36:1 — 37:24 Четвертая речь Елиуя, в которой воздается хвала величию и мудрости Бога

36:1 — 37:24 Четвертая речь Елиуя, в которой воздается хвала величию и мудрости Бога

Этот фрагмент состоит из двух частей. В первой Елиуй повторяет свое утверждение, что страдание дается для научения и дисциплинирования; во второй он воздает хвалу величию и мудрости Творца, Его моральному праву быть Повелителем всей вселенной.

36:2—25 Елиуй по–прежнему говорит от имени Бога (2); он хочет воздать Создателю справедливость (3), то есть доказать, что в случае с Иовом справедливость не была нарушена. Поскольку Бог стоит неизмеримо выше всех человеческих существ, Елиуй решает начать свои рассуждения издалека (3). При этом он считает себя совершенным в познаниях, то есть абсолютно правым, хоть и не всеведущим!

5–16 Елиуй начинает с доктрины воздаяния (6). Свои собственные мысли он высказывает тогда, когда начинает рассуждать о страданиях праведника, то есть о том, что касается непосредственно Иова. Страданиями праведник (8) обличается в своем отступлении и призывается оставить свое нечестие (10). Значит, страдание — это форма Божественного дисциплинирования человека (о чем Елиуй уже говорил в 33:15— 30). Если праведник правильно реагирует на такое предупреждение, он будет спасен и все закончится хорошо (11); если же нет, его постигает судьба беззаконника и он умирает без понимания происходящего, то есть не вняв Божьему вразумлению. Когда страдание поражает безбожников, они начинают просто гневаться, но не идут к Богу за помощью (13); они умирают «в молодости» и в нечистоте (14). Праведные же, уши которых открыты для назидательного слова от Бога через посылаемые им несчастья, избавляются от своих бед (15—16).

17—25 Елиуй, с одной стороны, надеется, что Иов человек праведный, но, с другой — он опасается, что он также среди тех, кто не назидается от своих страданий и поэтому преисполнен суждениями нечестивых (17). Просто лишь жалобы на свое горе не спасут Иова (ср.: 35:9,12); ему необходимо воззвать к Богу и помнить о том, чтобы, молясь об избавлении, превозносить дела Его.

36:26 — 37:24 Это чудесный гимн творческой силе и мудрости Бога. Эта хвала Богу приобретает здесь особый смысл благодаря вере Елиуя, что именно эта творческая Божья сила дает Ему право быть моральным судьей сего мира (ср.: 34; 10–15).

27—33 Дождь и молния — это чудеса, творимые Богом; через них Он также судит народы (31а), потому что один и тот же дождь может быть благодатным (31б) и разрушительным (33б).

37:1—5 Гром — это не просто природное явление, это голос Бога, таинственный, непредсказуемый и устрашающий.

6—13 Снежные бури, прерывающие труд людей и загоняющие зверей в их логово (7—8), являют всем не только могущество Бога, которое проявляется в контроле над этими природными силами (12), устрашающими людей и животных, но также демонстрируют Его мудрость, которая использует эти силы природы для различных целей, направляя их на землю либо для научающего наказания, либо для благословения (13).

14–24 Божья сила и мудрость открываются в летней грозе (15), в удивительном расположении облаков (16), в жарком ветре (17), в блистающем бронзой зеркальном небе (18) и в ослепительном свете летнего солнца (21). Божья мудрость настолько выше мудрости Иова, что Иов просто не способен понять ни суть этих природных явлений, ни то, как они совершаются (15–16, 18), не говоря уже о контроле над ними. Потрясающее великолепие Бога (22) настолько величественно, что делает Его абсолютно недосягаемым. Елиуй иронически просит Иова научить нас, что сказать Богу, как говорить с Ним (19), но тотчас сам признает невозможность этого, ибо «мы в этой тьме ничего не можем сообразить». Именно это не хотел понять Иов, когда настойчиво требовал от Бога ответов на свои жалобы. Но все его претензии к Богу опровергаются самим появлением Бога в следующей главе.