Приложение: Папий как источник Евсевия в: Церковная история , 3.24.5–13

Приложение: Папий как источник Евсевия в: Церковная история, 3.24.5–13

Чарльз Хилл считает, что взгляды Папия на Евангелие от Иоанна (а также на Евангелие от Луки) сохранены у Евсевия в Церковная история, 3.24.5–13[1088]. На то, что в этом отрывке Евсевий пользуется каким–то источником, указывают слова: «есть известие» (katechei logos, 3.24.5), «известие, безусловно, верно» (kai al?th?s ge ho logos, 3.24.8), а также более туманное «говорят» (phasi, 3.24.7, а также 11). Очевидно, что как минимум 3.24.6–7 исходит из некоего источника — и 3.24.11, по–видимому, оттуда же. Хилл приводит достаточно убедительные аргументы в пользу того, что этот источник — Папий. Вдаваться во все детали аргументации Хилла мы здесь не можем. Вместо этого я предложу несколько своих уточнений.

(1) Хилл не вполне четко устанавливает границы ссылки на источник. В действительности слова «известие, безусловно, верно» в 3.24.8 указывают на конец первого отрывка, почерпнутого из источника. Остаток 3.24.8 и 3.24.9–10 — комментарии самого Евсевия. Ссылка на источник снова появляется в 3.24.11 («говорят»), но, возможно, в этом же стихе и заканчивается. Далее, в 3.24.12–13, снова идут собственные комментарии Евсевия. В этих комментариях может в какой–то степени использоваться лексика источника, но они не ориентированы на передачу сказанного в нем.

(2) Однако с идентификацией того, что же говорится в источнике, возникает еще одна проблема. Даже в выделенных нами отрывках Евсевий явно не цитирует, а пересказывает источник своими словами. Воспроизводя чужие слова, Евсевий иногда обходится с ними очень свободно. Красноречивый пример — его пересказ Климента Александрийского (из труда, не дошедшего до наших дней) о создании Евангелия от Марка. Он делает это дважды:

В этих же книгах [то есть в «Ипотипосах»] Климент приводит предания древних пресвитеров [старцев] о порядке Евангелий: «Первыми написаны Евангелия, где есть родословные. Евангелие от Марка возникло при таких обстоятельствах: Петр, будучи в Риме и проповедуя Христово учение, излагал, исполнившись Духа, то, что содержится в Евангелии. Слушавшие — а их было много — убедили Марка, как давнего Петрова спутника, помнившего все, что тот говорил, записать его слова. Марк так и сделал и вручил это Евангелие просившим. Петр, узнав об этом, не запретил Марку, но и не поощрил его (Церковная история, 6.14.5–7).

Свет веры настолько озарил разум слушателей Петра, что они не сочли достаточным услышать только устную проповедь и познакомиться с ней однажды по слуху. Они всячески уговаривали и убеждали Марка, чье Евангелие мы имеем — а был он спутником Петра, — чтобы он оставил для них запись учения, переданного им устно; они не оставляли его в покое, пока не принудили его; они — причина написания того Евангелия, которое называется «Евангелием от Марка». Как рассказывают (phasi), апостол, узнав по откровению Духа то, что свершилось, возрадовался людскому рвению и разрешил читать это Евангелие в Церквах. Климент приводит эту историю в 6–й книге своих «Очерков» [«Ипотипосов»]… (Церковная история, 2.15.1–2)[1089].

Даже первый из этих отрывков — не цитата, а пересказ; однако, сравнивая его со вторым, мы ясно видим, сколь свободно обходился Евсевий с чужими текстами. Следовательно, и в 3.24.6–8, 11 многое может исходить от самого Евсевия.

