29:1 — 30:20 Третья речь Моисея

29:1 — 30:20 Третья речь Моисея

29:1—29 Призыв к соблюдению завета

Эти две главы имеют собственные вступления, и их нередко называют третьей речью Моисея. Однако нельзя полностью отделить ее от предыдущей, весьма пространной речи (а началась она с 4:44). Как начальные слова книги (1:1—5) указывали на проповедь Моисея о завете, так и эти стихи в начале новой главы (29:1) возвращают нас назад к той же его проповеди. Если в 5:2—3 завет, заключенный на Божьей горе Хорив, рассматривался как тот же самый и для следующего поколения, то здесь проповедь Моисея воспринимается фактически как обновленный завет, дополняющий тот, что был заключен на горе Хорив, и тесно связанный с ним. Таким образом, Книга Второзаконие не только напоминает о завете, но и сама представляет текст обновленного завета. Ни одно поколение никогда не может воспринимать завет с Богом как нечто само собой разумеющееся, но всякое поколение должно заключать свой завет с Богом, принося свои обязательства.

Проповедь в гл. 29 повторяет темы, уже знакомые нам по другим частям книги. Во–первых (2–8), Моисей вспоминает о Божьем попечении о Своем народе на пути его к земле обетованной. Эти стихи подводят краткий итог всему сказанному (в главах 1 — 3) о странствиях Израиля вплоть до заповедных пределов. В стихах 5—6 (ср.: 26:8) вновь говорится о сверхъестественной Божьей силе, явленной во время исхода из Египта, а стихи 7–8 отсылают нас ко времени завоевания земли в Трансиордании (более подробное описание см.: 2:26–3:28).

Ст. 4 звучит как предупреждение. Народ слышал и видел вполне достаточно для того, чтобы уразуметь и воспринять завет с Богом. Дарованные через Моисея законы сами по себе могли научить народ (4:6). И тем не менее законодатель знал, что народ до сих пор еще нельзя было назвать мудрым. Возможно, он хотел этим сказать, что народу понадобится время, чтобы понять, насколько благи Божьи законы, как важны они для полноты жизни и как велика ответственность за их исполнение или неисполнение. Однако в характере Израиля нет ничего, что могло бы ему помочь быть верным партнером в завете (см. также: 9:4–6 и ком.).

В стихах 9—15 представлены все прошлые деяния Бога для Своего народа, начиная от обетования праотцам (13). Однако особое ударение делается на необходимость повиноваться Богу (10, 14—15). Завет касается каждого члена общества Господня, включая даже живущих в нем пришельцев (И), по отношению к которым народ обязывался проявлять милость (14:28–29).

Снова Моисей предупреждает народ о страшной опасности служения ложным богам (16–21). Его предостережение опирается на первую заповедь о верности одному Богу (5:7), без которой невозможно никакое тесное благодатное общение с Ним. Противостояние мнимым богам — главная тема Книги Второзаконие (7:1–5; 12:1–4), и соблазняющий других к служению такого рода богам совершает исключительно тяжкое преступление (гл. 13). Одна из наибольших нравственных опасностей — это уверенность в том, что нарушение Божьих законов не влечет за собой никаких последствий. Это одновременно и неверие Богу, и безумная вера в собственные силы. Тот, кто уводит людей к другим богам, полагая, что он может получить от них благословение и мир, изображается здесь как обманывающий самого себя (19). Его заблуждение, однако, не извиняет его, поскольку он упорно держится ложных установок. Он становится распространителем зла, и, так как это очень опасно для Божьего народа, такой человек достоин самой строгой кары (20—21).

Заключительная часть главы (22–28), по–видимому, допускает, что заветные проклятия падут в свое время на этот народ. В будущем он окажется в рассеянии. Опустошение земли сравнивается с трагедией Содома и Гоморры и близлежащих городов (Быт. 14:8; 19), что превратилось в притчу, символ самой страшной кары (ср.: Ис. 1:7; Ос. 11:8). Должно быть, израильтяне были потрясены, когда услышали, что Господь сурово накажет их, как язычников, о которых они привыкли думать как о самых закоренелых грешниках. Суть стихов 25–28 состоит в том, что народ Божий оказался в таком плачевном положении не оттого, что его Бог слаб, а потому, что он навлек на себя проклятия за нарушения завета с Ним. Горькая ирония состоит в том, что именно потомки этого молодого еврейского поколения (22), по–видимому, беженцы в рассеянии, увидят опустошение земли. Если бы детей в Израиле наставляли и воспитывали должным образом, катастрофы бы не случилось (ср.: 6:7).

Заключительный стих (29) означает, что будущее пока сокрыто; не сказано, что все эти проклятия непременно сбудутся. А Божьи законы открыты народу теперь. Знать и соблюдать их — достаточно для того, чтобы отвести от себя эти проклятия.