27:17; 2 Пар. 5:2) в загон и «выводили» на пастбище. Некоторые богословы приводят в пример обыкновение современных пастухов, которые иногда устраиваются спать поперек прохода, служа одновременно и «пастырем», и «дверью». Но Иисус, вероятно, чередует эти образы только потому, что Его миссия не может быть отождествлена с какой-то одной ролью; как и Бог в Ветхом Завете, Он — пастырь Израиля, но вместе с тем Он и путь к Отцу. 10:10,11. Вор (в данном контексте — неверные вожди; ср. ст. 5) заботится только о своей выгоде, а не о стаде (голодные воры могли украсть овцу, чтобы съесть ее); пастырь рискует своей жизнью, защищая свое стадо от диких зверей и воров. *Фарисеи считали профессию пастуха нечистой, и религиозная элита презрительно относилась к пастухам, считая их низшим сословием; таким образом, у оппонентов Иисуса едва ли могло возникнуть желание отождествить себя с героем этой притчи. Понятие «жизнь» было в обычном словоупотреблении евреев сокращенным вариантом выражения «вечная жизнь», жизнь в грядущем мире; Иисус дает возможность установить отношения с Ним в настоящем. См. коммент. к 3:16.

10:12,13. Наемник не был обязан защищать стадо от диких зверей (Исх. 22:13); он работал за деньги, и это было не его стадо. Религиозные вожди, которые допустили рассеяние Божьих овец, не являются истинными представителями Бога, поскольку они безразличны к тому, что заботит Его (Иер. 23:1; Иез. 34:6).

10:14,15. В Ветхом Завете отношения Израиля с Богом, возникшие вследствие заключения завета, часто определяются как «знание» Бога, подразумевающее доверие и послушание (напр.: Иер. 31:34; Ос. 6:6). См.: Ин. 10:3,4 и 16:13–15.

10:16–18. Образ собирания овец в одно стадо на языке Ветхого Завета означает собирание рассеянных среди других народов израильтян (ср.: Иез. 37:21–24; Мих. 2:12). Воссоединение Израиля в конце времен было одним из главных упований древнего иудаизма, отраженным в писаниях и молитвах евреев. Но Иисус, возможно, говорит здесь о *язычниках.

10:19–21. Еврейское сообщество снова испытывает раскол из-за отношения к Иисусу (ср. также: 7:43; 9:16), как это было и в дни Иоанна. По поводу обвинений в одержимости бесом см. коммент. к 7:20.