(3) Хилл считает, что Евсевий пользуется не устным источником, а письменной традицией. Конечно, маловероятно, чтобы Евсевий стал полагаться на устный источник в столь серьезном вопросе. Однако, если фраза «есть известие» (katechei logos, 3.24.5), довольно обычная для Евсевия, однозначно указывает на письменный источник[1090], то о выражении «говорят» [phasi, 3.24.7 (дважды)] такого не скажешь[1091]. Можно предположить, что источник Евсевия сам ссылался на устную традицию. Возможно, также объясняются и другие случаи, когда Евсевий использует слово «говорят» (phasi), передавая сведения из письменного источника[1092]. Несомненно, именно так обстоит дело с двумя сообщениями о создании Евангелия от Марка, почерпнутыми у Климента Александрийского, которые мы цитировали выше. Евсевий сообщает нам, что Климент передает «предание древних старцев» (6.4.15), и это вполне объясняет «говорят» (phasi) в его втором сообщении (2.15.2). Если источник 3.24.6–8, 11 — Папий, то он, возможно, передавал то, что слышал от старцев или от Старца Иоанна.

(4) Однако с тем, чтобы идентифицировать этот источник как Папия, имеются некоторые сложности. Одна из них — то, что говорится здесь о Матфее, в сравнении с тем, что, несомненно, говорит Папий о Евангелии от Матфея в цитате из Церковная история, 3.39.16 («Матфей расположил логии по порядку на еврейском языке, а дальше каждый переводил их как мог»)[1093]. Согласны они только в том, что Матфей писал по–еврейски. Но общий смысл отрывка другой. В 3.39.16 Папий озабочен вопросом порядка изложения в Евангелиях — в 3.24.6 объясняет, как Матфею пришло в голову написать Евангелие. Эти два предложения невозможно «сложить» и получить из них единое сообщение Папия в едином контексте — как, по–видимому, считает Хилл, судя по тому, что он одобрительно цитирует предположение Хью Лоулора, что «информация о Матфее в 3.24.5–6 взята более или менее в первозданном виде из сообщения Папия, последние строки которого Евсевий цитирует в 3.39.16»[1094]. Напротив: если те сведения о Матфее и Иоанне, которые Евсевий приводит по анонимному источнику, пришли от Папия — очевидно, в его книге они находились в каком–то совершенно ином контексте, нежели открытая цитата из Папия о Матфее. Разумеется, это не опровергает того, что анонимные сведения могут принадлежать Папию, но несколько затрудняет доказательство этого.

(5) Хилл указывает, что источник Евсевия в этом отрывке разделяет с Папием (3.39.15) заботу о «порядке» Евангелий — и что, если принять во внимание те соображения насчет мнения Папия об Иоанне, которые мы изложили в этой главе, в обоих отрывках можно увидеть также признание различий в «порядке» между Иоанном и другими Евангелиями[1095]. Удивительно, что он не замечает главного: действительно, проблема признается в обоих отрывках — но в том и другом она решается совсем по–разному. Папий открыто признает, что Евангелие от Марка «неупорядоченно», и извиняет Марка за это. Проблему различий в хронологической последовательности между Евангелиями Папий решает так: в Евангелии от Иоанна соблюдается верный хронологический порядок, а в других Евангелиях (по крайней мере, у Марка и Матфея) — нет. В «Церковной истории», 3.24.5–13 вопрос решается совершенно по–другому. Все четыре Евангелия примиряются, нет даже намека на то, что какое–то из них «неупорядоченно». Об Иоанне говорится, что он просто решил заполнить пробелы, оставленные синоптиками, и рассказать о событиях, относящихся к началу служения Иисуса. Синоптики повествовали о том, что произошло после заточения Иоанна Крестителя в темницу, Иоанн — о том, что было до того. Евсевий, очевидно, с таким решением проблемы вполне согласен. В целом оно явно неудовлетворительно (неужели рассказ Иоанна о кормлении пяти тысяч относится совсем к иному событию, чем аналогичный рассказ у синоптиков, произошедшему даже до начала синоптического повествования?), однако имеет смысл по отношению к первым главам Иоаннова повествования (как видно из различных евангельских ссылок на заточение Иоанна Крестителя, цитируемых Евсевием). Таким образом, оно снимает наиболее острую для древних читателей часть проблемы разногласий между Евангелиями — то, что Евангелия по–разному начинаются[1096].

