БЕСЕДА ТРЕТЬЯ

В ныне наступившей Неделе о блудном сыне среди многих умилительных песнопений пелись в стихирах на «Господи воззвах» следующие слова: Господи, ветром благоутробия Твое­го развей плевы дел моих. Господи, ветром дуновения Твоего — милосердия Божия. Дует Он особенно могуче в святых Жи­вотворящих Таинах Христовых: причастишься и проветришь­ся, причастишься и очистишься, причастишься и из немощ­ной крепкой станешь. Дует Он и во всех молитвах церкви. Иногда несется Он как сильный вихрь и срывает всю скорбь с души нашей, как, например, в песнопениях святой Пасхи, когда поют «Христос Воскресе».

«Да воскреснет Бог»; то тихо веет в «дыхании хлада тонка» в службе великопостной, а особенно в молитве Иисусовой. Молитва Иисусова, святая Пятисотница, — это тихое дыхание Духа Божия. Вот святая Церковь и молится, чтобы Господь этим дуновением, этим ветром милосердия Своего, развеял плевы, сор дел наших. Как все вещи, если мы относимся к ним нерадиво, покрываются сором, так и наши дела покры­ваются сором греховным.

Возьми самое наше святое дело — святое послушание и увидишь, что и это святое дело, и эта святая икона тоже мо­жет настолько засориться, что трудно будет ее и очистить. Сор на деле святого послушания — это ропот. Когда человек на­столько делается дерзким, что начинает вмешиваться в распо­ряжение Промысла Божия, начинает указывать Господу: «За­чем Ты, Господи, сделал так, а не так, зачем мне указал такой путь, а не иной», — эта пыль ропота настолько засоряет ему глаза, что он уже не видит перста Божия в жизни и указывает себе путь своим собственным перстом. Забывает он, что Про­мысл Божий бдит над ним с самого рождения и до смерти и во всю вечность. Забывает слова Спасителя: Не две ли птицы ценятся за самую малую монету, и то не упадут без воли Отца Небесного. Так как же ты дерзаешь спорить с Господом, дерза­ешь в своем ослеплении представлять Господу счеты: «Я-де прожила в обители столько-то, на трапезе столько-то, итого получить с Тебя, Господи, столько-то, а я не получаю. Поче­му так? Что это за порядки? Вот ту постригли, ту к рясофору представили, а меня нет. Почему так?» Какое это безумие, какая дерзость так вторгаться в Промысл Божий. Ропот этот не просто сор, а зола, которая поднимается со дна ада. Са­тана сам горит в этом огне и бросает золой в лицо, в глаза монахини. Бойся этой ядовитой адской золы. Святой Васи­лий Великий говорит: «Всех можно терпеть в обители: и пад­шего монаха со всякими немощами, одного нельзя терпеть — ропотника, потому что ропотник — диавол». Эти слова сказа­ны не мною, а святым Василием Великим.

Был один монах, которого ропот довел до сумасшествия. Началось с того, что он стал роптать, почему его не постри­гают. Постригли. Почему его не сделали иеродиаконом, по­том — почему он не игумен. А потом: почему он не архиман­дрит, не епископ, не митрополит, не патриарх. А в конце концов дошел до такого безумия, что стал роптать на Госпо­да, почему его Господь сотворил человеком, а не Ангелом.

«Хорошо, — говорит, — Ангелам на небе там, а я во плоти, поди-ка поборись. Почему я не Ангел?» И сошел с ума. Вот как страшен ропот: он близок к хуле, к такому греху, который, по словам Спасителя, не простится человеку ни в этом веке, ни в будущем.

Если ты чувствуешь, что в душе у тебя поднимается этот дым, закрывай скорей трубу — уста твои и не пускай этого угара в воздух святой обители. Разные пути жизни указывает Господь людям. Одним благословляет жить в миру, других призывает в обитель, и здесь каждый шаг его направляется по Его святой воле: и потому ропот, почему жизнь твоя идет так, а не так, почему одну постригают раньше, другую позднее, есть дерзкое вмешательство в дело Промысла Божия и распо­ряжение о тебе Царицы Небесной.

Так и на всяком деле может быть сор греховный. На деле молитвы сор тщеславия, когда ты молишься напоказ. Или, наоборот, леность и нерадение. Возьмем, наконец, любовь — это святое чувство. Спаситель сказал: Любите друг друга. Сам Бог есть любовь. Но и это святое чувство враг засоряет, к нему примешивает свои плевелы. Это всякие нечистые привязан­ности, подружество в женских обителях, которые иногда вы­ливаются в ненормальные уродливые формы, когда одна по другой скучает, воздыхает, млеет — это диавольский сор на святой церковной любви.

Святая Церковь, приготовляя нас к подвигу святого поста, призывает нас проветрить все наши дела. И мы внимательно их пересмотрим, перестроим, увидим, как они засорены, как много в них пыли и грязи. Есть одна чудная щеточка, кото­рая счищает пыль со всех дел наших. Имя ей покаяние. Вот и постараемся в настоящем святом посте усмотреть сор на на­ших делах и очистить их этой щеточкой покаяния.

«Господи, ветром благоутробия Твоего развей плевелы дел моих». Аминь.