[Та, что всегда начинает ]

[Та, что всегда начинает]

Все, что делают люди, делается для детей.

И это дети заставляют все делать.

Все, что делается.

Они словно ведут нас за руку.

Так и все, что делается, все, что делают люди, делается для маленькой надежды.

Все маленькое — это все самое прекрасное и самое великое.

Все новое — это все самое прекрасное и самое великое.

А крещение — это таинство маленьких.

Крещение — это самое новое таинство.

Крещение — таинство, которое начинает.

Во всем, что начинает, есть качество, которого нет больше нигде.

Сила, новизна, свежесть, подобно заре.

Юность, жар.

Порыв.

Наивность.

Рождение, которого больше никогда не будет.

Первый день — самый прекрасный день.

Первый день — это, быть может, единственный прекрасный день.

А крещение — таинство первого дня.

Крещение — это все прекрасное и великое,

Если бы не было жертвы.

И приношения Тела Господня.

То, что начинает, — как источник, как корень, с которыми расстаешься.

Как отбытие, как детство, с которым не встретишься больше никогда.

А маленькая надежда И есть та, что всегда начинает.

Это рождение Вечное.

Это детство

Вечное. Что бы мы делали, кем бы мы были, Господи, без детей. Чем бы мы стали.

И ее две старшие сестры твердо знают, что без нее они были бы просто поденщицами.

Старыми девами в убогом домишке.

В жалкой хижине, разваливающейся с каждым днем.

Ветшающей потихоньку.

Старухами, дряхлеющими в одиночестве и скучающими в своей лачуге.

Бездетными женщинами.

Угасающим родом.

А с ней они твердо знают, что они — две плодовитые женщины.

Две женщины с будущим.

Две женщины, которым есть что делать в жизни.

И что с этой маленькой девочкой, своей воспитанницей, они держат время и саму вечность в своих ладонях.