а) Степени очищения порочного сердца

а) Степени очищения порочного сердца

Степень 8. О безгневии и кротости

Первым и главным пороком греховного сердца, по Лествичнику, является гнев. Он важнейший и злейший из всех других пороков. От него рождаются памятозлобие, ненависть, убийство и много других грехов. Склонность к гневу — настоящее несчастье для разумно-свободного существа. Гнев препятствует самоочищению, самоисправлению, ибо «ничто так не противно кающемуся, — говорит Лествичник, — как ярость возмущенная... Обращение требует великого смирения, а раздражение есть знак всякого самомнения» (Лествица 8, § 12). Гнев омрачает разум, лишает подвижника чистой молитвы, делает его ниже животного. Он отгоняет от нас благодать Святого Духа — Дух Святой несет мир душевный, а гнев — возмущение сердца. Поэтому ничто так не препятствует водворению благодати в сердце человека, как гнев и ярость.

Как же еще говорит о гневе учитель наш, преподобный Иоанн Лествичник? «Гнев, — говорит преподобный, — есть мгновенное воспламенение сердца... желание сделать зло... неприятное движение... злое припоминание, затаенное в сердце» (Лествица 8, § 5). Напротив, «негневливость, или кротость, есть ненасытное желание бесчестия... победа над естеством, нечувствие к оскорблениям... неподвижное состояние души» (8, § 2-3).

Так противопоставляет преподобный отец добродетели кротости и негневливости пороку гнева и раздражительности. Как первое похвально, прилично и необходимо иметь аскету, так последнего он должен избегать и искоренять в себе. Последнее (именно искоренение) весьма важно, потому что гнев, вкоренившись в душе человека, произрастает и производит от себя множество других пороков: памятозлобие, ненависть, вражду, клевету с их «исчадиями» (Лествица 8, § 15). Этот «легион» пороков, водворившихся в человеке, делает его вместилищем всякого безумия и бесчестия. Поэтому слово Божие со всею строгостью предписывает христианам избегать гнева и не допускать его не только в делах, поступках, но и в мыслях и желаниях (см.: Мф. 5, 22; Иак. 1, 19-20; Гал. 5, 20; Еф. 4, 26; 31; Кол. 3, 8; 1 Тим. 2, 8; Тит. 1, 7).

И преподобный Лествичник также решительно воспрещает всякому христианину, и особенно подвижнику, предаваться безумному гневу. Он советует не допускать в сердце не только «исступленную ярость», но и «легкую досаду» (Лествица 8, § 139), то есть и малое раздражение, возникающее в сердце при легком оскорблении. «Жалкое зрелище замечал я в гневливых, — говорит преподобный, — какое по самомнению представляли они из себя, сами того не замечая: разгневанные, гневались они еще на то, что побеждены гневом. И я дивился, видя, как одно падение влекло за собою другое» (Лествица 8, § 24).

Какие же врачевания дает преподобный Лествичник аскету от гнева и раздражительности и какой путь указывает к достижению противоположных добродетелей — негневливости и кротости? Врачевания от недуга раздражительности и гнева преподобный отец указывает следующие:

1) Псалмопение «со сладкопением». «Иногда сладкопение, — говорит он, — если оно соразмерно, превосходно утишает раздражительность» и умягчает гнев сердца (Лествица 8, § 17). Согласные и гармоничные звуки голосов, особенно при пении духовных песен, имеют очень благотворное влияние на раздражительное сердце. Они укрощают душевные волнения и успокаивают чувства. Так, Давид пел и играл Саулу на арфе и стройными звуками музыки укрощал его гневные сердечные порывы (см.: 1 Цар. 16, 23);

2) Общежитие также способствует устранению раздражительности. «Слыхал я, — говорит Лествичник, — что безмолвники от досады и раздражительности (друг на друга), как куропатки в клетке, каждый один у себя, бились в келлиях и представляли себе, что наскакивают на своего противника, как будто он здесь. И дал я им благочестивый совет не оставаться в уединении, чтоб из людей не сделаться им демонами» (Лествица 8, § 18).

И действительно бывает так, что уединение способствует усилению гнева. Человек, оставшись наедине, под влиянием страсти начинает вспоминать и вдумываться в обстоятельства происшедшей ранее ссоры. Он воображает ее в чертах преувеличенных; желчь греховного гнева все более и более охватывает его смущенное сердце, пока совершенно не овладеет им, и тогда отшельник делается едва ли не сумасшедшим. Он бранит своего брата, грозит ему, сопровождая все это самыми резкими жестами. Для таких именно людей преподобный Лествичник считает полезным общежитие (8, § 25), где в беседе с другими лицами отвлекается внимание раздраженного от разгневавшего его, умаляются гневные воображения, утишается волнение крови, восстановляется в душе здоровая рассудительность;

3) Подчинение строгому старцу и наставление благоразумного собрата (Лествица 8, § 22) также способствуют искоренению гнева. Первое ставит подчиненного под строгий надзор твердого характера и тем укрощает его своеволие, устыжает безумные порывы его гордой раздражительности. Второе (благоразумный совет) доводит страдающего недугом раздражительности до разумного осознания своего гневного поступка, затрагивает его совесть и располагает к раскаиванию. Кроме того, задушевные советы друга могут быть весьма хорошим врачевством против раздражительности. Они только тогда могут не иметь действия, когда недужный не имеет в себе уже ничего доброго, а такие моменты чрезвычайно редки, ибо какая-нибудь доля добра даже в самом злом человеке все же есть.

Вышеуказанные три средства и ставят раздражительного на путь снискания добродетели блаженной кротости (см.: Мф. 5, 5), которая своими добрыми качествами — спокойствием, снисходительностью, любовью, терпением — совершенно свяжет безумную страсть гнева в сердце человека. «Пусть раздражительность, как мучительница, — говорит Лествичник, — будет связана узами кротости и, поражаемая долготерпением, влекомая святою любовью, представ на судилище слова, подвергнется должному истязанию» (8, § 29).

Впрочем, страсть гневной раздражительности питается от очень многих страстей: тщеславия, сребролюбия, чревоугодия, блуда, кичения и других. Поэтому Лествичник напоминает, что очень трудно указать какое-либо определенное средство для излечения гнева. Имея при себе указанные советы, недужный пусть сам уже применяется к своей болезни, «со всяким тщанием снискивая себе подходящее лекарство» (8, § 28). Найдя же его, он должен победить в себе мучительный гнев и увенчаться «венцом негневливости. Но кто имеет от природы эту добродетель (негневливость), тот, может быть, и не получит другого венца» (8, § 29), а кто приобрел ее трудами, тот вступил совершенным победителем на следующую, девятую ступень. Эта ступень поставит подвижника лицом к лицу со страстью памятозлобия и укажет средства, с помощью которых искореняется и эта страсть.