10. Модели устной традиции

10. Модели устной традиции

Путь устного предания от очевидцев к евангелистам •·Три основные модели устной традиции в современной библеистике •·Перспективы для нашего понимания процессов передачи предания об Иисусе в древней церкви

Основная мысль моей книги — та, что наши канонические Евангелия близки к свидетельствам очевидцев о речениях и деяниях Иисуса — идет вразрез почти со всей современной новозаветной библеистикой. Как мы упоминали уже несколько раз, большинство ученых сейчас полагают, что между словами очевидцев (что бы они ни говорили) и преданиями об Иисусе, вошедшими в Евангелия, стоит долгий период устной передачи этих преданий в пределах церкви. Процесс передачи устной традиции, без сомнения, был начат очевидцами — однако эта традиция прошла через множество пересказов, новых формулировок, добавлений, прежде чем дошла до евангелистов, которые тоже провели над ней редакторскую работу.

О том, насколько консервативной или творческой была эта традиция, и, следовательно, до какой степени в Евангелиях сохранилось то, что действительно говорил и делал Иисус, ученые придерживаются самых разных мнений. Неверно думать, что такой взгляд на передачу преданий об Иисусе в древней церкви неизбежно ведет к историческому скептицизму относительно надежности евангельских сообщений. Многие ученые считают, что христианские общины бережно хранили эти предания — разумеется, интерпретируя их и адаптируя к своим нуждам, однако стремясь сохранить в той форме, в какой их получили. Как мы увидим далее в этой главе, устная традиция вполне способна верно воспроизводить предания на протяжении куда более долгого времени, чем то, что прошло между жизнью Иисуса и написанием Евангелий; так что у ученых есть причины полагать, что передача преданий об Иисусе у первых христиан была достаточно консервативным процессом. Однако другие ученые, придерживаясь мнения, что предания об Иисусе рассказывают нам, в первую очередь, о том, как проходило их распространение в христианских общинах, приходят к выводу, что об этих общинах они сообщают нам гораздо больше, чем об Иисусе. По их мнению, предания не только адаптировались, но часто и сочинялись христианами в целях проповеди или поучения. Процесс передачи преданий был преимущественно творческим. Евангелия — ненадежные источники, повествующие о жизни Иисуса, не только из–за слабости человеческой памяти, но и, в первую очередь, потому что христианские общины не стремились сохранять предания о прошлом: они создавали предания об Иисусе с совсем иной целью — свидетельства о нынешнем, живом Господе Иисусе.

Основная цель этой и следующей главы — показать, что происходит, когда мы возвращаем в такую схему очевидцев: не только как изначальные источники евангельских преданий, но и как тех, кто оставался источниками традиции и авторитетными гарантами ее верности на всем промежутке между жизнью Иисуса и написанием Евангелий. При этом нам не обойтись без освещения ключевых тем, фигурирующих в гипотезах и спорах о передаче традиции об Иисусе в древней церкви. Та роль, которую мы атрибутируем очевидцам, будет достоверной, только если мы поставим ее в более широкий контекст и коснемся в этой связи ряда вопросов, уже много лет составляющих предмет ученой дискуссии. Чтобы не отходить слишком далеко от темы, нам нужно сосредоточиться на проблеме очевидцев; однако, чтобы подкрепить нашу точку зрения аргументами и показать, к каким изменениям приводит появление очевидцев во всей схеме, нужно коснуться и некоторых смежных тем. Впрочем, мы ограничим свои рассуждения синоптическими Евангелиями, поскольку всеми признается, что Евангелие от Иоанна — «особый случай» (как бы ни понимать эту особость), и проблема передачи преданий в этом случае должна решаться по–другому. Об этом Евангелии мы подробно поговорим в главах 14–16.

В этой главе мы обсудим три основные модели устной традиции, используемые для понимания передачи евангельских преданий в древней церкви. Они связаны с именами Рудольфа Бультмана, Биргера Герхардссона и Кеннета Бейли.