Если в источнике, используемом Евсевием в Церковная история 3.24.5–13, действительно говорилось, как утверждает Евсевий, о порядке написания Евангелий друг относительно друга — это, что бы ни говорил Хилл, вовсе не «убедительное свидетельство» в пользу того, что неизвестным источником был Папий[1097]. Напротив, это убедительное свидетельство против такого вывода — поскольку сказанное здесь сильно расходится с тем, что говорит о Марке Папий в несомненно принадлежащем ему фрагменте (Церковная история, 3.39.15), а также с его предполагаемыми взглядами на Евангелие от Иоанна. Возможно, сам источник говорил гораздо меньше, чем приписывает ему Евсевий. Он мог включать в себя только 3.24.6–7 и говорить о том, что, по мнению Иоанна, не все события начала служения не описаны в других Евангелиях (как следует из текста Евсевия в 3.24.7), а о том, что один из недостатков других Евангелий состоит в их невнимании к событиям самого начала служения. Такое мог сказать Папий. Однако, очевидно, чтобы атрибутировать этот источник как Папия, нам приходится пускаться в догадки о том, что было там сказано изначально и что Евсевий прибавил от себя. Построение столь сложных конструкций снижает ценность этой атрибуции для реконструкции труда Папия.

(6) Однако, даже если мы согласимся со всеми аргументами Хилла, отождествляющими этот источник с Папием, конечный его вывод — что Папий приписывал Евангелие от Иоанна Иоанну, сыну Зеведееву[1098] — останется недостоверным. Сам Евсевий, разумеется, считал, что это Евангелие написал Иоанн, сын Зеведеев, а не тот человек, которого Папий называет Старцем Иоанном. Что бы ни говорил об этом источник, Евсевий неизбежно должен был приспособить его к собственным взглядам — так же, как в соответствии со своими взглядами он интерпретирует фрагмент Папия об очевидцах (Церковная история, 3.39.5–6). Вообще Евсевий постоянно опускает или отметает те положения своих источников, в которых высказываются мнения об авторстве новозаветных книг, не совпадающие с его собственными. Как отмечает Филип Селью, «как ни осаждают Евсевия искушения вставить в свою книгу историческую информацию о Писании от таких авторов, которых он по тем или иным причинам считает религиозно неблагонадежными — он успешно отбивает их практически все»[1099]. Папий для Евсевия был, безусловно, «неблагонадежен».

На самом деле в этом отрывке не содержится почти ничего такого, что позволило бы Евсевию отождествить Иоанна, о котором идет речь, с сыном Зеведеевым, а не с учеником Господним, которого Папий называет Старцем Иоанном. Лишь один раз (3.24.11) этот Иоанн называется «апостолом» — термин, которого Папий в сохранившихся фрагментах не использует вовсе. Разумеется, размещение Евсевием этого отрывка в рассказе об апостоле Иоанне, сыне Зеведееве, указывает, что Евсевий стремится отнести эти слова именно к этому Иоанну. Однако стоит спросить: почему Евсевий предпочел не процитировать отрывок, а пересказать его своими словами? Если источником был Папий, то, возможно, лишь при помощи парафразы Евсевию удалось изъять из отрывка указания на то, что Папий говорил не о сыне Зеведееве, а о Старце Иоанне. Об использовании Евсевием выражения «говорят» [phasi, как в 3.24.7 (дважды), 11] Селью пишет:

Как правило, Евсевий цитирует предания со вводным словом phasi [говорят], когда приводит устные легенды. Иногда, впрочем, он довольствуется этой туманной ссылкой не из невозможности, а из нежелания — по тем или иным богословским соображениям — точно указывать письменный источник[1100].

Таким образом, каков бы ни был источник Евсевия в Церковная история, 3.24.5–13, мы не можем определить, что он говорил о личности Иоанна, автора Евангелия.