23:1 —24:25 Восьмая речь Иова: «О, если бы я знал, где найти Его!»

23:1 —24:25 Восьмая речь Иова: «О, если бы я знал, где найти Его!»

Эта речь касается двух тем. Во–первых, это вновь повторяющееся требование к Богу об оправдании, усиленное обостренным чувством безуспешности поисков Бога (гл. 23). Вторая тема: бедствие праведного бедняка на фоне процветания богатого беззаконника — ситуация, которую Бог, похоже, совершенно игнорирует (гл. 24). И хотя Иов верит, что, найдя путь к Богу, он получит оправдание, тем не менее он здесь же теряет эту надежду, ибо Бог не воспрещает беззаконие.

23:2—17 «О, если бы я знал, где найти Его». Если бы только он знал, как получить доступ к Богу, — тогда проблема с его оправданием была бы решена. Бог не был бы жесток к нему; Он бы выслушал доказательства его невиновности (6) и отпустил бы его на свободу (7). Но Бог недоступен: ни спереди, ни сзади; ни слева, ни справа (8–9) — нигде не найти Его. И все–таки, даже если Иов не может найти Бога, Бог может найти Иова (но Он знает путь мой; 10). Если же Он пожелает испытать его, то Иов уверен, что выйдет из этого испытания чистым как золото (10–11). Но Бог действует по Своим законам; Он делает, чего хочет душа Его (13), — здесь–то и скрывается причина страданий Иова. Ему остается только сражаться во тьме с неприступным и недостижимым противником, и борьба будет продолжаться и дальше (17).

24:1—25 Почему Бог откладывает суд над грешниками? Иов видит, что он не одинок на земле в своих несчастьях. Окидывая взором людей в этом мире, среди которых есть и виновные и невинные, он недоумевает, почему Бог не устраивает «дней Его», то есть определенных дней для совершения суда («времена» для правосудия; 1), когда всякая неправда и несправедливость в существующем миропорядке была бы уничтожена.

Во–первых, почему допускается такая несправедливость, как бесконечные страдания праведных бедняков? «Передвигают межи» у бедных (2; ср.: Втор. 19:14), угоняют их стада (26–3); их оскорбляют (4), принуждают собирать оставшиеся крохи (6), спать на холоде без одежды и покрова (7–8), работать за нищенское вознаграждение (11). Это очень печальная картина, но она, видимо, не трогает Бога, потому что Он не слышит плача бедного человека (12в).

Во–вторых, почему позволено продолжаться безнаказанному злу (13—17)? Сохраняется жизнь убийцам и прелюбодеям, возлюбившим тьму более, чем свет, даже несмотря на то, что они водят дружбу с ужасами смертной тени (17), и по справедливости их место — вместе с ними в преисподней. Рассуждая об этом, Иов имеет в виду не только себя, и не просто себя, но рисует картину мира, управляемого Богом.

18—25 Этот фрагмент речи Иова настолько непохож на все, сказанное им прежде, что кажется, будто это говорит не он, а его друзья. Именно друзья утверждали, что грешники подобны пене — так же легок такой на поверхности воды (18) — и преисподняя быстро поглощает их (19); что память о них недолговечна (20), и какими бы значительными они ни казались, вскоре как верхушки колосьев, срезываются (24). Вполне вероятно, что эти стихи первоначально были окончанием утраченной речи Вилдада (глава 25); возможно также, что Иов цитирует своих друзей (ср. RSV, где добавлены слова «Вы говорите…» в начале стиха 18, и, таким образом, стихи 18–25 относятся к речам друзей).