[Та, что всегда начинает ]
[Та, что всегда начинает]
Все, что делают люди, делается для детей.
И это дети заставляют все делать.
Все, что делается.
Они словно ведут нас за руку.
Так и все, что делается, все, что делают люди, делается для маленькой надежды.
Все маленькое — это все самое прекрасное и самое великое.
Все новое — это все самое прекрасное и самое великое.
А крещение — это таинство маленьких.
Крещение — это самое новое таинство.
Крещение — таинство, которое начинает.
Во всем, что начинает, есть качество, которого нет больше нигде.
Сила, новизна, свежесть, подобно заре.
Юность, жар.
Порыв.
Наивность.
Рождение, которого больше никогда не будет.
Первый день — самый прекрасный день.
Первый день — это, быть может, единственный прекрасный день.
А крещение — таинство первого дня.
Крещение — это все прекрасное и великое,
Если бы не было жертвы.
И приношения Тела Господня.
То, что начинает, — как источник, как корень, с которыми расстаешься.
Как отбытие, как детство, с которым не встретишься больше никогда.
А маленькая надежда И есть та, что всегда начинает.
Это рождение Вечное.
Это детство
Вечное. Что бы мы делали, кем бы мы были, Господи, без детей. Чем бы мы стали.
И ее две старшие сестры твердо знают, что без нее они были бы просто поденщицами.
Старыми девами в убогом домишке.
В жалкой хижине, разваливающейся с каждым днем.
Ветшающей потихоньку.
Старухами, дряхлеющими в одиночестве и скучающими в своей лачуге.
Бездетными женщинами.
Угасающим родом.
А с ней они твердо знают, что они — две плодовитые женщины.
Две женщины с будущим.
Две женщины, которым есть что делать в жизни.
И что с этой маленькой девочкой, своей воспитанницей, они держат время и саму вечность в своих ладонях.