Глава девятая УСАДЬБА ШУЛЬГИ

Глава девятая

УСАДЬБА ШУЛЬГИ

Родичи Шульги – люди весьма знатные и зажиточные, это известный старинный род, прозвание их – Мысловичи, потому что какого-то их славного предка звали Мысл. Шульгин дед был посадником. Здесь в каждом посаде выбирают посадника – и в Славно, и в Прусах, и в Нереве[203]. А князь главный над ними над всеми.

Есть у Мысловичей в разных местах села с нивами и пожнями, с обширными пастбищами, с рыболовными и охотничьими угодьями, есть перевесища и борти[204]. И всюду к делу приставлены смерды. Смерды хоть и считаются свободными людьми, однако если живешь не на своей, а на боярской земле, какая уж тут свобода! За смердами приглядывают тиуны[205].

Особенно заботятся Мысловичи о приумножении скота – скот, как известно, главное богатство. Промышляют они и торговлей, торгуют в разных землях, плавают и в Югру[206], и в Заволочьс, и в Булгар, и в Киев, и даже в Корсунь, – иногда сами плавают, а чаще посылают нарочных торговых людей, наемных или холопов.

В Нереве, на своей усадьбе, тоже, как ведется у всех рачительных хозяев, держат они всякую скотину и птицу. Особенно Мысловичи любят добрых коней и ловчих птиц. Хлев и конюшня располагаются внизу, под жилыми помещениями – хоромами, но свинарник стоит отдельно от домов – смрад от свиней больно уж злой! Возделывают Мысловичи на усадьбе огород, есть у них и сад немалый. Есть, разумеется, и холопы – без холопов с таким хозяйством не управиться.

Жилые помещения над хлевом и конюшней выстроены в два яруса, про такие помещения говорят: «хоромы в два жила»[207]. Так что вместе с помещениями для скотины эти дома весьма высоки, напоминают крепостные башни.

Вдоль верхних ярусов идут гульбища с точеными перилами, покоятся гульбища на добрых столбах, а всходят на них по лестнице. Шульгин дом на высоком месте поставлен, с гульбищ его Волхов виден, как на ладошке.

Есть на усадьбе двухъярусные амбары на столбах с гульбищами на втором ярусе и много всяких других построек. А мовница поставлена за пределами усадьбы и даже самого посада на берегу Волхова: до чего хорошо, выскочив прямо с полка, с пару, с жару, бухнуться в ледяной Волхов!

Здесь, в Нереве, много высоких, таких же, как у Мысловичей хором, это все, разумеется, богатые дома. Усадьбы в Нереве стоят просторно, между ними еще есть незанятые места, их используют как выгоны для коз, которых держат главным образом ради мягкой шерсти и тонкой кожи. А прочую скотину гоняют за пределы посада – там много хороших пастбищ.

Шульгины родичи, как и все неревляне, заготовляют много рыбы – вялят, коптят и солят в бочках, благо соль своя, добывают ее на другом берегу Ильменя, в Русе. Там бьют соляные ключи и устроены варницы – соль вываривать. Неревляне, кто побогаче, держат там собственные варницы, добывают соль и для своего хозяйства, и на продажу. У Мысловичей, конечно, тоже есть доля в тех варницах.

А осень берет свое, ночи становятся все студенее, по утрам на траву ложатся заморозки – самая пора запасать клюкву. Жители усадьбы, и господа, и холопы, с рассветом седлают коней, запасаются мешками и малыми корзинками-набирушками и, прихватив еще коней в поводу, отправляются на белые мхи, а возвращаются на склоне дня с навьюченными на коней полными мешками.

Любо поглядеть, как на усадьбе сушится рассыпанная по чистым половикам клюква! Особенно споро дело идет, когда солнышко светит и ветер веет. Высушенную клюкву провеивают – сыплют на половики с высоты своего роста и ветер уносит прочь листики, стебельки и всякий иной сор.

Зимой, когда народ чаще, чем летом, одолевают разные хвори, клюква с медом помогает мало не от всех болезней.